Анна Данилова - Мальтийский апельсин
– Лена, успокойся. Да, мы мало знали Ольгу, но и по тому образу жизни, который она вела на моих глазах, можно понять, что она была очень одиноким человеком. Посуди сама. Если бы у нее был ребенок, разве бы она не рассказала об этом мне? Что в этом особенного? Это же не смертный грех. К тому же она бы время от времени навещала его или кто-то, ее доверенное лицо, привозил его сюда, к ней. Она, повторяю, ни с кем не общалась, ни с кем не переписывалась и не перезванивалась. Она была одна. Сама по себе. И если и есть наследники, то наверняка какие-нибудь дальние родственники, которых еще придется искать, прежде чем ты начнешь им угрожать и требовать обратно свои деньги. Я вообще не представляю, как можно искать этих родственников, когда у них наверняка другая фамилия, да и жить они могут у черта на куличках.
– Если потребуется, найму частного детектива, который поедет в Москву и наведет там справки об Ольге.
– Частного детектива? Знаешь, а ведь у меня на днях были люди из агентства Земцовой…
– Да? – Лена резко повернулась к ней и широко раскрытыми глазами посмотрела на Леру. – И что? Что им было нужно?
И тут Лера побледнела. Она вдруг поняла, что тот долгий и выматывающий душу разговор, который произошел между нею и теми людьми, которые представились работниками частного сыскного агентства, не открыл ей главного: кто нанял этих людей для поиска убийц? Они своими прямыми и безжалостными вопросами буквально выпотрошили ее, довели чуть ли не до истерики. Она рассказала им многое из жизни Ольги, даже то, чего она, как подруга, не должна была говорить. Особенно о ее нищете, о мужчинах, об «одноразовых» любовниках, как она выразилась непонятно для чего. Что она хотела этим сказать? Что не одобряла подобного поведения своей подруги? Но разве не это восхищало Леру в Ольге и разве не личная жизнь подруги воспринималась ею как интересное кино о падшей женщине? Ольга на ее глазах скатывалась в пропасть, а Лера, вместо того чтобы подать ей руку и вытащить оттуда, только способствовала этому падению. Ей нравилось наблюдать жизнь Ольги со стороны, из окошка своего уютного и благополучного мирка, куда не проникали ураганы безудержной страсти, смерчи отчаяния и ветры одиночества, всего того, что составляло будни Ольги Астровой. Ей нравилось выполнять миссию сестры милосердия, когда Ольга приползала к ней, как побитая собака после очередного свидания в разорванных чулках, с синяками на ляжках и размазанной помадой на губах. Вот тогда Лера укладывала ее на постель, снимала с нее грязные чулки, остальную одежду и готовила ей горячую ванну. Слушая очередной рассказ о похождениях своей подруги, Лера мысленно переживала все те унижения и острые сексуальные ощущения, о которых ей в подробностях рассказывала Ольга. И только позже Лера начала понимать, что, отними у Ольги этих мужчин, эти свидания, эти разговоры о своем унижении и страданиях, и для нее наступит конец. Что это и есть ее настоящая жизнь.
Это понимание пришло после того, как в жизни Ольги появился Сайганов. Казалось бы, мужчина со всеми достоинствами, которые только можно себе представить: красив, умен, богат. Любит ее. Возможно, он женился бы на Ольге. Конечно, он давал ей деньги, это безусловно. Но как же быстро она спускала их все в ресторанах и магазинах, которые действовали на нее, как сильные наркотики. После свидания с Сайгановым, зная, что он в этот день уже не вернется, она снова пускалась во все тяжкие, выходила из дома одетая в дорогую стильную одежду и отправлялась в центр города на поиски очередной жертвы, очередного мужчины. А возвращалась под утро, иногда заходя к Лере, чтобы рассказать, где и с кем она была на этот раз. Оставшись без денег, без сигарет, она усаживалась на стул, обхватив колени руками, и ждала, когда сонная Лера, разбуженная часа в три-четыре утра, согреет ей чай и выложит перед ней на стол новую пачку сигарет и тарелку с остатками своего ужина.
Она очнулась и поняла, что Лена продолжает смотреть на нее в упор и ждет ответа на свой вопрос.
– Они ищут убийцу или убийц и приходили ко мне, чтобы расспросить об Ольге.
– Но кто их нанял?
Лена все-таки задала этот вопрос. Вопрос, на который у Леры не было ответа и который она не удосужилась задать этой сладкой парочке из агентства.
– Знаешь, Лена, я была в таком состоянии… Они пришли расспрашивать меня об Оле, а я даже не спросила, кто их нанял…
– Да ты с ума сошла! Может, как раз те наследники, о которых мы только что говорили! Кто же еще?
– Понятия не имею.
