Мария Антонова - Каникулы под пулями
— Зачем ты мне руки связал? — Потребовала она ответ.
— Не ожидал, что ты разозлишься на них, думал, направишь весь свой гнев на меня, а мы едем на хорошей скорости, и если бы ты стала драться или лягаться, вполне могли бы разбиться.
— Это единственная причина?
— Да, сейчас я остановлюсь, и сниму их, если ты действительно не набросишься на меня с кулаками.
— Девушки обычно царапаются, — сказала она назидательным тоном, сложив руки за подголовником его сидения.
— Как?
— У меня запястья слишком узкие, и рука маленькая, так что мне наручники велики.
Мужчина посмотрен на нее в зеркало заднего вида, вопросительно приподняв бровь.
— Просто не спрашивай, откуда я это знаю. — Попросила она.
— А еще я ненавижу ездить сзади, — сообщила она, перебираясь на переднее сидение.
— Ох, как это неудобно делать с пулевым ранением!
— Тебя ранили? Я думал, просто на обследование отвезли.
— Нет, в меня стреляли, и даже один раз попали.
— Я слышал, но из‑за этого следователя ничего сделать не мог.
Саша прикусила губу, интересно, что еще он видел? Их поцелуй? Слышал ли их разговор? Ой, не нравилось ей все это. Надо было срочно менять тему разговора, и одна была у нее на примете.
— Ты тогда подошел ко мне потому, что обещал начальнику, что будешь охранять?
Мужчина не сразу понял, о чем она говорит, а потом лицо его окаменело, он бросил на сидящую рядом девушку долгий взгляд, прежде чем ответить.
— Как ты меня узнала?
— Я первая задала вопрос.
— Нет, наоборот, мне нельзя было к тебе подходить, но увидев тебя в том платье, не смог ничего с собой поделать.
Подобный ответ польстил ее самолюбию и успокоил сердце, уже готовое выпрыгнуть из груди.
— Я тоже задал вопрос.
— Голос, — тихо ответила она.
— И все?
— И еще твой одеколон, — произнесла она так, будто это было что‑то неприличное.
— Да, только женщина может узнать мужчину по запаху, — рассмеялся он.
— Можешь это и так назвать. Так что мы будем делать дальше?
— Помимо того, что пытаться остаться в живых?
— Да, помимо этого.
— Я хочу узнать, что такого важного хотел рассказать твой отец, и кто именно стоит за его убийством.
— И как мы это сделаем?
— Николай был очень прагматичным человеком, он никогда не дал бы себя убить, не будучи уверенным, что хранимая им тайна будет раскрыта. Я уверен, что где‑то есть подсказка, просто я искал не там.
— А где ты искал?
— В его Питерской квартире ничего нет, не нашел я никаких следов и в Москве, остается только одно место, где он мог спрятать столь важные документы.
Виктор внимательно наблюдал за реакцией девушки.
— И где же?
— У тебя дома.
— Нет, исключено! Я не видела этого человека уже добрых шестнадцать лет, и сейчас ты говоришь мне, что он спрятал что‑то у меня в квартире?
— Возможно не сами бумаги, а намек на то, где их искать.
— Если честно, вся эта история меня изрядно достала. Я не авантюристка по натуре, у меня есть дом, работа, друзья, а ты говоришь о том, что за мной охотятся наемные убийцы, потому что мой отец был кем‑то вроде Рембо.
— Ну не Рембо, но очень близко.
— Тебе смешно? Моя жизнь катится под откос, у меня на теле сейчас больше травм, чем было за все годы до этого, а тебе смешно?
— Прости, это моя вина, надо было забрать тебя после первого же нападения.
— Ты был там? — Удивилась Саша.
— Да, погнался за этим идиотом, но он бросил машину, и я его потерял.
— Ты ни в чем не виноват, — устало произнесла девушка, — это они виноваты.
Машина летела по ночной трассе, рассекая мглу желтоватыми лучами фар. Что будет дальше, как теперь жить? И еще миллион вопросов, словно рой надоедливых насекомых гудел в ее голове. Но как говорила бессмертная Скарлет О Хара, — я подумаю об этом завтра. Завтра. Может быть завтра будет лучше, возможно случится чудо и все это окажется страшным сном? Она проснется дома, мама будет печь оладушки, и самый страшный кошмар в жизни — это проспать на работу. Как хочется обнять маму, прижаться к ней и забыть, что на свете бывает горе и несправедливость. Чтобы как в детстве не думать ни о чем плохом. А любая боль лечилась маминым поцелуем, как разбитая при падении коленка. Все так просто, тихо и мирно. Но мамы нет, а на нее саму объявлена охота, и эти маленькие Московские каникулы обернулись гонкой на выживание.
