Сыворотка счастья - Дарья Александровна Калинина
– Будь осторожней.
– Куда уж осторожней. А что именно случилось с другими участниками эксперимента? Как именно они умерли?
– Об этом тебе будет лучше спросить самого Колю.
– Спрошу. Может, все-таки у дяди Коли паранойя разыгралась?
– Вряд ли. Покушения на его жизнь и впрямь происходили. И машиной его пытались задавить. И строительный мусор на него с крыш падал. И взрыв газа он пережил. И всякий раз он в последнюю минуту беды избегал.
– И даже газ ему не повредил?
– Буквально за несколько минут до взрыва дядя Коля отправился прогуляться. И тетю Таню с собой потащил. А времени было уже начало первого ночи! Обычно они в это время уже спали.
– Может, он сам все эти неприятности себе подстраивал?
– Зачем ему?
– Ну, чтобы интерес к себе вызвать. Привлечь внимание к своей истории.
– Дядя Коля не такой!
– Ты его так хорошо знаешь? Мне казалось, что вы с ним не слишком-то тесно общались.
– До их переезда сюда к нам, в Питер, да, мы почти совсем не общались. Но последнее время мы с твоим отцом часто встречались с Колей и Таней. И одно из покушений на Колю я даже наблюдала своими глазами.
Саша почувствовал волнение и потребовал:
– Опиши мне его!
– Мы были на озере. Стоял чудесный солнечный день. Неподалеку играли детишки со своими родителями. Какой-то парень учил свою девушку кататься на мопеде. Твой папа и дядя Коля выпили пивка, все расслабились, Коля задремал. Мы пытались его растолкать, чтобы идти купаться, но он не захотел, так что мы пошли без него. И как только мы отошли, почти сразу раздались крики. Оказалось, что та девица толком не научилась управлять мопедом, но поехала. И неслась она прямехонько на спящего на песочке Колю. Еще чуть-чуть, и проехалась бы по нему тяжелым драндулетом. Такое не подстроишь!
Саша не стал возражать, хотя считал, что как раз такое подстроить очень даже запросто. Удивляло не это, а то, что преступники готовились совершить свое злодеяние прямо у всех на глазах.
– В тот раз все обошлось. Каким-то чудом Коля в последнюю секунду увернулся от колес. Просто повернулся на другой бок. Когда мы к нему подбежали, то следы от шин проходили всего лишь в паре сантиметров от его головы. Но знаешь, что самое удивительное? Он продолжал спокойно спать! Ну, не удивительно ли это?
– Да, действительно.
– И Таня говорит, что так Коле везло буквально всегда. Камень ему на голову летел, он нагнулся, тот мимо просвистел. Машина на Колю мчалась, тот шел-шел и замешкался, она тоже мимо пронеслась. А сегодня, ты сам видел, отрава была в торте, но Коля от нее избавился раньше, чем она на него всерьез подействовала.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Коле феноменально, просто невероятно везет. Но так вечно продолжаться не может. Рано или поздно, но ТЕ люди, которые стоят за этими покушениями, они до Коли доберутся.
– Это будет неприятно.
– Ужасно! А самое ужасное – это то, что Коле никто не верит.
– Почему никто? Ты же веришь. И тетя Таня верит.
– Родственники, да, мы верим. Но кто мы такие? Мы ничем не можем ему помочь. А вот в полиции Колю подняли на смех. А потом велели пойти в церковь и поставить там свечку своему ангелу-хранителю.
– И как?
– Что «как»?
– Сходил?
– Не знаю! – отмахнулась мама. – По-моему, они это в шутку ему посоветовали.
– Ну, почему же в шутку…
– Слушай, ты пойми, если мы Коле не поможем, то никто ему не поможет! У тебя же есть знакомые в полиции. Тот милый молодой следователь, который приезжал к нам на дачу.
– В области да, у меня есть связи.
– Какая разница! Задействуй все свои связи. Сегодняшнее происшествие нельзя оставить без внимания. Если уж и врачи подтвердили, что отрава в торте была, то надо действовать. А то завтра они еще передумают и скажут, что отравы не было или что это была никакая не отрава, а так, присыпочка.
– Но дело все в том, что торт предназначался совсем не дяде Коле, а одной бабушке, которая…
И тут Саша замолчал, потому что осознал одну простую вещь. Та, для которой предназначался торт, мертва.
– Ладно, мама, ты иди спать. Завтра поговорим.
Мама ушла, а Саша стал думать дальше. Может быть, дяде Коле и удалось увильнуть из рук смерти, но кому-то в этой истории повезло куда меньше. И юбилярша, отпраздновавшая сегодня свой девяностый день рождения, попросту его не пережила.
– Старушку-то убили! – ахнул Саша. – Сначала хотели отравить ее тортиком, а когда это не получилось, то задействовали какой-то другой способ. И кто это сделал?
Первой на ум приходила Катерина, вторым был ее сын Валечка. Катерина жила в одном доме с бабушкой, являлась ее любимицей и наследницей. А Валечка был подозрителен еще и тем, что имел прямой доступ к отраве. Но странно то, что мать с сыном, явно заранее готовя убийство старушки, так сильно подставились сами. Катерина говорит всем, что собственноручно испекла торт, которым должна была отравиться бабушка. Хотя на самом деле она его заказала в кондитерской. Но она об этом промолчала. Зато объявила во всеуслышание, что торт – это целиком и полностью творение ее рук. А Валечка раздобыл порошочек, который насыпал на бабушкин кусок торта. И тоже не пытался это отрицать или скрывать, а, наоборот, рыдал и признавался буквально во всем.
Как-то не были действия этих двоих похожи на действия опытных преступников. Хотя, возможно, оба они были настолько небольшого ума, что были уверены, смерть старушки сочтут следствием естественных причин. Все-таки бабушке стукнуло уже девяносто годочков, возраст более чем приличный, чтобы отправиться в мир иной своими собственными ногами. Но рассчитывать на то, что вскрытие не будет сделано или оно не покажет признаков отравления, а лишь многочисленные, свойственные старческому возрасту болячки, тоже глупо.
И еще более глупым было то, что Валечка заявил о своей тревоге по поводу безопасности добавленного в тортик порошка. Молчал бы уж в тряпочку. Авось и прокатило бы. А нет, тогда бы и каялся, зачем же заранее брать на себя вину, которую, возможно, ему никто еще и не предъявит. Да и потом, зачем этим двоим было травить старушку? Девяносто лет бабке, жить ей все равно оставалось немного. Если столько ждали, неужели не могли еще немного подождать?
И как ни пытался Саша обелить Катерину с Валечкой, он не мог избавиться от
