Никита Костылев - А вы, случайно, не убийца?
– А что теперь? – спросил я.
– Теперь? – Поднял брови Евгений Дмитриевич. – Теперь я буду разбираться с этим ублюдком всерьез. У меня достаточно связей, чтобы найти и поставить его на место. Я подключу знакомых людей в органах, и уже завтра-послезавтра проблема будет решена, – мужчина растянул рот в змеиной улыбке, при этом остановив свой холодный взгляд на мне, отчего мне даже стало не по себе. Вытащив из портфеля конверт, он положил его на стол и проговорил: – Я обратился к вам за помощью с одной-единственной приоритетной задачей.
– Конфиденциальность, – подсказал я.
– Вы и впрямь неглупый юрист, – кивнул он. – Моя компания – это имя. Это престиж и имидж. Для меня имидж очень важен. Раскрою вам тайну, молодой человек, раз уж у нас такой честный разговор: за все время, что я занимаюсь бизнесом, я понял, что в России царит полнейшая азиатчина. Трехсотлетнее лежание под татарами дает о себе знать, – усмехнулся бизнесмен. – Мы по своей сути азиаты, особенно в бизнесе. Для большинства липовых «бизнесменов» получение прибыли означает немедленный уровень пафоса и понтов. Вместо того чтобы вкладывать деньги в бизнес, они вкладывают деньги в понты, которые путают с имиджем. Покупают дубовые столы за сто тысяч, вместо того чтобы вкладывать их в инвестиции, снимают офис в центре с видом на Кремль, чтобы произвести впечатление на партнеров. Ханская Русь – самое точное определение нашего государства. Среди людей, которые по-настоящему занимаются бизнесом, есть только один критерий, по которому они оценивают возможность сотрудничества. Это репутация и безупречное исполнение обязательств. Вы понимаете, к чему я клоню?
– Ваша дочь может нанести удар по репутации? – спросил я.
– Не дочь, – покровительственно поправил меня бизнесмен. – Ситуация, в которую она попала. Это неприятно. Поверьте, если об этом узнают – это не уничтожит мою компанию в один день. Но… – Он поднял палец вверх. – Тот факт, что дочь владельца страховой компании связалась с наркоторговцем, который к тому же обладает полным отсутствием мозгов и тормозов, бросит тень. – Он снова улыбнулся. – Ма-аленькую, но тень. И это неприятно. Я не разорюсь и не погибну от этого, но сам факт был бы для меня крайне неприятен. Вот почему я здесь. И я хочу решить это дело максимально тихо. – Евгений Дмитриевич придвинул конверт ко мне и проговорил: – Тут пять тысяч евро. Это деньги за то, чтобы вся эта история выветрилась из вашей памяти. Советую оборвать все контакты с этими девушками. Ведите себя так, как будто ничего не произошло. Просто живите своей жизнью. С Сергеем я поговорил. Да и вообще, увольняйтесь из этой компании. – Подытожил он наконец.
– Увольнение – это часть уговора? – поинтересовался я.
– Нет, – улыбнулся он. – Просто я мог бы помочь устроиться в более интересное место, если хотите. А так… оставайтесь. А сейчас садитесь в машину и поезжайте домой, в Москву. Забудьте все. Это теперь моя проблема – взрыв, этот отморозок и так далее. Мы поняли друг друга? – Бизнесмен протянул ладонь.
– Да, я все понял. – Я пожал его руку.
– Алексей уже ждет вас на парковке, – проговорил Евгений Дмитриевич, поднимаясь.
– Всего доброго, – кивнул я и вышел из кафе. По дороге из аэропорта я заметил, что возле столика, за которым сидели Арина, Лика и Марина безмолвно, стоят два крепких парня. Я хотел было зайти внутрь, чтобы попрощаться, но за моей спиной раздался голос Евгения Дмитриевича:
– Не стоит, Николай.
– Я хотел оставить номер Арине, – проговорил я, развернувшись.
– Давайте так: когда я разрешу эту проблему, я обязательно передам ваш номер Арине, идет? – вздохнул тот.
– Идет, – согласился я и зашагал прочь.
Странно. Вроде бы и денег дали хороших, и вроде как гора ответственности с моих плеч свалилась, а все равно поганое ощущение на душе. Никто мне не сказал плохого слова, не посмел обидеть или оскорбить. Но как-то мерзко я себя чувствую. Когда я приблизился к машине, Алекс действительно ждал меня. Он сидел внутри и, откинувшись на сиденье, слушал музыку. Я рухнул рядом и спросил:
– Как ты, командор?
– Паршиво, – коротко ответил он.
– И?
– Не знаю, – ответил Алекс. – Как с этим бизнесменом поговорил?
