Марина Серова - Вояж с восточным ароматом
— Давайте с самого начала. Ваша фамилия как?
— Гуцаев.
— Вы не русский? — Я была несколько удивлена, у Георгия было славянское лицо.
— У меня отец осетин, а мать русская.
— И откуда вы знаете Челидзе?
— Да мы с детства знакомы! Наши матери — двоюродные сестры. Мы родственники!
Я вспомнила, что у Челидзе мать тоже русская, и кивнула.
— Так, и о чем вы договорились с Челидзе перед его отъездом?
Гуцаев помолчал.
— Олег обещал дать мне денег, — наконец сказал он. — Большую сумму. Твердо обещал, мы все обсудили, он и не возражал даже!
— Какую сумму и на что? — уточнила я.
— Пять тысяч долларов. Для меня это большая сумма, мне больше не к кому было обратиться, а Олег мог дать такие деньги. Тем более он знал, на что.
— Так на что же?
— У меня жена болеет, ей операция срочная нужна, она в больнице, — опять эмоционально заговорил Георгий. — Я ее специально в Москву привез. Олег все знал, вся родня знала, все помогли, кто чем мог, но всю сумму все равно не собрали, а Олег обещал… Он вообще сказал, что это без вопросов — мы всегда друг друга выручали, у нас отцы кавказцы, у нас так принято.
— И как вы договорились?
— Он должен был перечислить деньги в банк, в Москву… Тринадцатого числа я уже должен был их получить. Я пошел в банк, но там денег не оказалось. Я подождал до следующего дня, но напрасно. Тогда я забеспокоился и позвонил. Олег был уже не в Тарасове, а здесь. И вот так начал со мной говорить! А я, поймите, не могу ждать, ведь жена в больнице, каждый день денег стоит, и никто там ее просто так держать не будет! Врачи заспрашивались уже насчет операции! В общем, я так и не поверил, что это был Олег, думал, какое-то недоразумение с телефоном, может, номер у него сменился или вообще новый мобильный… Решил уже сюда лететь, на билет вот еще пришлось потратиться! И вы мне говорите, что Олега убили?
Я только кивнула.
— Подождите, а… А когда его убили? — наморщил Георгий лоб.
— Пятнадцатого февраля, поздно вечером, — сообщила я.
— Значит, я звонил ему незадолго до убийства? — воскликнул Гуцаев. — Может, я действительно ошибся номером?
— Вы знаете, Георгий, я была свидетельницей вашего разговора и могу подтвердить, что вы беседовали именно с Олегом Амвросиевичем, — поведала я.
Георгий смотрел на меня недоверчиво. Это и понятно — почему оказалась свидетельницей? Кто я вообще такая? В голове у Гуцаева сейчас явно творилась каша, он никак не мог разобраться в ситуации.
— Чтобы вы поверили, что я слышала ваш разговор, я могу передать его почти дословно, — сказала я. — Разумеется, только то, что говорил Челидзе.
И я пересказала Георгию все фразы, которые мне довелось услышать от Олега Амвросиевича.
— Да, все верно, — растерянно произнес Гуцаев. — Но как же он мог так? Почему? Что случилось? И что делать теперь?
Увы, ни на один из этих вопросов я не могла ответить, хотя странное поведение Челидзе меня сильно взволновало. В самом деле, что произошло?
В этот момент у меня зазвонил мобильный. На связи был Савельев. Я вышла из машины, оставив Георгия на попечение Андрея.
— Женя? Слушайте меня внимательно, — заговорил Алексей Алексеевич. — Сегодня же возвращайтесь в Тарасов, свяжитесь со мной, там получите дальнейшие указания.
Я не стала задавать лишних вопросов, только рассказала про Георгия и странное поведение Челидзе незадолго до смерти.
— Разберемся, — произнес Савельев свою любимую фразу. — Я вас жду. Андрей пусть остается на месте.
Мне показалось, что известие насчет появления Георгия совсем не заинтересовало Алексея Алексеевича. Он явно был полон каких-то своих планов и идей. Я вернулась в машину.
— Я возвращаюсь в Тарасов, — бросила я Андрею.
— А как же я? — вдруг спросил Георгий.
Мне было нечего ему сказать. Я просто пожала плечами. По-видимому, ему тоже в Турции было делать нечего, поскольку Челидзе не успел выполнить перед ним своего обещания.
Глава 5
Тарасов встретил меня унылой февральской метелью. Ни грамма весны, ни грамма тепла. Только предложенный Савельевым коньяк меня немного согрел.
— Ну что, Женя, в принципе никакой катастрофы нет, — говорил Алексей Алексеевич, сидя в кресле напротив меня. — Насчет того, кто виноват, у меня есть кое-какие идеи.
Это я поняла еще в Анталье и теперь очень хотела выслушать соображения президента «Атланта».
