Анна Данилова - Крылья страха
- Скажите, вы не могли бы вспомнить фамилию человека, которому вы продали свою дачу?
- Я ее отлично помню, - немного оживилась Марта и отхлебнула горячий кофе. - Соболев. Герман Соболев. Вы думаете, что он и есть тот парень, с которым сбежала Рита?
- Я пока не знаю... Поэтому мне бы хотелось выяснить, Рита встречалась когда-нибудь в вашем присутствии с Германом, и если да, то при каких обстоятельствах? И как вы вообще вышли на этого покупателя? Это была выгодная сделка?
- Подождите, не так быстро... Мы дали объявление в несколько газет, и примерно через неделю нам позвонил этот Герман. Он сказал, что прежде, чем говорить о цене, надо бы осмотреть дачу. И мы договорились о встрече.
- Вы поехали вместе с Ритой?
- Да, Рита была с нами. У нас нет машины, и мы попросили Германа, чтобы он заехал за нами на своей. С нами поехала и моя мама.
- И что было дальше?
- Ничего особенного. Герману понравилось место, мы поговорили и, немного уступив в цене, договорились встретиться на следующей неделе, чтобы оформить продажу. Герман сказал, что постарается сделать так, чтобы мы все это успели сделать за один день.
- Вы не спрашивали его, чем он занимается? И вообще кто он такой, этот Герман?
- Нет, к сожалению, я ничего о нем не знаю. Но впечатление он произвел благоприятное, это даже моя мама отметила. Вежливый такой, обходительный.
- Вы с Ритой не разговаривали потом о нем?
- Нет. Рита не такая девочка, чтобы обсуждать с нею парней... И почему вы заинтересовались нашей бывшей дачей и Германом? С чего вы взяли, что он может быть каким-то образом связан с Ритой?.. - Марта говорила с придыханием, и было заметно, что она взволнована. - Почему вы замолчали?
- Понимаете, когда вы сказали, что ваша дочь взяла с собой теплые вещи, я почему-то сразу же подумала о даче. Ведь если бы она, к примеру, собиралась пожить некоторое время в квартире своего друга.., то есть, я имею в виду, в нормальной квартире, то навряд ли стала бы забирать свои свитеры и куртки. - И вдруг Юля поняла, что не спросила у Марты самого главного:
- Скажите, Марта, вы были дружны со своей дочерью?
Марта подняла на нее глаза и посмотрела так, словно ее спросили о чем-то неприличном.
- Разумеется. Я всегда была в курсе всех ее школьных дел.
- Но почему только школьных? Ответьте мне, только искренне, если бы Рита влюбилась, она бы рассказала вам об этом?
- Влюбилась? Да вы смеетесь! Она презирала мужчин.
- Как это.., презирала? С какой стати? Насколько мне известно, в таком возрасте, в каком находится ваша дочь, девочки судят о мужчинах в основном по своим отцам и по книжкам... У вас был муж. Марта... Они ладили с Ритой?
- Миша был идеальным мужем, и Риточка его обожала. Но он был исключением...
- Вы хотите сказать, что после смерти мужа у вас появился другой мужчина, который оказался...
- Да что вы себе позволяете?! - возмущенно воскликнула Марта, нервно допивая уже остывший кофе. - Никого у меня не было.
- Тогда мне непонятно, почему тринадцатилетняя девочка может презирать мужчин.., и почему она не могла влюбиться? Это вы ей внушали подобные мысли?
- В некоторой степени да. Я старалась ее предостеречь, ведь это так естественно.
- Вот мы и подошли к самому главному. Давайте все же представим себе, что Рита влюбилась. Зная о том, что вы не одобрите ее чувство и попытаетесь ей помешать встречаться с понравившимся мальчиком, она, начитавшись романов, сбегает из дома. Но куда ей идти, где спрятаться? Мальчик или парень скорее всего живет не один, у него семья - родители, брат или сестра. Остается только одно - дача. Но вы ее продали.
- Вы были на нашей даче?
- Были.
- И что?
- Понимаете... Я потому и начала вас расспрашивать о Германе, что мы нашли его этой ночью мертвым на вашей бывшей даче.
- Мертвым?
- Представляете, какое совпадение? Ведь если бы я не настояла на этой поездке, которая была, согласитесь, основана лишь на моей интуиции, его бы долго искали. Я не эксперт, но, по-моему, он умер где-то вчера вечером, поскольку Крымов, это мой шеф, был на вашей даче днем, но никого там не застал... Вот и выходит, что Герман появился там вечером и.., умер.
- Вы говорите, что он умер. То есть вы хотите этим сказать, что он умер естественной смертью?
- Этого я пока вам точно сказать не могу, причину смерти мы узнаем только после вскрытия. Но чисто внешне его смерть действительно выглядит как естественная.
- А там.., на даче не было Ритиных вещей?
