Светлана Алешина - Дамы любят погорячее (сборник)

— Нет, — ответила я. — А как ваше имя?

— Таня, — произнесла она.

— Нет, Танечка, мы с Лейлой Михайловной не договаривались, все это так, я бы сказала, с наскока. Дело в том, что мы собираем материал для передачи об Игоре Смеловском, своего рода этакое журналистское расследование. — Я слегка усмехнулась. — Поэтому я приехала переговорить насчет интервью: ведь, насколько мне известно, они сотрудничали не один год.

— Это так, — подтвердила Таня.

— А вы, Танюша, давно здесь работаете? — поинтересовалась я.

— Два года, — ответила мне девушка.

— О! — Я кивнула. — Должно быть, вы замечательный секретарь, — искренне высказалась я.

— Почему? Самый обычный, — произнесла Таня, и по выражению ее миловидной мордашки нельзя было сказать, что она просто кокетничает.

— Ну, хотя бы потому, что вы работаете здесь два года. — Я продолжила развивать тему. — По нынешним временам секретарь-долгожитель — большая редкость, в очень многих организациях секретари меняются раз в квартал.

— Если и есть в этом заслуга, то не моя, — проговорила Таня. — Мне просто повезло с начальством. Хотите кофе?

— Если можно, — вежливо улыбнулась я. — А кого именно из начальников вы имеете в виду?

— Обоих, — произнесла она, наливая мне кофе. — Сколько сахару?

— Две ложки, спасибо. — Я приняла из ее изящных ручек чашку. — И потом, раз вы так долго здесь работаете, значит, тоже должны были неплохо знать Игоря.

— Конечно. — Таня снова села за стол и поставила на него локоточки, вежливо улыбаясь. — Игорь Александрович замечательный человек. Был, к сожалению, — вздохнула она и на минутку опустила свои выразительные глаза. — А что вы хотели бы узнать, если, конечно, можно задать вам этот вопрос? — Я вскинула брови, ожидая разъяснения поконкретней. — Вы сказали, — продолжила Таня, — что проводите своего рода журналистское расследование? А что такое? Разве он умер не от сердечного приступа?

— Не совсем, — уклончиво ответила я, соображая, насколько тесными могли быть отношения шефа и секретарши: в принципе, теоретически они могли быть очень даже тесными. А если так, то она вполне могла знать о состоянии его здоровья, а если так… Но стоп, я заставила себя остановиться на этих догадках. — А вы разве ничего не знаете? — спросила я.

— Например? — Теперь подняла брови Таня.

— О том, что его убили? — Я решила пойти ва-банк.

— Убили? — в ужасе повторила девушка, испуганно раскрыв глаза.

А я подумала, что все мы, женщины, конечно, мастерицы притворяться, поэтому не стоит слишком уж доверять этаким мимическим ужимкам. И тут же вспомнила свою соседку Марину. Но там было другое, Марину-то я хоть знала поближе. Хотя… Нет, я считала, что Марина невиновна, иначе что я здесь делаю?

— Так вы, значит, не в курсе? — уточнила я.

— Нет, а чего? — покачала головой Таня.

— Игорь был отравлен неизвестным ядовитым веществом, которое вызвало симптомы сердечного приступа, — несколько холодно сообщила я. — Милиция ведет свое расследование, а мы, соответственно, свое. Они, кстати, у вас еще не были?

— Нет, — покачала головой Таня.

— Придут, — уверенно пообещала я и демонстративно отхлебнула из чашки.

— А что, кого-то подозревают? — участливо спросила Таня.

— Ну, как и всегда, есть круг основных подозреваемых, — немного приврала я. — Поэтому так и важно поговорить с теми, кто близко знал Игоря Александровича; возможно, удастся таким образом найти настоящего убийцу. Пока ничего конкретного не известно. — Я снова сказала неправду. Что ж, ради дела можно, тут же оправдалась я. И добавила: — Вот вы, например, Таня, могли бы нам здорово помочь.

— Как? — спросила она. — Спрашивайте, я вам все, что знаю, расскажу.

— Спасибо. — Я немного подалась вперед. — Вот скажите, как вам кажется, ну, вы видели своих начальников каждый день, какие между ними были отношения? Они дружили?

— По-моему, — Таня слегка нахмурилась, — они всегда ладили друг с другом. Правда, последние месяцы… Вы что-нибудь знаете о том, что Игорь Александрович собирался выйти из бизнеса?

— Да, — произнесла я.

