Марина Серова - Долгое путешествие
Боль от ожога немного утихла. Придется ходить на перевязку. Что поделаешь, жизнь частного детектива беспокойна и не лишена опасностей.
Я села за карты.
* * *Я находилась в бистро на Никольской улице. Напротив меня сидел мой давний знакомый Саша Четвериков и вертел между пальцами визитную карточку с реквизитами моего нового клиента.
В последнее время Саша подрабатывал на видеосъемках. Даже сейчас с ним был его верный «Панасоник», видеокамера нового поколения. Саша был довольно необычный оператор. Его приглашали крутые ребята снимать разборки, частенько возникавшие между ними. Хотели иметь на руках доказательство того, что все происходило честно и без поножовщины. В этом был смысл. Саша не имел отношения к криминалу, но был в курсе некоторых событий преступного мира. Очень ценный свидетель для органов правопорядка. Только воспользоваться своими знаниями он мог бы в первый и последний раз в своей жизни. Другого раза у мертвых не бывает.
— Что ты можешь сказать о нем?
Саша держал в руке кусочек картона и раздумывал над ответом.
— Извини, Таня, многого я сказать не могу. Только в общих чертах. Хорошо?
— Конечно. Я все понимаю. Мне нужно знать о нем, как о человеке.
Саша шмыгнул носом.
— Держит себя интеллигентно. Рассуждает здраво. Старается не лезть на рожон. Хитер. Чувствует ситуацию. Ему уже за пятьдесят, опыт есть.
— Уже за пятьдесят?
— Да. Из бывших цеховиков. Сейчас производство можно организовать вполне легально. Используя те деньги, которые были заработаны еще в подполье.
— О его характере, пожалуйста. Он жесток?
— Скорее жесткий. Подчиняется законам бизнеса. А они не всегда гуманны, эти законы.
— Про сферу его деятельности не расскажешь?
— Прости, не могу. Сама понимаешь. Но своего он не упустит.
— А вот такая ситуация. Кто-то скрылся с его деньгами. Что ждет шалуна?
Саша покачал головой.
— Ему не поздоровится. Просто-напросто.
— Могут убить?
— Скорее всего. Могут, конечно, изуродовать, но тут остается некоторая опасность.
— То есть свидетелей быть не должно?
— Правильно.
— А если деньги вернут все полностью? До последней копеечки?
— Закон требует наказать. Тут ничего не поделаешь.
Я сидела и раздумывала.
— То есть ситуацию изменить нельзя?
— Можно только найти глубокую нору и сидеть в ней всю оставшуюся жизнь. А деньги лучше не тратить.
— Грустные вещи вы рассказываете, товарищ Саша.
— Ничего не поделаешь. Ты удовлетворена?
— Спасибо, что нашел время и встретился со мной.
— Если буду нужен — позвони.
Мы расстались. Я обдумывала услышанное. Выходит, я должна привести к Насте убийц, сделав для них черновую работу.
Надо искать выход.
И ЧТО БУДЕТ ПОСЛЕ ЭТОГО СО МНОЙ?
В тот же день я увиделась с Аллой и сказала ей, что опасность миновала и она может возвращаться домой.
— Они больше не будут тебя искать.
— Слава Богу.
— Теперь их волнует только Настя.
— Как ты узнала обо всем?
— Мы виделись с Германом Петровичем и все обсудили.
— Виделись? Ты серьезно?
— Вполне.
— О Господи! Все обошлось?
— Пока нет. Надеюсь, что обойдется.
— А что будет с Настей?
— Ничего не могу сказать. Мне бы лучше отказаться от этого дела.
— Так откажись.
— Посмотрим…
Если честно, то ситуация мне не нравилась. Герман Петрович оказался хитрее, чем я думала. Я найду Настю, а он будет с ней разбираться. Чем кончаются такие разборки, я уже знаю. И отказаться нельзя. Затем бандиты примутся за меня. Замкнутый круг какой-то. Надо обмануть их. Найти Настю и спасти ее и себя от беспредела.
Я догадывалась, что за мной будут наблюдать. Фиксировать каждый шаг. Значит, они будут в курсе всего, что я делаю. Это плохо.
* * *Я навестила Алексея Владимировича, который до сих пор был в больнице.
— Как успехи? — спросил он, приподнимаясь на локте.
— Работаем, — без особого энтузиазма произнесла я.
— Жаль, что со мной случилась такая неприятность.
— Ничего, до свадьбы заживет.
Мы рассмеялись.
— Алексей Владимирович. Я вам кое-что скажу, только пусть это будет между нами. Хорошо?
— Договорились.
— У Насти большие неприятности. Будет лучше, если она пока останется там, куда уехала.
