Наталья Андреева - Любовь.ru. Любовь и смерть всегда вдвоем
Ау! Клаус! Твоя очередь! Где ты?
Есть!
4
«Сочинение на тему "Мой день"»
«Я просыпаюсь достаточно рано, в семь часов утра. В крайнем случае, в половине восьмого. Хотя частенько ложусь в постель за полночь. В моем окне долго горит свет. Я всегда дожидаюсь момента, когда наступит предел. Предел человеческой усталости. Потому что самые тягостные мысли — ночные. Утром, это другое.
Утренние мысли меня не пугают. Я просыпаюсь и лежу в постели еще примерно с час. О чем я думаю в это время? Преимущественно о приятном. Приятное для меня — это думать о своем друге. О том, что ему сейчас гораздо хуже, чем мне. И еще об одном человеке. Да, это женщина. Но вы просили только факты. Оставим эмоции.
Итак, мой день.
Я встаю в девять, умываюсь, бреюсь, чищу зубы, ну, и все, что положено. Мое лицо в зеркале не доставляет мне особого удовольствия, но и отвращения не внушает тоже. Я пью кофе, очень крепкий кофе. Завтраком себя не утруждаю. Не потому что на диете — не хочу. А потом сажусь работать.
Мое рабочее место за компьютером. Времени я не замечаю. Интернет — обширное поле деятельности. А монитор — замочная скважина в двери, за которой весь мир. Я не только в нее поглядываю, я ищу ключ к замку. Иногда мне это удается, дверь открывается, и я получаю вполне законную прибыль.
Да, я зарабатываю этим деньги. А вы разве нет?
Я предпочитаю не ходить по магазинам, а заказывать товары на дом. Все, что мне необходимо, приносит посыльный. Перед тем, как открыть дверь, я долго гляжу в глазок. И когда он входит в квартиру, на всякий случай убираю ногу. Привычка, знаете ли. Не люблю, когда на нее наступают, даже случайно.
Я человек нетребовательный к пище. И даже не сержусь, что каждый посыльный умудряется разбить пару яиц. А мороженое все время подтаявшее. Я не умею устраивать по этому поводу скандал. Хотя знаю прекрасно: стоит один раз возмутиться, и безобразию придет конец. Они пользуются моей слабостью. Я не умею "строить" сферу услуг. Но иногда так хочется себя побаловать вкусной едой! Нет, в ресторан я не хожу, предпочитаю также заказывать ее на дом. Особенно мне нравится пицца. Хотя бы раз в неделю я обязательно заказываю пиццу. С грибами, каперсами, с толстым слоем сыра или пиццу "Ассорти", с овощами, салями и ветчиной. Под толстым слоем того же сыра "Моцарелла". Замечательно, знаете ли! По телефону
Описывать мою работу скучно. Главное, что таким образом время летит незаметно.
Далеко за полночь все еще светится мое окно. Когда я чищу зубы, мои глаза слипаются. Но это же прекрасно? Падать замертво от усталости и тут же засыпать?
Я справился?»
Она думала долго. Если отбросить некоторые нюансы, то это ее собственный день. Даже мысли он угадал верно. Да, вечерних она боится, к утренним относится более спокойно. Только думает не о друге, как этот Клаус, а об Олеге. О том, кто и за что его убил. И еще о Ромео. Так что это? Насмешка? Главное сейчас — осторожность.
«Я затрудняюсь вам помочь. Не пойму, в чем ваша проблема? По-моему, у вас все в порядке!» «Значит, по-вашему, такая жизнь нормальна?»
«Не считая разбитых яиц, да»
«Яйца, это яйца?»
«У меня плохо с чувством юмора»
«У меня тоже. Так что нам делать?»
«Попробуйте выйти на улицу. Проведите день как-нибудь иначе»
«Хорошо. Вам об этом рассказать?»
«Обязательно»
— Уф! — она даже вздохнула с облегчением.
Этот парень ее напрягает. Свой день он описал, или ее? Но его-то проверить проще, чем Сергея Иванова. Есть его домашний адрес. Проследить нетрудно. Придется снова Стаса просить. А почему, собственно, она подозревает этого Клауса? Свихнулся парень на почве одиночества и сидя целыми днями за компьютером? А что такого ненормального в добровольном затворничестве? В бесконечных путешествиях по Интернету? Себя-то она не считает сумасшедшей!
А глаза уже и в самом деле слипаются. Далеко за полночь, а ее окно еще светится. А что если он стоит сейчас внизу и смотрит?
Она поборола страх и вышла на балкон. Майская ночь была теплой, но не душной, как в зените лета. Тихо, безветренно. Где-то за домами бурлит автомагистраль, по которой и ночью проносятся машины, по сторонам ее светятся вывески казино и ресторанов, идет бурная ночная жизнь огромного города. А здесь, в тихом дворике, сонно и спокойно. Все спят.
Все?
