Владимир Колычев - Картель
Яичница, хлеб с маслом, чай…
– А где пиво?
Вчера у них с Викой была вечеринка на двоих – коньяк, танцы, все дела. Машину обмывали, потому и напились. А сегодня неплохо бы опохмелиться.
– А нам сегодня никуда не надо ехать? – спросила она.
– Куда?
– Ты обещал меня к себе в клуб взять.
В клубе они уже были, Вике понравилось.
– Эротический театр?
– Можно и без театра, – пожала она плечами, – но театр лучше.
– Кому лучше?
– Ну, вообще…
– И как ты себе это представляешь? Будешь булками на публику трясти, а я буду это терпеть?
– Ну, можно без раздевания…
– Я не хочу, чтобы всякое быдло слюни на тебя пускало.
– Это ты сейчас так говоришь, пока я тебе не надоела…
– Вот когда надоешь, тогда и поговорим…
Он мог бы сказать, что Вика ему никогда не надоест. Возможно, так оно и будет. Но сопли перед ней он распускать не собирается. Как будет, так тому и быть. А если ей что-то не нравится, то пусть… Ну, нет, просто так он ее от себя не отпустит…
Егор закурил, достал из холодильника банку пива.
– Я думала, ты меня домой отвезешь, – покачала она головой.
– Домой?
– Я же говорила, что квартиру снимаю.
– Говорила, – кивнул Егор.
Говорить говорила, а за три дня к себе домой ни разу не заглянула.
– Здесь, у меня живи.
Никуда не хотел он ехать. Пивка бы сейчас для рывка, а затем на второй раунд, ну, и поспать бы потом пару часиков.
– Да я не против. Но мне бы вещи кое-какие взять…
– Какие вещи?
Егор позавчера выложил кругленькую сумму, чтобы одеть Вику с головы до ног. Может, и не всем она обеспечена, но ведь он готов и дальше тратиться на нее.
– Ну, мне надо… Хочешь, я сама съезжу?
– А там твой Миша, да?
– Ты что, ревнуешь?
– Делать мне больше нечего! – фыркнул он.
– Танцевать на публику нельзя, к Мише нельзя… – лукаво сощурила глаза Вика. – А говоришь, что не ревнуешь…
– Ладно, уболтала.
Егор зашел в ванную, встал под холодный душ – взбодрился, освежился. Что ж, теперь можно ехать. А заодно новую машину обкатать не мешало было.
Не стал он «БМВ» брать, не захотел за Витей повторяться. «Мерседес» «М-класса» купил, с мощным движком. Вчера ему машину из салона пригнали, уже с номерами.
«Мерседес» ждал их в подземном гараже под домом. Егор с удовольствием сел за руль. Рычага переключения скоростей здесь нет, но есть голая женская коленка. Егор не удержался, огладил ее рукой. Вика глянула на него с веселой иронией:
– С тобой не соскучишься.
– Это плохо?
– Нет, это хорошо… Мы едем или как?
– Едем.
О том, что у него в руках руль превосходной машины, Егор подумал уже после того, как выехал со двора. Мысли о Вике помешали ему насладиться мощью и комфортным ходом внедорожника. Да и сейчас острота ощущений уже не та.
– Значит, Миша, говоришь, бросил тебя? – угрюмо спросил он.
– Ну, воспользовался поводом…
– Кто он такой? Чем занимается?
– Ну, бизнес у него, что-то там с телекоммуникациями…
– Хорошо зарабатывал?
– Очень.
– И позволял тебе танцевать в стриптизе?
– Нет, пока он меня содержал, я не работала…
– Он тебя содержал?
– Ну да. У него жена была, а я типа любовница… Для него любовница, для тебя имущество… – усмехнулась она, вспомнив не столь уж давний разговор.
– Лучше быть имуществом.
– Это еще почему?
– Любовников бросают, а имущество берегут. Ты мое имущество и никуда от меня не денешься.
– А если вдруг?
– Найду и верну. И еще вывеску начищу, чтобы блестела лучше.
– Ты можешь меня ударить? – с настороженным интересом спросила она.
– Нет… Убить могу, а ударить – нет.
– Я так почему-то и поняла.
– Изменишь мне – убью.
– Коротко и ясно.
– Нет, ты можешь сказать мне, что полюбила другого.
– Тогда что?
– Тогда я тебе ничего не сделаю. Но убью этого другого.
