Поющая раковина Одиссея - Наталья Николаевна Александрова
– Где о-он? – протянул Марин.
– Я не знаю… я не знаю… – дважды повторила Марина, думая, что повторение сделает ее слова более достоверными.
– Она пра-авда не зна-а-ет, – заступился за нее бармен. – Она не мо-ожет сейчас вра-ать…
– Мо-ожет, да-ать ей еще кофе?
– Не-ельзя, она за-аснет… она и так уже за-асыпает…
Марина и правда ужасно захотела спать, глаза ее слипались. Она хотела уже положить голову на стол и заснуть. Ничего, что неудобно, зато она будет спать… спать…
– Эй! – Марин снова наклонился над ней и проговорил настойчиво, недовольно: – Не-е спи! Отве-ечай! Где-е ты был-а-а? Ку-уда ты за-аходила? Отве-ечай!
Она очень хотела ответить ему, честно, хотела, но в голове все путалось и расплывалось. Ей так хотелось спать… Если она ответит, возможно, они дадут ей поспать…
Марина сделала над собой усилие – и смогла вспомнить лавочку и старика-ювелира…
– Ювелир… – проговорила она едва слышно. – Я была у ювелира… такой пожилой дядечка…
– Это Стоян! – проговорил бармен. – Наве-ерное, он взял у нее ка-амень…
Марин еще раз перебрал вещи из сумки.
При этом морская раковина подкатилась к самому краю стола.
Марина с трудом подняла тяжелую, непослушную руку, чтобы придержать раковину, чтобы она не упала на пол…
И едва рука дотронулась до раковины – Марину словно пронзил электрический разряд. Она вздрогнула и очнулась, крепко сжала раковину в руке, ощутив исходившее от нее живое тепло.
Мужчины не заметили происходящих с ней перемен, они вполголоса разговаривали между собой.
– Это Стоян! – повторил бармен-пират. – Наверняка это он взял у нее камень.
– Надо его проведать! – отозвался Марин.
– А с ней что делать? – бармен небрежно кивнул на Марину.
– Дай ей еще кофе.
– Я же говорил – больше нельзя. Она заснет, или того хуже… что я тогда буду с ней делать?
– Тогда отведи ее на воздух, – Марин криво усмехнулся. – Пускай проветрится… я вернусь и подумаю, что с ней делать дальше. Мы вместе подумаем.
С этими словами он вышел из кофейни.
А бармен небрежно сложил рассыпанные вещи в Маринину сумку, рывком поднял девушку со стула.
Она не выпустила из руки раковину и продолжала ощущать ее тепло. Но не показывала этому типу, что пришла в себя, нарочно шла медленно, и ноги ее заплетались.
Бармен провел ее через низкую дверь с круглой аркой, вывел в узкий коридор, провел по нему – и они оказались в маленьком круглом дворике, вымощенном битым камнем и окруженном высокой, больше человеческого роста, стеной, по которой вился плющ, усеянный мелкими ярко-синими цветками.
Бармен подтолкнул Марину к плетеному стулу, как только она села – вышел в ту же дверь.
Марина немного выждала, встала и огляделась. Некогда рассиживаться, нужно как можно быстрее уносить отсюда ноги. Потом она подумает, до какой же степени была дурой, что поверила этому типу, Марину, или как там его… скотина! И тех двоих он нарочно подослал. А она-то развесила уши, растеклась по асфальту, как подтаявшее мороженое, увидев такого мужчину! Ладно, об этом после.
Из дворика, где ее оставили, был только один выход – та дверь, через которую ушел бармен.
Марина подошла к этой двери, подергала ручку…
Как она и подозревала, дверь была заперта.
Со всех остальных сторон дворик окружала высокая стена.
Мало того что она была высокой – по верху ее вилась ржавая колючая проволока… Как в тюрьме прямо.
Марина заметила боковым зрением какое-то неуловимое движение, повернулась и успела разглядеть, как по стене пробежала большая пятнистая ящерица. Она на мгновение притормозила, взглянула на Марину круглыми загадочными глазами – и метнулась вверх, к краю стены, чтобы тут же исчезнуть.
Марина с сожалением подумала, что не умеет так лазить.
Она осознала, что все еще сжимает в руке раковину, все еще чувствует ее живое тепло.
Под влиянием какого-то неосознанного импульса она поднесла раковину к уху и снова услышала доносящееся из нее тихое, завораживающее пение.
От этого пения, от этого удивительного голоса Марина почувствовала нисходящий на нее покой. Покой и уверенность, что ее положение отнюдь не безвыходно…
И вдруг каким-то непонятным образом она начала понимать слова доносящегося из раковины пения, слова таинственного, незнакомого, древнего языка.
Может быть, она понимала не все, но какой-то частью своего мозга она разобрала несколько слов:
– Вынь то, что мне мешает!
Она удивленно, растерянно прислушалась – и снова расслышала те же слова:
– Вынь то, что мешает мне петь!
Марина отвела руку с раковиной от уха, оглядела раковину, затем встряхнула ее…
И изнутри, из тайной перламутровой пещерки на ее ладонь выкатился тускло отсвечивающий камешек.
Тот самый неограненный алмаз, который она нашла на берегу моря… алмаз, который она показала старому ювелиру.
Значит, он не потерялся, а просто закатился внутрь раковины!
Марина спрятала камень в потайное отделение сумки и снова поднесла раковину к уху.
Пение стало еще громче, еще отчетливее – и снова она разобрала несколько слов:
– Следуй за ящерицей…
Марина хотела переспросить, о какой ящерице идет речь, – хотя кого спрашивать? Раковину? Заключенный в ней пленный голос? Но в то же мгновение она снова увидела на каменной стене большую пятнистую ящерицу с круглыми удивленными глазами.
– Следуй за ящерицей…
А ящерица, посмотрев на Марину, побежала по стене – на этот раз не наверх, а вдоль стены, в угол сада.
– Следуй за ящерицей…
Марина встала и пошла туда же, в тот же угол, где смыкались каменные стены. А ящерица, немного не добежав до угла, остановилась и снова взглянула на девушку, как будто хотела убедиться, что та все поняла верно.
И вдруг ящерица исчезла…
Вот только что она была на стене, на сером, прогретом солнцем камне, чуть двинулась вперед – и словно растворилась в полуденном воздухе или просочилась в едва заметные трещины стены.
Марина подошла к стене, к тому месту, где только что видела ящерицу, отвела в сторону оплетавший стену вьюнок – и увидела широкую щель между камнями.
Наверняка в эту самую щель проскользнула пятнистая ящерица…
– Следуй за ящерицей, – сказал ей голос из раковины.
Интересно, как она может последовать за ней в эту щелку? Сюда и рука-то не влезет…
Чтобы проверить это, Марина попыталась просунуть ладонь в щель между камнями…
И как ни странно, ладонь туда вошла.
А когда Марина потянула ее обратно – часть стены сдвинулась с места, и перед девушкой открылся проход. Не слишком широкий, но вполне достаточный, чтобы она могла в него протиснуться…
Марина пролезла в этот проход…
Но тут же разочарованно