– Да что там говорить, – вздохнул я. – Приехал этот мужик с двумя крепкими парнями в качестве защиты, сел за стол и начал говорить, как важна его репутация. История-то гаденькая. Но он разберется с этим уродом по-тихому. Мужик он сам по себе нормальный, повернутый на бизнесе и своих делах, но я таких фанатов своего дела всегда уважал. Сейчас он понял, что дочурка в полном дерьме и все это время пыталась выпутаться сама.
– Ты больше никому ничего не должен в этой истории? – спросил Алекс.
– Никому и ничего. Мне нужно все забыть, – хмыкнул я и достал конверт. Быстро отсчитав деньги, я проговорил: – Держи, тут половина. Две пятьсот, ровно по регламенту.
– Э! Я не возьму, он тебе деньги заплатил, чего мне суешь? – неожиданно отказался мой друг.
– Алекс, поговорку знаешь о том, что надо делать, когда дают? – спросил я.
– Дают? – растянулся в улыбке тот. – Бери.
– Правильно, – кивнул я и положил его долю в бардачок. – Бьют – бей в ответку «двоечку».
– В поговорке не так!
– В жизни так, – усмехнулся я. – Слушай, скажи честно, ты же не дрался с этим вором? Ты же не знаешь приемов капоэйро!
– Так! Я сказал правду! – отрезал Алекс. – И больше я это обсуждать не буду!
– Ладно, врушка, поехали, – махнул я рукой.
– Куда?
– В гостиницу, – заявил я. – У меня сил нет ехать в Москву, тем более я выпил.
– А где мы… – задумался тот на секунду, затем бросил взгляд на бардачок: – А, ну да, мы теперь все можем.
– Поехали, кучер, барину плохо, – только проговорил я и закрыл глаза.
Глава 11 Крайняя
Лично у меня утро делится на две категории – ранние часы по будильнику или когда я проснулся. Как говорит Задорнов: «У русского человека система измерения очень простая – когда проснулся, тогда и утро». Если бы всегда было так, Михаил Николаевич. Ранним утром я похож на всех остальных монстров в общественном транспорте – сонный, злой, готовый замораживать противника в случае конфликта… Утром в стиле «два часа, а я еще пьяненький» я просыпаюсь нечасто. Но сегодня был именно такой день. Вообще вчера оставшийся вечер сложился довольно просто – мы приехали в сам Киев, нашли первую попавшуюся более-менее приличную гостиницу и остались в ней ночевать. И, кстати, именно тогда я стал замечать, в чем причина моего паршивого настроения – отнюдь не в забинтованной голове и выбитой руке. Я начал заболевать. В море ночью я не купался, голый по пляжу не бегал, но все равно заболел. С моря, как любой уважающий себя турист, я должен ехать с соплями и кашлем. Вот я чего-то и расклеился ближе к ночи. Алекс посмотрел на меня, как на раненого члена стаи, которого стоит добить, и ушел на несколько минут. Вернулся он уже с бутылкой «Самбуки». Словно опытный бармен, он поджег и потушил напиток, а затем грозно приказал:
– Пей, бактерия! А то еще меня заразишь.
Короче, после четырех-пяти порций «лекарства» мне стало хорошо, и я завалился спать. Вот так вот и проспал до «утра». Сил не было совсем, и я решил, что это лучший отдых, который я могу себе позволить. Через два дня мне на работу – снова пахать на благо компании, убивая монстров и мутантов, так что желание хорошенько выспаться вполне оправдано. В общем, когда я вышел на балкон и вдохнул чистого воздуха, настроение было прекрасным. Круто все-таки вот так стоять, закутанным в одеяло на балконе с сигаретой в зубах, и смотреть на просыпающийся город. Если честно, в этой ситуации просыпающимся был только я, но это неважно.
Когда я прикурил сигарету, за спиной вдруг раздался женский голос:
– Молодой человек, не угостите сигареткой?
– Ой! – Я ошалело обернулся и увидел девушку, точно так же закутанную в одеяло. Я оглядел ее с ног до головы и неловко спросил: – Сигарет мне не жалко, я просто… а как вы сюда попали?
– С Алексом, – повела плечиком она, прикуривая сигарету. С удовольствием пыхнув дымом, она произнесла: – Как я люблю утреннюю сигарету. – Переведя взгляд на меня, опомнилась: – Ой, я же не представилась – Маша.
– Ник, – ответил я, судорожно прикидывая возможные варианты развития событий. Да какие варианты вообще?
– Ник – это Никита? – спросила она.
– Николай.
– А, – кивнула девушка и доверительно проговорила: – Я на самом деле к таким, как вы, хорошо отношусь. У меня и друзья такие есть.
– Николаи? – настороженно спросил я.
– Нет… – покачала головой собеседница. – Ну… голубые.
– Голубые? – уточнил я.
– Ну, ты же гей, – невозмутимо проговорила девица. – Я так бы никогда не пошла в квартиру, где еще какой-то незнакомый парень. Сам знаешь, разных уродов хватает.
– Это ты, Маша, верно отметила, – согласился я, туша сигарету. – Уродов хватает. Значит, я гей, да?