- Нет, мы осмотрели все комнаты. Кроме яблок, на полу почти ничего.
- Мне звонила мама Володи Сотникова и говорила о вашем приходе. Мне кажется, что его не стоит тревожить. Володя не такой мальчик, чтобы скрывать что-то от своих родителей. Уверяю вас, если бы он что-то знал, то непременно рассказал бы в первую очередь мне. Он любит Риточку, и хотя я всегда относилась к этой ЛЮБВИ с иронией, Володя все равно продолжал мне нравиться. Он все-таки из хорошей семьи, и у него в голове нет дурных мыслей.., я имею в виду секс... А что касается Германа, то я просто уверена, что Рита здесь ни при чем...
- Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что они в принципе не были знакомы. Вы хотите еще о чем-нибудь меня спросить?
- Не могли бы вы позволить мне осмотреть Ритину комнату, скажем, сегодня вечером? Только прошу вас ничего там не прибирать, пусть все останется так, как было при ней.
- Как странно и страшно это слышать. Хорошо, приходите сегодня вечером. В принципе вы сможете прийти к нам в любое время, поскольку мама всегда дома. Теперь деньги. - Марта открыла сумочку, достала кошелек, и десять новеньких стодолларовых купюр перекочевали в руки Юли.
- Здесь ровно столько, сколько вы говорили. - Марта встала и, даже не глядя на Юлю, молча направилась к двери. Уже перед тем, как выйти из квартиры, вдруг повернулась и сказала:
- Только, умоляю вас, не задавайте лишних вопросов маме. Она все эти три дня сидит в комнате Риты и отказывается есть. Боюсь, что после того, как Рита отыщется, мне придется заняться лечением маминых нервов...
- Хорошо, обещаю вам.
Ощущение того, что Марта что-то недоговаривает о своей дочери, оставалось еще долго, и Юля исчеркала несколько страниц толстого блокнота, придумывая разные причины столь странных отношений дочери и матери. Рита презирает мужчин. Скорее всего мать, опасаясь, что ее чадо в силу своей неопытности и присущего возрасту романтизма может поддаться первому любовному порыву и забеременеть, внушала Рите мысль о том, что все мужчины - подлецы, и тому подобную чушь. Эта схема должна была защитить тринадцатилетнюю девочку от каких бы то ни было посягательств на нее со стороны мужчин, которые уже одним своим присутствием должны были вызывать в девочке негативные чувства, начиная с брезгливости и кончая элементарным страхом. Но что, если подобная схема возымела обратное действие, и Рита наперекор маминым страшилкам влюбилась и решила доказать ей, что та не права, что Ритин избранник вполне достоин любви и всяческого уважения? Хотя навряд ли Рита, решившись бежать, стремилась что-то доказывать кому бы то ни было. Она влюбилась, и этим все сказано. И даже если ее парень негодяй, о существовании которых чересчур усердно предупреждала ее мать, то Рита этого все равно не заметит в силу своего чувственного ослепления.
Рассуждая таким образом, Юля на машине добралась до агентства и, увидев в приемной Надю, первым делом спросила ее о записке:
- Представляешь, совершенно из головы вылетело. Надеюсь, что ты ее не потеряла?
Надя с улыбочкой протянула Юле тонюсенькую прозрачную папку с вложенной в нее запиской, а если точнее, то фрагментом исписанного тетрадного листа. К счастью, отпечаток грязной подошвы находился не на той стороне, где размещался написанный от руки текст, а там, где был записан номер телефона, поэтому Юля легко прочитала фрагмент загадочного послания: ".., должно быть темно. Везде темно, а здесь почему-то светло, что-то не в порядке. И где остальные?.. Где же они?.. Все не так. Г., все не так. Их здесь нет, их нигде нет. Ах! Что это, Г.? Да вон, посмотри!" Текст был написан с сокращениями, поэтому Юле пришлось переписать его на компьютер полностью, чтобы потом вывести через принтер и уже спокойно изучать, ломая голову над тем, кто такой "Г." и кого это "здесь нет". Вместо многоточий, которые проставила в своем варианте записки Юля, стояли какие-то звездочки. Возможно, это был шифр, но скорее всего какая-нибудь игра.
- Знаешь, - говорила Надя, наливая Юле кофе и улыбаясь хитрой и довольной улыбочкой, - по-моему, я где-то это уже слышала.
- Теперь осталось самое малое - вспомнить. Займись номером телефона и заодно отправь записку на экспертизу, пусть скажут, принадлежит ли этот почерк кому-нибудь из Садовниковых. - Юля внимательно посмотрела на Щукину. - Надя, ты сегодня так неприлично улыбаешься, что меня все время подмывает спросить, что случилось. Насколько мне известно, ты вчера покинула рабочее, хотя и довольно теплое, местечко поздно, после чего поехала домой, так?