– Так ты позвони, спроси. Придумай что-нибудь такое, чтобы они сами рассказали тебе, кто их нанял. Сделай вид, что тебе все равно, что для тебя главное – найти убийцу Ольги…
– Хорошо, я подумаю…
– Рассказывай. О чем они тебя расспрашивали? Может, я и сама пойму, откуда ветер дует…
Лена мгновенно преобразилась. Бледность исчезла с ее лица. На щеках появились красные пятна, глаза заблестели. Она оживала буквально на глазах. Лера вдруг подумала о том, что ненавидит эту холеную сучку, эту притвору-вдову, которая, возможно, зная о том, что ее муж спал и с Лерой, нарочно пригласила ее и заставила убирать весь дом. Ее аж затрясло от захлестнувшего ее чувства отвращения и злости к Сайгановой. Но она не могла не рассказать ей о том, какой разговор произошел у нее с Шубиным и его помощницей. И, вспоминая это, вдруг с ужасом поняла, что уже в который раз предает свою мертвую подругу Олю.
Глава 11
Шубин привез Женю домой. Был поздний вечер, Женя, не чувствующая под собой ног от усталости, довольно вяло попрощалась с ним возле подъезда и, пообещав утром появиться в агентстве свежей и выспавшейся, поднялась к себе на этаж. Пожалуй, впервые ее голова казалась ей настолько перегруженной информацией, что отказывалась осмысливать самые элементарные вещи. Она даже ключ не могла с первого раза сунуть в замочную скважину, потому что от выпитой в морге водки все плыло перед глазами и двоилось.
Наконец оказавшись в квартире, в полной тишине, пробиваемой лишь мерным тиканьем часов, она первым делом направилась на кухню – включить электрический чайник. Затем прошла в комнату и щелкнула пультом телевизора. Все звуковое пространство вокруг тотчас наполнилось знакомыми звуками рекламного ролика, на экране появилась рыжеволосая девушка-вамп со стаканом виноградного сока в руке. Эту рекламу быстро сменила другая – наивная живая картинка (пухленькая женщина в клетчатом передничке моет тарелки в розовых цветочках, после чего зажимает в кулачке сэкономленные медяки), рекламирующая средство для мытья посуды. Жизнь продолжалась. А вот Ольга Астрова уже никогда не увидит рекламу…
От этой дикой и такой странной мысли Женя начала трезветь. Она, которая за сегодняшний день узнала так много по этому делу, вдруг поняла, что совершенно ничего не смыслит в своей работе. Что она и представления не имеет, кто и за что мог убить на вечеринке молодую красивую женщину, не говоря уже о загадочном убийстве Сайганова. Первое, что приходило в голову, – это вполне конкретные мотивы, которыми могли бы руководствоваться присутствующие на вечеринке реальные персонажи. Так, например, Ольгу Астрову могла убить Лена Сайганова. Из ревности. Из ненависти. Обманутая жена – потенциальная преступница. Но у нее есть алиби.
Дальше. Сайганова мог убить вообще кто угодно. Убийство могло быть связано с его бизнесом: с кем-то не поделился, кого-то подставил, кого-то разорил… Могла его убить и жена, опять же Лена Сайганова. Из тех же сильных чувств, что она испытывала и к своей сопернице: ревность, желание отомстить, убить, избавить себя от присутствия ставшего ненавистным мужа. Но снова алиби. Конечно, в сад мог проникнуть любой посторонний, имевший цель убить Астрову или Сайганова, поскольку, несмотря на высокий бетонный забор, владения Сайгановых в конце сада упирались в лес и там была калитка. Но тогда почему же никто из собравшихся никого не заметил? Ведь в доме есть окна. И если к садовому домику действительно со стороны леса можно было добраться незамеченным, то уж проникнуть в дом, причем в святая святых – кабинет хозяина, – дело нешуточное, тем более когда в доме полно перепуганных и полупьяных гостей. Уж кто-нибудь да заметил бы… Значит, тупик? Как же они с Шубиным будут отрабатывать свои деньги? Как посмотрят в глаза Саше Гольцеву?
Женя пустила воду в ванну, налила себе чаю, выпила и рухнула на диван. Закрыла глаза. И тут же перед ней возникли металлические столы с мертвыми Ольгой и Дмитрием. Любовники. Они даже в морге лежали рядом друг с другом. Обнаженные. Интересно, Лена Сайганова видела их вместе?
Женя вошла в ванную комнату, разделась и погрузилась в горячую воду. Сразу стало хорошо, и она застонала от удовольствия. Тепло – это жизнь, подумалось в ту минуту, когда кровь запульсировала в кончиках пальцев рук и ног, когда горячая вода сомкнулась над головой. Она вынырнула, отдышалась и улыбнулась собственному здоровью. Вымыла голову шампунем, закуталась в длинный толстый халат и прямо в нем легла спать.