— Вот, где-то пару месяцев назад я заметила, что они перестали вместе обедать, хотя раньше это нередко практиковалось. Потом Игорь Александрович стал почти всех клиентов отсылать к Лейле Михайловне, сказав, что он уже мало интересуется этим бизнесом и что теперь она сама должна решать многие вопросы. Потом они почти перестали общаться, это было заметно, тем более по сравнению с тем, какими были их отношения раньше… — Я сделала выразительные глаза. — Вот уж чего не знаю, — ответила на мой немой вопрос Таня, — того не знаю. И никогда ничего подобного не замечала. По-моему, — добавила она, — он был очень влюблен в свою подругу, кажется, Марина Белогурова. Вы ее видели? — Я кивнула в ответ. — Вот, и я видела, — вздохнула она. — Разве можно было рядом с такой красавицей думать о других женщинах. Да он и не замечал никого. — Она слегка пожала плечиком.

— А вы не припомните, что было в прошлый четверг и пятницу? — задала я наводящий вопрос.

— А что было? — Таня снова пожала плечами. — В четверг он уезжал на обед, потом вернулся, просидел в кабинете до пяти и уехал домой. Лейла Михайловна задержалась до шести. Обычный день.

— А пятница?

— А в пятницу Игорь Александрович приехал поздно, уже около одиннадцати, потом… Он, кажется, с кем-то встречался, по-моему, в одном из ресторанов… Не знаю точно, — пожала она плечиком.

— А с кем, он не говорил? — скорее уточнила, нежели спросила я.

— Нет, не говорил, — подтвердила Таня.

— Хорошо, а что с Лейлой Михайловной?

— Она провела всю пятницу в своем кабинете, — ответила Таня. — Как всегда, с девяти утра.

— Скажите, Танечка, — я слегка прищурилась, — а накануне Игорь Александрович и Лейла Михайловна вместе не обедали?

— Нет, — Таня покачала аккуратно причесанной головкой, — они только пили кофе часа в четыре дня, сидели у нее в кабинете.

— И никто из них не выходил из кабинета?

— А что? Это важно? — удивилась она.

— Очень, — заверила я.

— Игорь Александрович выходил в свой кабинет за какими-то бумагами, потом вернулся к Лейле Михайловне. Они пробыли вместе около часа, а потом он уехал.

— Понятно, — кивнула я.

Что ж, совместное кофепитие, во время которого Игорь выходил, пусть даже на несколько минут, — это уже кое-что.

— Таня, а как, вы думаете, Лейла Михайловна отнеслась к желанию Игоря Александровича выйти из общего бизнеса?

— Вы задаете какие-то странные вопросы, — заметила Таня. — Если вы полагаете, что я скажу вам о ней что-то такое, из чего можно сделать вывод… — Она выразительно покачала головой. — Но, с другой стороны, как бы вы сами отнеслись к желанию вашего многолетнего компаньона покинуть вас? Изъять из оборота фирмы приличную долю, практически половину, в то время как сами подыскиваете возможность для расширения своей новой фирмы?

— Наверное, я бы восприняла такое желание без энтузиазма, — честно призналась я.

— И я бы, — проговорила Таня. — Я готовила документы на выкуп его доли. Лейла Михайловна сказала, что лучше потратит свои деньги на то, чтобы выкупить долю Игоря Александровича, чем позволит ему изъять деньги из оборота.

— Разумное решение, — заметила я.

— А она вообще женщина разумная, — проговорила Таня.

— А вообще она человек спокойный?

— Иногда даже слишком, — едва заметно усмехнулась Таня. — Порой думаешь: лучше бы сорвалась и наорала, с таким спокойным, каким-то чуть не замороженным видом говорит тебе о твоих промахах. Я ее даже побаиваюсь, такая она… — Таня выразительно покачала головой, но больше ничего не добавила.

— А Игорь Александрович?

— Ну, у того по-всякому бывало, мог и поорать за дело, мог психануть, но вообще это с ним очень редко случалось. Он тоже сдержанный человек, и потом, если он даже срывался, то всегда потом извинялся.

— Ценное качество в начальнике, — многозначительно произнесла я, вспомнив своего непосредственного шефа: от того никаких извинений не дождешься.

Я вздохнула и посмотрела на Таню. Что ж, кое-что она мне помогла прояснить, но у меня, наверное, наличествует синдром паранойи, потому что с некоторых пор, не стану уточнять, с каких именно, я стала довольно подозрительно относиться к женщинам. Это не значит, что я больше доверяю мужчинам, и вовсе не значит, что мужчина во всем предпочтительнее. Это всего лишь значит, что чаще всего мне приходится иметь дело именно с женщинами, и поэтому я знаю, как искренни и как правдивы могут быть они тогда, когда им это нужно. Я и сама такая. Поэтому с женщинами всегда нужно держать ухо востро, они те еще штучки. Вот, например, сейчас получается, будто в окружении Игоря большей частью были женщины, причем женщины, каждая из которых вполне могла иметь мотив…