Последняя почка Наполеона - Григорий Александрович Шепелев
– Ничего не слушала, с десяти до семи спала! Раньше я была немножко другая… А если честно – не знаю, что происходит со мной сегодня! Я не могу этого понять!
– Корней Митрофанович, надо Верку чем-нибудь отвлекать, – дала совет Вероника, – пускай её во время игры кто-нибудь щекочет.
Эту идею всерьёз восприняли только Журов с Кремнёвым. Они заспорили, кто из них будет щекотать Верку. Виктор Эмильевич и Корней Митрофанович что-то обсуждали между собой, вряд ли предложение Вероники. Юля Денисова, сев на стул, подтягивала чулки.
– Я могу случайно ударить локтем того, кто будет стоять за моей спиной, – возразила Верка, глядя на Веронику, – произведение динамичное!
– Вот проблема-то! – иронично откликнулась секретарша. Тут же поднявшись, она покинула второй ряд и взошла на сцену. Вынув из-за стола реквизитный стул, придвинула его к Верке, – ногу коленкой на него ставь!
Скрипачка поставила. Присев сзади неё на корточки, Вероника ногтями пощекотала её подошву около пальцев.
– Вот так нормально?
– Нет! – заорала Верка, дёрнув ногой, – так слишком щекотно! Щекочи выше, пятку!
Просьба была исполнена. Верка снова стала играть. Артур стал подыгрывать. Юля, встав, заплясала. Пирующие захлопали. Всё у всех удалось. Никто ни одного разу не сбился.
– Браво! – вскричал Корней Митрофанович, когда вся мизансцена была отыграна и участники стали ждать, что он теперь скажет, – и браво, в первую очередь, Веронике!
Красавица секретарша выпрямилась, довольная. Но немедленно озадачилась.
– Это что ж выходит – и на спектаклях я буду пятку ей щекотать?
– Не ты, – уточнил Кремнёв, – и не пятку. Мы введём мизансцену с цыганками-лесбиянками.
– Во дурак! – вскричала Тамара, нешуточно разозлившись, так как других цыганок, кроме неё и Верки, в спектакле не было, – самый настоящий дебил! Корней Митрофанович, попросите его заткнуться!
– Тамарочка, успокойся, – сказал Корней Митрофанович, – щекотательницей Веркиной пятки директор по моей просьбе назначит свою любимую Веронику Олеговну, по причине отсутствия прочей от неё пользы. Всё, перерыв! А Верка свободна. Дальше работаем только над первым актом.
– Спасибо вам, Корней Митрофанович, – сделала небольшой китайский поклон со сложенными ладонями Вероника и удалилась первая, оскорблённо качая вовсе не бесполезным предметом, обтянутым мини-юбкой.
Войдя в гримёрку, Тамара, Верка и Юля застали там ещё двух актрис, участвовавших лишь в первом акте – Аню и Соню. Рассказ о Веркиной пятке изрядно поднял им настроение. Музыкантша обиделась не на шутку.
– Я ведь не знаю, что это было такое! – стала она вздыхать, налив себе кофе, – возможно, это болезнь!
– Да, да, да, при сифилисе такое бывает! – хрипела Анька, которая всё никак не могла проржаться, – ой, мать моя! Ой, ой, ой!
Юля с Соней Верке сочувствовали. Тамара, сев за свой столик, важно глядела на себя в зеркало.
– Юля, как тебе театр? – осведомилась она, дождавшись момента, когда Волненко – это была фамилия Аньки, измученно присосалась к бутылке пепси.
– Маленький театр, – отозвалась Денисова, развалившись в кожаном кресле, – всё не могу привыкнуть к акустике. Я ведь раньше работала в БДТ.
– Почему ушла? – удивилась Соня. Юля, взглянув на неё, растерянно улыбнулась. Она, казалось, обдумывала ответ. Волненко обдумала его раньше.
– Юля не захотела жить в одном городе со своим бывшим любовником! – выпалила она, поставив бутылку, – он с ней прожил девять лет! А потом оказалось, что у него есть вторая любовница! И жена с детьми!