Глава 8
— Где она?! — проревел Максим, и двое сотрудников захотели выползти из собственной кожи. Следователь пятнадцать минут как приехал на место происшествия и не найдя Лагузиной, словно тигр в клетке метался по парковке перед полусгоревшем отелем. На данный момент три расчета пожарных заливали верхние этажи здания, медленно, но верно побеждая стихию. Капитан думал, что в царившей повсюду панике он просто не может найти девушку, возможно, ее отвезли в местное отделение полиции, мало ли. Найдя приставленных к ней сотрудников, Максим потерял надежду. Сашу похитили. Обойдя стоянку, они наткнулись на еще один неприятный сюрприз — свежий покойничек, с ножом в горле, неаккуратно истек кровью под колеса нового, блестящего внедорожника, став в прямом смысле «грязью». Страшная находка озадачила мужчину, неужели нападавшие передрались, кому достанется девушка? Заказ приняли сразу несколько исполнителей и сейчас у них конфликт, или ей чудом удалось спастись? Очень интересные вопросы, где бы разжиться сайтом ответов. Запустив трясущиеся руки в свои светлые волнистые волосы, он в последний раз оглядел стоянку.
— Везите «внимательного» в больницу, не хочу отвечать, если у него травма головы, а потом все в отдел, будете писать отчеты, пока я не решу, что картина преступления составлена достаточно четко.
С этими словами следователь отправился на работу, заскочив по пути за кофе. Если девушке удалось сбежать, куда она направится? Домой. Все перепуганные девочки бегут домой, а кто у нее дома? Мать — умерла, отца — убили. Друзья? Надо проверить, сейчас это проще простого, только зайти на страничку в соц. сетях. Пароль тоже без надобности, фотографии ему не нужны, женщины оставляют друг другу послания на «стенах», так что только ленивый сможет не узнать с кем общается интересующий его человек. У Саши больше всего сообщений было от некой Миланы, а к утру, Поплавский знал про девушку практически все, включая сведения о молодом человеке. В восемь утра он больше не смог ждать и набрал номер девушки.
— Постарайся поспать, — нарушил тишину Виктор.
— Не хочу, слишком много всего случилось, и я слишком напугана.
— Ты не напугана, просто пытаешься осмыслить, как жить дальше.
— Да, наверное, ты прав.
И снова в мягком полумраке салона воцарилась тишина, нарушаемая только ровным гулом двигателя.
— Долго нам еще ехать? — спросила Саша, увидев первые лучи зари над горизонтом. Вот и тот самый новый день, который должен был стереть все плохое, что случилось перед этим. Но солнце снова встает, жизнь идет своим чередом, а прошлое осталось с ней.
— Нет, буквально пару часов, приедем сразу после рассвета.
— А мы можем заехать куда‑нибудь поесть?
— Ты проголодалась? — Мужчина не смог скрыть удивление.
— Да, мы с Максимом кушали еще до того, как в меня начали стрелять.
— Тогда могу предложить тебе вот это замечательное место. — И Виктор, включив сигнал поворота, остановился «У Семы». Как гласила яркая неоновая вывеска, расположенная на фасаде избы, у них имелись номера для уставших путников и горячая домашняя еда в любое время суток. Что ж, одно это заявление уже заслуживало внимания. Двухэтажное здание было сложено из толстых, потемневших бревен, заботливо покрытых лаком до золотого блеска. На парковке около Семы стояло множество машин, легковых, внедорожников, а чуть подальше и фур. Солнце еще только собиралось заявить свои права, но огни кабачка освещали местность как днем.
— Домашняя еда? Многообещающе.
— Сейчас и проверим, принести тебе туфли?
— Если можно, не хотелось бы ковылять босиком, стопы у меня пока единственное не израненное место. — Саша попыталась пошутить, но вышло грустно и почти злобно.
Она винила Виктора во всех своих несчастьях? Нет. Да. Девушка не знала, ей хотелось, что бы все было просто. А с каждым часом ее жизнь только усложнялась. Оказывается все это время она мечтала, чтобы явился рыцарь на белом коне и в сияющих доспехах. Так и вышло. Все как заказывали, одно уточнение, — машина была черной а рыцарь убил ее отца. Или скорее своего? Все это было безумно запутано, может ли она доверять ему после всего, что узнала? Может ли она не врать себе и признаться, что счастлива сейчас с наемным убийцей, лишившим жизни самого близкого ему человека?
Как ей хотелось снова применить совет Скарлет и подумать об этом завтра, но надо было смотреть правде в глаза. Завтра все будет так же как сегодня, проблема никуда не денется, только немного постареет.
