Подводные камни - Нора Робертс

Эмили кивнула.

– С ним все будет хорошо. Мальчику еще нет шестнадцати, – добавила она для Ли. – У него сотрясение мозга, сложный перелом руки и растяжение связок. Врач хотел оставить его на ночь, но их отец работает в хирургии, и полицейские поверили ему на слово, тем более он дружит с местными шишками. Мальчика отвезли в Банкомб. Ему всего пятнадцать. Он весь в гипсе. Никогда не был замечен в хулиганстве. Спросите кого угодно, вам подтвердят. Хоть тренер, хоть соседи и учителя.

– Почему врач его выписал?

– Потому что человек, отправивший ребенка в больницу, сказал, что в таком случае выпишет его сам. Поговорите с хирургом. Ее зовут доктор Маршалл, она работает в больнице Милосердия.

Ли сделал еще одну пометку.

– Прежде твоего брата госпитализировали с побоями?

– Нет, в больницу его не возили. Запирали в комнате. На Рождество, например. Помнишь, Эмили? Не на прошлое. Позапрошлое.

– О господи… – Эмили закрыла глаза. – Значит, он не болел гриппом и не падал с лыж.

– Мы вернулись из школы. Как раз был последний день занятий. Отец приехал раньше обычного, и когда мы вошли, то услышали, как мать плачет, а папа на нее орет. Зейн не хотел меня пускать, но я забежала в гостиную и увидела, что она лежит на полу, вся в крови. Он ее бил. Я закричала. А Зейн…

Девочка сделала из банки большой глоток.

– Раньше он тащил меня наверх, в комнату, и сидел рядом. Или, если все начиналось, когда мы были дома, я шла к нему, и он меня успокаивал. Однако в этот раз он не сдержался, сказал не трогать маму, и тогда отец…

Бритт прерывисто всхлипнула.

– Я закричала, чтобы он остановился. Отец повернулся ко мне, глянул и хотел ударить. Зейн оттолкнул меня и пытался дать отпор. Но в ответ его избили… Отец пинал ногами, а мать просто стояла рядом и смотрела! Потом папа закинул Зейна на плечо, отнес наверх и запер в комнате. Я хотела сделать что-нибудь, только боялась.

– Ты ни в чем не виновата. – Эмили, бледнее обычного, поднесла ее сжатый кулак ко рту и поцеловала. – Вы оба не виноваты.

– Он сломал Зейну нос, и у него жутко заплыли и почернели глаза, а губа была вся в крови и распухла. Я вечером тайком принесла ему сэндвич с арахисовым маслом, но он даже не смог есть. На следующий день, в канун Рождества, отец опять к нему поднялся. Зейн снова кричал – очень громко, будто его мучили. Он сказал – отец, в смысле, – что у Зейна грипп. Он заразный, и к нему нельзя подходить, иначе подхватишь вирус. Бабушку с дедушкой не пустили к нам, хотя они специально приехали на праздники. Потом, в горах на отдыхе, мы сделали вид, что Зейн упал с велосипеда и сильно расшибся, поэтому должен отлежаться в номере, пока мы катаемся на лыжах. Когда вернулись домой, то сказали, что он упал с лыж.

Бритт взяла у Эмили салфетку.

– Вы можете позвонить в отель, если не верите. Позвоните им. Мы каждый год ездим в одно и то же место. Там подтвердят, что Зейн уже был весь в синяках. Потом спросите наших соседей или учителей, и они скажут, что он якобы упал с лыж.

– Что за отель?

– «Кантри резорт и спа». Мы ездим туда каждый год в декабре, с двадцать шестого по тридцатое.

– Я ходила навестить Зейна в канун Рождества, – добавила Эмили. – Моя сестра позвонила и сказала, что он заболел, поэтому праздничный ужин пройдет у меня, чтобы не распространять заразу. Я решила отнести мальчику куриного супа и заодно книжку, которую ему запрещали читать. Ничего крамольного, кстати. Всего-навсего «Темную Башню».

Горло перехватило, поэтому она глотнула колы и выдохнула беспомощную ярость.

– Меня к нему не пустили. На Рождество мальчика оставили одного, потому что все ушли ко мне. Недавно меня вообще перестали пускать к детям. Вечно находят разные отговорки.

– Нам сказали, ты не хочешь приходить, потому что занята своими делами. Мы, если честно, не поверили. Папа добавил, что ты ленивая шлюха.

Эмили выдавила улыбку.

– Если бы… – Она поцеловала Бритт в щеку. – У нас есть доказательства. Один наш знакомый – он отец мальчика, с которым дружит Зейн, – работает на «Скорой», и когда он услышал, что Зейн ранен, то примчался и сопроводил его в больницу. Зейн дал ему ключи от дома и попросил пойти к ним, найти тетради, где он все записывал. Детектив Келлер, мальчика забрали в тюрьму. Прямо на инвалидной коляске. Если вы стали полицейским, чтобы помогать людям, помогите и нам.

– Как зовут вашего знакомого, который пошел за тетрадями? Надо сказать о нем дежурному, – уточнил Ли, поскольку обе замешкались.

– Дэйв Картер.

– Одну минуту.

Надо предупредить дежурного. Потом позвонить в Службу опеки и в Банкомб, но сначала узнать полное имя брата. А первым делом – закончить допрос.

Девочка не врет.

Вернувшись, Келлер увидел, что та прижимается к плечу тети. Она выглядела очень маленькой и измученной.

– Как ты выбралась из больницы?

– Залезла в соседнюю палату, нашла телефон и позвонила Эмили. Она уже приехала, но ей не говорили, где я, потому что отец запретил. Я спустилась по лестнице, она встретила меня внизу. Эмили поверила мне и Зейну. Сказала, мы должны ехать в полицию. Мой отец и ее изобьет, если узнает…

– За меня не волнуйся, – отмахнулась Эмили.

– Чтобы помочь вам, мне нужны полные имена.

Келлер за две минуты и сам найдет таинственного Зейна, достаточно позвонить в Банкомб. Однако будет лучше, если фамилию назовет девочка. Эта малютка с усталыми глазами должна ему открыться.

– Вы мне верите? Даже если отец заявит, что я вру?

– Если бы не верил, то сам бы выяснил вашу фамилию. Я же детектив. Запросто могу ее узнать. – Ли улыбнулся. – Однако я хочу, чтобы ты сама сказала и тоже мне поверила.

Бритт посмотрела на Эмили и кивнула.

– Ладно. Меня зовут Бритт Бигелоу. А моего брата – Зейн. Родители – Грэм и Элайза Бигелоу. Мы живем в Лейквью. Боюсь, что теперь, когда я перестала молчать, он убьет меня при первой же возможности.

– Он не тронет ни тебя, ни Зейна. Разве я не обещала? Детектив, в тюрьму отправили не того Бигелоу. Я Эмили Уокер, кстати.

– Детектив, к вам пришли.

Полицейский в