Антон Леонтьев - Вечер в городе соблазнов
Мы с Таечкой спокойно шли вдоль глухой высокой стены из красного кирпича, увитой зеленым плющом, как вдруг около нас затормозил черный джип. У меня в голове мелькнула мысль, что место для парковки он выбрал неудачное, и тут дверца автомобиля распахнулась, и из салона выпрыгнули двое дюжих мужчин. Не успев ничего сообразить и предпринять, мы с напарницей оказались в руках типов, чьи лица были закрыты шерстяными масками, – один из них схватил Таечку, другой напал на меня. Я попыталась оказать сопротивление, но негодяй прижал мне к лицу тряпку, пропитанную чем-то, пахнувшим противно и резко. Я пыталась было задержать дыхание, но тряпка плотно сидела на рту и носу. Наконец, чувствуя, что задыхаюсь, я сделала неглубокий вдох, и перед глазами поплыли оранжевые и зеленые круги. А затем все пропало – я потеряла сознание.
Что произошло дальше, не могу сказать, так как пребывала в бессознательном состоянии, однако наверняка типы погрузили нас в машину. Причем высока вероятность того, что свидетелей нашего с Таечкой похищения не нашлось – все случилось в течение пяти-семи секунд. Да и на улице, где располагалось кладбище, никого, помнится, не было, все-таки уже надвигался вечер.
Так закончился для меня безумный день, начавшийся с судебного разбирательства, а завершившийся посещением кладбища и похищением. Но обо всем этом я смогла поразмыслить, только когда пришла в себя. Сначала мне показалось, что мне привиделся страшный сон, и только через пару мгновений стало понятно: все произошедшее имело место в реальности.
* * *Я сидела на металлическом стуле, привязанная к нему бечевкой. В глаза мне бил яркий-преяркий свет. Шея неимоверно болела, в горле саднило, а веки не опускались – кто-то садистским образом приклеил их ко лбу при помощи лейкопластыря. Поэтому мне не оставалось ничего иного, как пялиться в источник света и думать о том, что если пытка продлится еще пару минут, то я сойду с ума.
И все же я попыталась проанализировать ситуацию. По всей вероятности, родственнички Эстефании выследили нас и схватили. Ведь, когда речь идет о миллиардах, люди готовы на все. Не понимаю только, почему они просто не отобрали у нас портфель и не убили на месте? Но и на том спасибо! И что с нами сделают? Будут пытать и издеваться, а потом бросят тела в море? Похоже на то...
Я заскулила от жалости к себе, и тут же раздался неприятный голос:
– Она пришла в себя. Доложите боссу!
Голос, вне всяких сомнений, принадлежал беспощадному бандиту, и самое странное, что говорил он на чистом русском языке. Причем, как мне показалось, с южным говорком. Или это наркотик, которого я нанюхалась, оказывает такое воздействие на меня?
Послышалось какое-то шевеление, затем что-то похожее на шаги и скрип двери. Некто грузный опустился на стул, и послышался другой голос, на сей раз гораздо более приятный. Судя по всему, говорил мужчина лет сорока с небольшим.
– На кого вы работаете? – была его первая фраза.
Мне понадобилось время, чтобы переварить услышанное, а потом я начала перечислять:
– Раньше я работала на Жан-Поля Годо, Карла Лагерфельда, Ива Сен-Лорана, Гальяно, Валентино, Армани, Версаче, а теперь специализируюсь больше на рекламе парфюмерии, кремов и ювелирных изделий. Если вам нужны названия фирм, то могу охотно их назвать. Это...
Внезапно тело пронзила короткая неимоверная боль, и с губ сорвался глухой стон.
– Госпожа Винокурова, не притворяйтесь дебилкой, – произнес голос. Я ощутила запах терпких сигарет. – Мне отлично известно, на какие фирмы и концерны вы работаете и с какими Домами моды сотрудничаете. Но меня интересует другое. Мне надо знать, кто поручил вам убийство Виктора Максюты. И говорите, прошу вас, правду. В противном случае мне придется увеличить напряжение и время воздействия, что, увы, может привести к серьезным последствиям для вашего нежного организма супермодели.
Они пытают меня электричеством! Какое варварство! Впрочем, это вовсе не значит, что я предпочла бы пытку водой, огнем или кастетами. Господи, сделай так, чтобы я осталась в живых! Сразу же покину чертову Европу и возвращусь в Россию. Подумать только, в Бертране, сытом и богатом местечке, одном из самых безопасных в мире, меня похищают среди бела дня на улице, а затем подвергают пыткам!
– Я... Я не понимаю, о чем вы говорите... – залепетала я. – Клянусь, что не убивала Витю. Прошу вас, не включайте электричество! Я готова с вами сотрудничать. Только...
Снова раздался противный зуммер, за которым последовали мои конвульсии. И длились они значительно дольше. Мне даже показалось, будто волосы у меня встали дыбом, причем не в переносном, а вполне в прямом смысле.