— Все, конечно, произошло с некоторым нарушением системных законов, — как всегда витиевато начал Савельев, — устранение Челидзе явно не вписывается в схему. Но это только потому, что мы не знаем всех элементов. Их предстоит узнать. Тебе и еще одному человеку, — важно сказал Алексей Алексеевич и добавил: — С которым я тебя сейчас познакомлю.
Алексей Алексеевич встал и подошел к окну. Потом раскрыл его и сказал:
— Михаил Анатольевич, заходи сюда…
В кабинет моментально ворвался холодный воздух, и я поежилась. Слава богу, Савельев тут же закрыл окно. Очень скоро в кабинет постучали, и следом появился худой, как жердь, мужчина с помятым треугольным лицом. На вид мужчине было лет пятьдесят. Живыми на его лице были только глаза навыкате, которыми он сначала вытаращился на самого Савельева, а потом и на меня.
— Михаил Анатольевич Кудрявцев, детектив, — представил мне мужчину Савельев. — Сейчас мы обсудим детали вашей поездки в Сочи.
— Почему в Сочи? — тут же спросила я.
Савельев выдержал паузу, снисходительно на меня посмотрел, потом добродушно прищурился и проговорил:
— Туда вчера направился мой предшественник Агапов. И там проводит сборы команда «Восход», администратор которой, Александр Викторович Козлов, был замечен вами, Женя, в Анталье. Козлов внезапно появился там в день убийства Челидзе. Оттуда же на следующий день уехал к команде в Сочи.
— Откуда у вас такая информация? — спросила я.
Савельев пожал плечами, продолжая добродушно улыбаться и качать головой.
— Я не раскрываю источники своей информации. Это принцип работы, — важно заметил он. — У вас, Женя, ведь тоже есть свои профессиональные секреты.
Я, в свою очередь, пожала плечами.
— Так вот, — продолжил президент клуба, — совпадение всех этих деталей очень подозрительно. Михаил Анатольевич, — кивнул он в сторону сухопарого мужчины, — займется расследованием, а вы его будете охранять. О чем в Сочи будут разговаривать Агапов и Козлов, теперь не ваша забота, а проблемы детектива. Ваша задача — обеспечить безопасность.
«Ну и ладушки, — с облегчением вздохнула я. — И снова выезд на курорт. Правда, снова не в сезон. И действительно, почему это туда именно сейчас направился господин Агапов? Если на отдых, то мог бы выбрать другое время. Значит, по делам…» В принципе логика в рассуждениях Савельева была. Но это уже действительно не моя забота — разбираться в хитросплетениях футбольного закулисья. На сей раз передо мной была поставлена совершенно четкая задача.
— Вылетаете завтра утром, — подвел итог разговору Савельев. — Вы, Женя, свободны, а с Михаилом Анатольевичем у нас еще есть о чем поговорить.
Кудрявцев и я обменялись рукопожатиями и распрощались до завтра…
…Тетя Мила встретила меня радостно и первым делом спросила, была ли я в амфитеатре. Я машинально кивнула, что да, было дело. Разумеется, ни о каком реальном театре ужасов, что я пережила в горной курдской деревне, я упоминать не стала. Впрочем, как и всегда.
Передо мной вскоре стояла полная тарелка блинов, белела в блюдце сметана, а рядом дымилась наполненная до краев чашечка кофе.
— Масленица, Женечка, — развела руками тетя Мила. — Ешь, а то теперь до Пасхи-то ведь поститься принято!
— И что, теперь мы будем жить по православным канонам? — осведомилась я, отправляя в рот первый блин.
— А что, Женечка, по телевизору вон постоянно, как говорится, агитируют.
«Ну что ж, значит, у тетушки новый загон, теперь будет ломать голову, что приготовить из постных продуктов. Хорошее занятие для мозгов. А вот мне в Сочи придется действовать, как всегда, больше руками и ногами. Но я к этому приучена лучше».
Поедая тетушкины масленичные блины, я мыслями все время, однако, возвращалась к делу Челидзе. Получалось так, что я как бы сбоку припека в расследовании убийства. Нет, я никогда не претендовала на лавры детектива-аналитика, но почему-то интуитивно чувствовала, что Савельев посылает меня в Сочи зря.
Масла в огонь подлил Костя Свиридов, который позвонил мне сам. Он, разумеется, был уже в курсе случившегося в Анталье. Более того, вся активная часть болельщиков нашего города вовсю обсуждала тему криминала в футболе. Свиридов поведал мне, что он лично не исключает любого, самого неожиданного результата в этом деле. И советовал мне быть осторожнее, чтобы, как он выразился, «не подставиться». Но уточнять ничего не стал, отделавшись пожеланием «пораскинуть мозгами».