Егор действительно мог убить. Причем по ничтожному, в общем-то, поводу. За дурной взгляд, за оскорбительное слово… Но сделать он это мог, если обидчик хоть что-то собой представлял. С ничтожеством он и связываться бы не стал…
Новый муж его первой жены управлял крупным банком и сам был довольно крупной фигурой – не только в смысле габаритных размеров. Он оскорбил Егора словом – сказал, что у него не может быть детей, и это при том, что сам воспитывал его родного сына. В ответ на этот аргумент банкир ответил, что Рита еще давно изменила Егору с ним, и сына понесла от него. Егор, оказывается, не при делах… Ну, и как можно было снести такое оскорбление? Удар у Егора мощный, и как бить, он знает. Он ударил банкира кулаком в нос, загнав сломанную кость прямо в мозг…
Самое обидное заключалось в том, что Денис действительно оказался сыном банкира. Генетическая экспертиза это показала. Оказывается, Рита в самом деле изменяла Егору… Но Дениса он все равно считал родным и обязательно бы его навестил, только вот не было его в России. Красавица Рита недолго ходила вдовой, а ее новый муж вынужден был скрыться от налоговой службы за границей. И она уехала вместе с ним, и Денис… Где теперь сын, неизвестно, хоть в розыск подавай…
– Ты это серьезно? – внимательно посмотрела на него Вика.
– А я разве похож на клоуна?
– Ну, пимпочки у тебя на носу нету… Но с тобой, правда, не соскучишься.
– Что ж, будем веселиться дальше, – как-то не очень весело улыбнулся Егор. – И хорошо, если без приключений…
Не нужны ему неприятности. Не хочет он больше в тюрьму. Хотелось просто жить в свое удовольствие – любить Вику, заниматься бизнесом, готовиться к старости. И очень хорошо, что Коготь не подъезжал к нему, не звал на встречу с Карголом. Но если труба вдруг позовет, придется браться за гуж. Каргол – это слишком серьезно, чтобы забить на него с прибором…
Потому и к брату он не хотел заезжать, Паша мог его напрячь работой на «общее» благо, точнее, на благо Каргола. Глеб Антонович, конечно, человек очень авторитетный, но ведь он давно уже превратил командный общак в свою собственную казну. Он имел вагон денег, а братве доставалась только маленькая тележка – одна и на всех. Егор не собирался бороться за справедливость, но ишачить на большого босса не хотел. В конце концов, у него есть собственный бизнес…
Глава 13
Не нужны Егору неприятности, но как быть, если в квартире прячется Миша? А он действительно где-то прячется. Нюх у Егора, как у волка, мужской дух он улавливает мгновенно.
Не должно в пустующей квартире пахнуть мужчиной, но ведь это есть. Но почему Миша прячется? Что такого он натворил? Что, если он собирается убить Вику? Если так, то его самого придется упокоить. А это и грех, и подстава… Может, просто взять и уйти отсюда?
А квартирка неплохая, двухкомнатная, в евростиле. Это Миша снял ее для Вики, за год вперед аренду оплатил. Если так, то, в общем-то, он имел право находиться здесь. Но почему он прячется?
– А почему посуда в раковине? – донеслось с кухни.
Ну вот, и Вика обнаружила непорядок.
Егор зашел в спальню. Кровать заправлена наспех – неровность под покрывалом. Дверца шкафа приоткрыта, и чей-то взгляд из этого шкафа чувствуется. Легкое такое ощущение, едва различимое, Егор и значения бы ему не придал, если бы не мужской запах.
Он прошел мимо шкафа, как бы направляясь к окну, но вдруг на ходу резко раскрыл створку. И тут же в шкафу что-то чихнуло и лязгнуло. И очень хорошо, что Егор находился в стороне от линии выстрела. Почти что бесшумного выстрела.
Но человек, сидящий в шкафу, мог взять поправку на смещение цели. Мог бы, но не успел. Не растерялся Егор, не шуганулся, как трусливый заяц. Он ударил стрелка ногой, выбив у него из руки пистолет с глушителем. Тут же ударил снова, кулаком – сначала справа, потом слева. При этом сам пропустил удар в челюсть, но это не остановило его.
Противник оказался очень серьезным. Егор молотил его без остановок, но тот почему-то не вырубался, более того, бил в ответ. И бил очень сильно, хотя и не точно. В какой-то момент Егор вдруг понял, что вот-вот потеряет инициативу, и это заставило его усилить натиск. Пробив защиту, он провел мощный и точный удар в висок, и противник наконец-то затих…
Егор быстро снял с себя поясной ремень и ловко стянул им руки за спиной противника. И со стрелка стянул ремень – стреножил его им.
– Это что такое? – Вика стояла в дверях и потрясенно смотрела на Егора.
– Так это я у тебя должен спросить… Это и есть твой Миша?
Он перевернул бесчувственного парня на спину. Затем поднял с пола пистолет. «Девяносто девятый» «вальтер» – неплохая машинка, на дороге такие, понятное дело, не валяются.
– Это не Миша.
– А кто?
– Я не знаю… – Вика отвела в сторону взгляд.
– В глаза смотреть! – Егор подошел к ней, пальцами одной руки зажал ей щеки, заставляя поднять голову. – Кто это?
– Тимофей это…
– Еще один «гребарь»?
– Прекрати!
– Прекратить? Да он меня грохнуть хотел!