– Госпожа Винокурова, вы же понимаете, что это только начало, – произнес голос страшную фразу, от которой меня едва не вывернуло. – В нашем распоряжении имеются и другие средства. Хотите их увидеть?
Еще до того, как я успела ответить на вопрос, откуда-то на меня выкатился металлический столик, на котором лежали разнообразные пыточные инструменты – щипцы с зазубренными краями, пилы, шприцы с гигантскими иглами и прочие предметы, смотреть на которые мне не хотелось, но пришлось – глаза-то я закрыть не могла!
– Ну что, вы согласны ответить на мои вопросы? – все так же вежливо поинтересовался голос. – Итак, повторяю еще раз: госпожа Винокурова, кто поручил вам убить Виктора Максюту? Советую задуматься над тем, как вы мне ответите. Потому что от ответа зависит, не исключено, ваша жизнь.
Хорошенькая прелюдия! Только что я могу сказать? Правду этот тип упорно не желает слышать, принимая ее за ложь. Что за странная, фантасмагоричная ситуация – хочешь быть честной, а тебя никто не принимает всерьез! И что же мне теперь делать? Если буду настаивать на своем, рано или поздно превращусь в жаркое.
– Ну что же, помогу вам собраться мыслями, – произнес мой мучитель. – Так и быть, обещаю вам откровенность в обмен на откровенность...
– Нет, прошу вас, не надо! – вырвалось у меня.
Я понимала: если садист выдаст мне какие-то свои секреты, значит, в живых меня оставлять он не намерен. Вопрос будет только в том, как мне позволят умереть – быстро и безболезненно или долго и чрезвычайно мучительно. Меня не устраивал ни один из приведенных вариантов, однако не всегда судьба прислушивается к твоему мнению.
– Отчего вы сейчас так скромничаете? – осведомился мой невидимый собеседник. – Обычно за вами подобного не наблюдается, госпожа Винокурова. Вы же у нас представитель джетсета, высшего общества, любимица публики и миллионеров, а в особенности миллиардеров. Таких, как покойный Виктор Геннадьевич. Неужели вы хотите, чтобы с вашей семьей что-то случилось? С вашей матушкой или с вашим батюшкой. Или с вашими младшими сестрами и племянниками. Устроить можно, причем буквально через полчаса!
В чьих же руках я оказалась, лихорадочно бежали мысли. Русская мафия! Ну конечно, кто же еще! Только я ничего и никогда не слышала о русской мафии в Бертране. Княжество-то крошечное, все друг друга знают. Имеются тут, бесспорно, и мафиози, в том числе из России, но они приезжают сюда не на работу, а с целью отдыха, чтобы забыться от своих кровавых будней и стряхнуть с души и тела стресс. Но выходит, что некоторые представители российского криминалитета навещают Лазурный Берег, дабы прокрутить свои делишки. И как жаль, что сейчас этим «делом» оказалась я!
– Молчите... да и что, собственно, вы можете сказать, госпожа Винокурова? Итак, я обещал вам поведать историю. А она банальна, как стул, к которому вы привязаны. Жил-был простой советский гражданин Виктор Геннадьевич Максюта. Работал он инженером на оборонном предприятии, занимал должность не самую высокую, но и далеко не самую низкую. Причем, что подозрительно, сорил деньгами. Значит, уже и в те времена не чурался заработков на стороне. Кто знает, что он продавал? Может, уран, а может, сливал секретную информацию врагу за рубеж. А потом, когда наступила перестройка, Виктор Геннадьевич буквально расцвел – начал с малого бизнеса и быстро перешел к большому. Купил даже завод, где работал некогда, а вместе с ним несколько других предприятий. И пошло-поехало... Так он стал олигархом-миллиардером...
Можно подумать, мне это неизвестно! Пусть рассказывает все, что угодно, хотя бы даже сказки братьев Гримм или «Камасутру», лишь бы не пропускал через чувствительные места моего нежного организма ток...
– И вот Виктор Геннадьевич вообразил, что всемогущ. Такое часто бывает у тех, кто выбился из грязи в князи. Люди хотят все и сразу. Несколько раз Максюта пересек нам дорогу...
Я сочла благоразумным не интересоваться, кто такие «мы».
– Он увел у нас из-под носа жирные куски, захватил предприятия, которые вообще-то подпадали под нашу сферу влияния. Начал безобразничать и крысятничать. Зазнался окончательно и вдруг даже заикнулся о собственной политической партии. Захотелось ему, видите ли, не только экономического, но и политического влияния. И что хуже всего, пожелал вдруг продать контрольный пакет одного нефтегазового комбината иностранцам. А в придачу предложил еще и миноритарный пакет одного предприятия, на котором производят в том числе и кое-что очень важное для военного сектора. Ему же говорили русским языком: продавать-то продавайте, но тем, кому нужно. Он заупрямился – иностранцы ему на полмиллиарда больше предлагали. Максюта с нас и потребовал увеличить цену, но такие траты не входили в наши планы.