– Вторая любовница и жена, да ещё с детьми? – чуть повернув голову, чтоб увидеть своё лицо под другим углом, спросила Тамара, – какая прелесть!
– Да, да, да, да! Юленька швырнула ему в лицо ключи от спортивного "Мерседеса" и "Ягуара", которые он ей подарил, а также перевела на него десять миллионов, которые он положил в банк на её имя, и убежала в Москву! Вот так!
– Обалдеть! А как же всё выяснилось?
– Да его жена к ней пришла с семейными фотками!
Все сочувственно поглядели на Юлю. Она, судя по её лицу, в сочувствии не нуждалась. Однако, Верка, которая сидела к ней ближе всех, заметила, что её красивые пальцы чуть-чуть дрожат. И решила Верка сделать два дела сразу – остановить скотский разговор и заодно выведать то, что хотела знать её новая знакомая, Таня. Момент был, что называется, подходящим.
– Кто-нибудь из вас знает, где сейчас Света? – спросила Верка, поочерёдно взглянув на Тамару, Аньку и Соню. Они не поняли.
– Света? – переспросила Анька, – какая Света?
– Ну, та, которая много лет назад работала здесь уборщицей! Что, забыли?
Анька и Соня вспомнили сразу, Тамара – чуть погодя. Но ответ дала именно она.
– А чёрт её знает! Я с той поры её и не видела. Она как-то неожиданно испарилась, будто её и не было, и ни разу не подала о себе вестей. К огромному сожалению, скажу прямо! Хотелось бы пообщаться с нею.
– Да, это точно, – вздохнула Анька, – хотелось бы. Так она, по-моему, бизнесом занимается!
– Каким бизнесом?
– Да понятия не имею! Вспомнить бы, от кого я об этом слышала? Сонька! Ты мне, что ли, сказала?
– Вряд ли, – мотнула головой Соня, – а в соцсетях её нет?
Верка промолчала, глядя на Юлю Денисову. Та опять улыбалась каким-то мыслям. На её впалых щеках проступил румянец.
– Зачем тебе эта Света? – спросила Анька, – срочно нужна? По делу?
– Вообще, да.
Тут Верка замялась, думая, по какому делу ей нужна Света. Однако, Аньке, как выяснилось, на это было плевать.
– Если так, – сказала она, – спроси о ней Риту.
Верка аж вздрогнула.
– Риту?
– Да! Ты Ритку, что ли, не помнишь? Они дружили. Да даже и жили вместе! Она была любовницей этого… как его…
– Помню, помню! А где я её найду?
Анька усмехнулась.
– Да на Арбате!
– В смысле?
– В прямом! Езжай на Арбат, да спроси любого художника, где тебе найти Ритку-Стекляшку. Её на Арбате знают.
– Стекляшку?
– Да. У неё, когда она обожрётся всяких таблеток, глаза становятся как стеклянные. А когда она бесится, у неё башка сильно дёргается, как будто ей чёлка на глаза лезет. В дурке её немножко перекололи.
– Ты её на Арбате встречала, что ли? – спросила Соня.
– Конечно! Ведь я почти каждый день мотаюсь в театр Вахтангова. Там у меня знакомый работает, ты же знаешь!
Тут в дверь просунулась голова помощницы режиссёра.
– Девочки, репетировать! Быстро, быстро! Шеф очень злой! С директором поругался.
Как только шаги актрис за дверью затихли, Верка взяла мобильник и набрала номер Тани. Слушая музыку, она глянула на часы. Было уже десять минут второго. В окна струились солнечные лучи.
– Да, Верка, привет, – ответила Таня, – чего звонишь?
– Я её нашла!
– Кого? Свету?
– Риту!
– А хера было её искать? Я её могу найти без тебя. С ней нужно договориться! А вот для этого нужна Света.
– Договорюсь! У меня есть план.
– Какой ещё план?
– Слушай, мне звонят тут по второй линии! Это антрепренёр звонит.
Таня молча ушла со связи. Верка врала – никто не звонил. И плана у неё не было. Но она надеялась, что он будет. Зашнуровав потуже ботинки и
