Маг и Отшельник - Маргарита Малинина
Я машинально читала чат, думая о своем. Мои постоянные зрители, знающие Саныча, сходили с ума.
«Что стряслось с Санычем?! Прививку от короны некачественную сделали?»
«Саныч, ты ли это?..»
«Заткнись уе*к мы сандрочку нашу в обиду не дадим!!!! понял педр*ло?»
Да, не все мои подписчики отличаются культурным развитием. Но одно приятно — они растопчут любого за меня.
Матерого киллера тоже?!
М-да, как только они узнают, с кем имеют дело, забудут, как меня зовут. Даже помогут ему со мной разделаться — в обмен на собственную безопасность. Своя рубашка ближе к телу. Эту истину я, к сожалению, уяснила уже давно.
Что же делать? Как реагировать?
— СанСаныч оторвал от сердца три тысячи рублей.
О боже, только не это! Надо отключить этого робота, озвучивающего донаты! Но ведь возникнут вопросы… Люди хотят, чтобы их платное сообщение прозвучало в прямом эфире, для этого и донатят.
— Че примолкла, ясновидящая драная? — продолжала она тем временем. — Гадаешь, кто я? Или где мы встретимся? Ну, ждать осталось недолго!
Лисин! Нужно ему сообщить! Пусть отследят IP-адрес!
Я кинулась писать капитану сообщение. Не забыть бы вставить ссылку на трансляцию!
— Простите, ре… — Мне пришлось откашляться. Что же это со мной происходит… Надо держать себя в руках. Нельзя, чтобы эта сволочь поняла, что напугала меня до истерики. — Ребята, мне срочно нужно ответить на сообщение. А вы пока пообщайтесь с Санычем в чатике, похоже, он допился уже до белочки…
Вроде я звучала нормально, убедительно.
Я написала сообщение и подождала секунд десять. Ничего не произошло, видимо, интернет отключен в телефоне или у него нет звукового оповещения.
Я посмотрела на чат. Народ поделился на две категории: для одних все происходящее было в высшей степени забавно, это «сделало их день», как говорят в англоязычных странах (хотя наша молодежь тоже стала так выражаться); другие же насторожились и пребывали «в непонятках» (что-де стряслось с нашим милым Санычем?!); я не примыкала ни к первым, ни ко вторым, ибо все это не было смешным и никак не могло разбавить мои скучные, серые будни (которые, кстати, и так были максимально разноцветными последнее время), и при этом «что стряслось с Санычем» я к тому моменту благополучно знала.
— СанСаныч оторвал от сердца три тысячи рублей.
Нет, только не это! Ну что еще?!
— У тебя шмара [цензура] осталось пять дней.
Да, женский голос так и озвучивал — «цензура». Слова и все их производные, которые я не хочу, чтобы звучали на стриме, я добавляла в так называемый «черный список» сама. На экран сообщение выводилось точно так же, со словом «цензура» в квадратных скобках. Но мне было не до того, чтобы гадать, какое именно слово механическая дамочка не пропустила в эфир.
У меня осталось пять дней.
Пять дней до чего?!
Чатик строил предположения. Первые веселились все сильнее, вторые перешли от непоняток к агрессии. СанСанычу каких только кар небесных не желали, его и проклинали (заодно досталось и всем его нерожденным детям), и обещали ноги переломать, встретив у подъезда. Я, к сожалению, не могла успокоить зрителей сообщением о том, что несчастный СанСаныч уже огреб, простите, все самое худшее, что только можно огрести в этом мире, то есть его попросту покинул. Хотя нет, это не худшее. Сдается мне, умереть можно куда менее безболезненным способом, чем всего-навсего при помощи пули, пущенной прямо в лоб.
Ладно, нужно выкручиваться. Нельзя терять лицо.
— Дорогие мои, — вновь натянула я на свою физиономию улыбку. — СанСаныч настолько древний, что только сегодня добрался до известной франшизы «Звонок». При этом у него уже старческий склероз, и он забыл, что девочка из телевизора целую неделю вообще-то своим жертвам давала!
Чатик зашелся в хохоте. «Рофлы» и «лолы» так и сыпались в каждой строчке. Слава богу, моя шутка примирила в итоге оба лагеря. Я не стала дожидаться нового доната, где киллер доходчиво объяснит мне, в чем разница между ним и выдуманным персонажем ужастиков, и быстренько закруглилась.
Только когда трансляция завершилась и компьютер выключился, я смогла снять с себя маску томно расслабленной видеоблогерши. Я рванула с себя парик и платье с такой ненавистью, что чудом не порвала. А реквизит ведь денег стоит!
Не одеваясь, я отправилась в душ. Терла себя мочалкой так ожесточенно, словно надеялась уничтожить незримую метку-печать преступника, по которой он меня нашел. Или это не тот, о ком я думаю? Но другой изолирован… А первый вроде не способен на такие выкрутасы. Стало быть, это кто-то третий? Что же я, магнит для маньяков?
Звонок в дверь прервал мои мысли. Я думала послать его к черту (мысленно, конечно) и продолжать свое важное дело, однако гость оказался слишком настойчив, чтобы его игнорировать.
«Лисин?» — предположила я.
Нужно вылезать. Возможно, у него для меня новости.
Заворачиваться пришлось в полотенце, поскольку я даже не догадалась прихватить с собой в ванную халат.
— Ой… Простите…
Сосед по лестничной клетке Степан Кузьмич, семидесяти пяти лет от роду, смотрел на меня во все глаза. Если бы не преклонные годы и врожденная смуглость, он бы, наверно, покраснел.
— Здравствуйте, Степан Кузьмич. Как здоровьице?
— Да помаленьку… Деточка, у тебя вон чего висит… — мотнул он головой в неопределяемом направлении. — Ты это… может, помощь нужна какая? Так я подсоблю! Только маякни!
— Маякнуть? — удивилась я. Чего он хочет от меня? За мной маньяки охотятся и зрителей моих убивают направо-налево, мне вообще не до твоих иносказаний…
— Ага.
Он опять кивнул в сторону моей открытой железной двери и ушел к себе в квартиру. Заинтригованная, я вышла на площадку. Взялась за дверь. Заметив на ней что-то белое, я почувствовала тошноту — еще до того, как прочитала текст. Вода с мокрых волос стекала по рукам и капала на голые ноги, а с них на босые ступни и на грязный, давно не мытый цементный пол. От него, кстати, должен был исходить холод, но я его не замечала, я все смотрела и смотрела на простенький лист бумаги, приклеенный к двери на обычный скотч.
«У тебя пять дней, чтобы собрать два лимона. Иначе все узнают, что ты сделала».
* * *
Зажигалка. У меня только она. Как