Она вгляделась в темноту. Напротив ее подъезда стояла машина. Похожая на те светлые «Жигули» с тонированными стеклами, которые ее преследовали. Но Люба не была на сто процентов уверена, что это именно она. Не уверена.
Но все равно ей стало не по себе. Она зябко передернула плечами, вдруг показалось, что на улице холодно, и зашла в квартиру, захлопнув балконную дверь и задернув занавески. Потом выключила в комнате свет и снова крадучись подошла к окну. Стоя в полной темноте за занавеской, Люба увидела, как машина, стоявшая напротив ее подъезда, плавно тронулась и поехала прочь…
… Прошло два дня. Ее пациенты молчали, а Люба пыталась скоротать время, путешествуя по дебрям Интернета. Каждый день зачем-то узнавала погоду, хотя никуда и не собиралась выходить, часами рассматривала модную обувь и одежду в каталогах. Читала сводки новостей, чувствуя полное безразличие ко всему, что происходит в мире. Общалась в чате с посетителями сайта, обсуждая новую книгу модного автора. Книгу ей принесли на дом. Слава богу, все страницы оказались целы! На третий день она не выдержала и позвонила лучшей подруге.
— Апельсинчик, ты совсем меня забыла! -проскулила Люба.
— Милая, я работаю, — фыркнула подруга, потом сжалилась: — В выходные обязательно зайду. Вечером. А ты все дома сидишь?
Люба хотела было рассказать Люське про машину под окнами, но передумала. Вдруг у нее началась мания преследования? А подруге и своих проблем хватает.
— Люсенька, как там наш герой поживает? Он тебе звонил?
И тут Людмила заметно оживилась:
— Ты представляешь? Звонил!
— А что тебя так удивляет?
— Он же такой крутой! Там, наверное, женщи-и-и-н! В очередь стоят. А у меня ж ко всему прочему Петька. Правда, я его скоро в лагерь сбагрю. Но потом все равно придется признаться. Что родила в восемнадцать лет неизвестно от кого.
— Ну, положим, известно.
— Да лучше б не знать! — в сердцах сказала Люська.
Про Петькиного отца она не могла говорить спокойно, и Любе частенько приходилось затыкать уши, так неистовствовала неукротимая Людмила. Мало того, что никак не помогал, еще и наведывался ежемесячно в день зарплаты клянчить деньги у бывшей жены на том основании, что он отец ее ребенка. Одним словом, алкаш.
— Да, — спохватилась подруга, — если тебе интересно. Завтра мы с Сережей идем в ресторан. Представляешь?! Не в забегаловку какую-нибудь, по системе общепита! В ресторан!
— А потом?
— Потом… Рыжий-то дома! Хотела его родителям подбросить, да как-то надоело их напрягать. Я ж не кукушка. Мой сын — мои проблемы. Все равно ж скоро в лагерь.
— Вот и не спеши. Кстати, где вы встречаетесь?
— У меня выходной выпадает. Я ж теперь через день. Зато с утра до вечера. Сережа попросил заехать к нему на работу. Там мы встретимся, возле его офиса, — (надо было слышать, как Люська произнесла слово «офис»!), — и поедем в кабак на его машине. Ха!
— Апельсинчик, не можешь оказать мне услугу?
— Могу. Смотря какую.
— Там, рядом, должен быть магазин «Чай, кофе». Зайди в него, пожалуйста, и посмотри, кто там работает.
— Это еще зачем?
— Мне очень надо.
— Но покупать я там ничего не собираюсь. Там же, небось, цены ломовые! Вот у нас на оптовке…
— Хорошо, хорошо. Не надо ничего покупать. Кроме пакетика «капуччино». Обязательно с амаретто. Это тебя не разорит?
— Пакетик «капуччино»? С амаретто?
— Деньги я тебе отдам.
— Ничего лучше не придумала? Можешь не волноваться, подруга, я все сделаю.
— Я тебя люблю, Люсенька.
— Не любишь, а используешь. Но Судьба справедлива. Сережа мне в награду.
— Люська, а совесть у тебя есть? — возмутилась Люба. — Ты у меня десять лет списывала! А кто тебе контрольные в техникуме решал?
— Так то контрольные! Вспомнила! Ладно, шучу. Мы ж с тобой подруги. Я тоже тебя люблю. Нежно целую. До встречи. Чао!
«Женщина-шоу», — вспомнила Люба, положив трубку. Грубоватая, немного вульгарная, беззастенчивая, безыскусная, но тем не менее добрая и отзывчивая. И желающие купить билет на такое представление всегда найдутся. Люсенька же просто душа! Вспомнить ее отношение к сыну. «Я ж не кукушка. Мой сын мои проблемы». Крутится, как белка в колесе, упирается, взбивает лапками сметану. Но не сдается, нет. А ты, Любовь Александровна, ты что такое? Зануда! Хоть и умница необыкновенная. Как ты считаешь. Но Ромео все равно умнее. Борись!