— Это так серьезно?
— Боюсь, что да.
Алексей Владимирович задумался.
— Что же теперь делать?
— Я буду продолжать расследование. Настю надо найти в любом случае. Найти и предупредить. Она играет с огнем. Я должна найти ее первой. Большего сказать не могу.
— Понимаю. Что требуется от нас?
— Выдержка и вера. Вас когда собираются выписывать?
— Уже скоро. Внутренности промыли, раны зализали, пора домой.
— Выздоравливайте.
— Счастливо.
Выходя из больницы, я заметила белый «Форд», припаркованный неподалеку.
* * *Прошло два дня. Я не выходила из дома, сидела за картами гадальными и картами географическими. Я прикидывала, куда могла отправиться девчонка с такой кучей баксов? В Сингапур? Или деревню Вязовка? И то, и другое, с точки зрения гадальных карт, могло претендовать на номинацию «дальняя дорога».
Нынче дальняя дорога выпала королю.
Из дома я выходила лишь пару раз. Купила продуктов и газету бесплатных объявлений. Нравится читать, кто что продает или хочет купить.
Белый «Форд» дежурил неподалеку. Теперь Боб и Патерсон пасут меня. Что ж, это их проблемы. А мои проблемы — обвести жлобов вокруг пальца.
Дожевывая бутерброд с колбасой, я листала купленную газету. Она была довольно массивной. Чувствуется, что тираж растет из месяца в месяц. Информации очень много.
Совершенно случайно я наткнулась на любопытное объявление: «Приглашаются девушки от восемнадцати до двадцати пяти лет, умеющие танцевать и обладающие привлекательной внешностью, для работы в ночных клубах за рубежом».
Мое сердце екнуло. Я внимательно прочитала объявление еще раз.
Умеющие танцевать. Для работы за рубежом. Фирма помогала найти работу, устраивала выезд за счет будущих работодателей, да еще получала проценты как посредник.
Устроиться в ночной клуб, имея при себе пятьдесят тысяч долларов.
Я бросилась к столу.
Что покажут мои карты?
Десятка бубен прямая.
Десятка треф перевернутая.
Король пик.
Две десятки означают, что обстоятельства переменятся к лучшему, но из-за перевернутой карты будет задержка.
Неизменный король пик так и стоит на моем пути.
Я выписала адрес фирмы и стала собираться.
В этот момент зазвонил телефон. Я сняла трубку.
— Таня?
— Я слушаю.
— Это Герман.
Легок на помине.
— Да-да, я слушаю.
— Что случилось? Ты не выходишь из дома.
Пасут меня, как овечку.
— Плохо себя чувствую. Делаю перевязки.
— Ай, как жалко. Еще раз приношу свои извинения. Клянусь, все произошло случайно. Я не хотел доводить дело до телесных повреждений. Хотел просто напугать. А получилась неприятная вещь.
Как же, жалко тебе.
— Не стоит вспоминать об этом. Дело сделано. Я лично уже не вспоминаю.
— Вот и хорошо. Как идут дела?
— Я недовольна. Ни одна версия не работает.
Так я тебе и скажу всю правду.
— Старайся, старайся. Мы в долгу не останемся. Надеюсь на результат.
И я надеюсь. Что тебя посадят в тюрьму.
Я положила трубку. Путь закрыт. Как только я сдвинусь с места, следом покатится белый «Форд». Хоть бы сменили машину, что ли.
Я размышляла о ситуации. Почему за бугор приглашают девушек из России? Нехватка кадров?
А вдруг за вывеской ночного клуба прячется публичный дом?
Это смотря в какой стране.
В общем-то, всему есть свое объяснение. Русские девушки очень привлекательны. Не все, конечно, но большинство. Американки не такие. Я вдоволь набегалась по Нью-Йорку, насмотрелась. Женщины Америки красивы в голливудских фильмах. А в обычной жизни все не так. Лица у них просты, иногда грубоваты. Уж не знаю, чем это объяснить. Тем, что Америка — страна эмигрантов?
Труд российских граждан оплачивается дешево. Если ты гражданин Штатов, то имеешь право громогласно требовать свои законные пять долларов и сорок центов в час. Но если ты прибыл по липовой визе, то не надейся на хорошую оплату труда. Тебя будут прикрывать, но платить в несколько раз меньше, чем стопроцентным американцам.
Зарплата обычного русского работяги в нашем регионе составляет в среднем от пятидесяти до ста долларов в месяц. В Америке такую сумму можно заработать за два-три рабочих дня. Это если ты занимаешься не слишком квалифицированным трудом. Предложи российской девушке пятьсот долларов, и она не будет долго раздумывать. Ночные клубы я не имею в виду.
