Фридрих Незнанский - Пермская обитель
Наташа расхохоталась, а Ледовских, чувствуя, что сопротивление слабеет, усилил натиск, обильно оснащая его своими шутками и прибаутками.
Наташа согласилась исполнить три песни. Аккомпанировала ей некая безымянная группа. Их игра настолько понравилась девушке, что она с листа исполнила еще несколько песен.
Когда все собравшиеся в студии прослушали запись, пришли к общему выводу, что две песни необходимо записать заново.
— Зачем? — удивилась Наташа. — Ведь писали-то для себя, а не для продажи. Это же «демо».
Ей захотелось показать, что она не случайный человек в шоу-бизнесе и знакома с их терминологией. «Демо» — это демонстрационный, недоработанный материал.
— Для себя тоже хочется добиться совершенства, — хмыкнул Станислав. — Уж на новой-то аппаратуре мы можем обойтись без лажи.
Музыканты тоже заявили в один голос, что им свое звучание не понравилось и они готовы сыграть по-другому. Наташе ничего не оставалось делать, как согласиться. Но и второго раза оказалось мало, начались новые уговоры. Короче говоря, одну песню повторили три раза, а другую — пять.
Глава 19
ОКТЯБРЬ 2004-го
У Всеволода Юрьевича Сереброва есть закадычный приятель Николай, работающий тренером по гандболу. Стоит этому Николаю выпить, он заводит одну и ту же песню:
— Эх, Севка, Севка, слишком рано ты появился на белом свете. Будь ты лет на двадцать моложе — играл бы у меня в команде, взяли бы тебя в сборную…
Действительно, физическим данным Всеволода Юрьевича позавидует центральный нападающий любой гандбольной команды: ростом под два метра, широкоплечий, статный, силу девать некуда. Пронесся бы он по площадке — все защитники сразу бросились бы врассыпную. Но раз уж так получилось, что Всеволод поздно родился, тут уж ничего не поделаешь. Вместо того чтобы играть за сборную страны на чемпионатах мира, Всеволод Юрьевич исправно работает в чугунолитейном цехе дизельного завода и, естественно, знать не знает, ведать не ведает, что такое спортивный режим. Правда, Николай, которому про существование режима прекрасно известно, таковой, в отличие от своих подопечных, тоже не соблюдает. По выходным Всеволод Юрьевич и Николай нередко сидят за бутылочкой, это своеобразный ритуал.
Вот и сегодня они собрались дома у Сереброва, вели душещипательную беседу, когда раздался звонок в дверь. Открыв ее, хозяин увидел перед собой двух незнакомых парней, которые спросили Андрея.
— Его нет, — с некоторой долей удивления ответил Всеволод Юрьевич. Андрей так давно уехал отсюда, что, казалось, это известно всему Чусовому.
— А вы его…
— Отец, — пробасил Серебров.
— А мы его пермские знакомые. Хотели с ним повидаться, а в общежитии нам сказали, что он оттуда съехал.
— Он в Москве сейчас.
— В Москве? — разочарованно произнес один из парней. Зато второй воспринял это известие с неожиданным энтузиазмом.
— Это же здорово! — воскликнул он. — Мы же как раз на днях едем в Москву. Как нам его там разыскать?
— В Москву едете? — хмыкнул Серебров, удивленный таким совпадением.
— Да. Может быть, Андрею что-нибудь передать? — поспешно добавил парень.
— Ничего не надо. Да я и не знаю куда. Он где-то снимает квартиру, да адреса не сказал.
— Может, телефон нам дадите?
— Не знаю я телефона. Он сам звонит.
К дверям подошел соскучившийся по собутыльнику Николай. При появлении еще одного громилы Геныч и Виталий окончательно сникли. Спешно попрощавшись, побрели прочь.
Их появлению в Чусовом предшествовали долгие уговоры Дергача, горевшего жаждой мщения. Его воровская компания начисто потеряла интерес к вожаку, в одночасье ставшему инвалидом. На постоянные просьбы Сергея бывшие дружки отговаривались нехваткой времени. «Уж насчет того, что нет времени, могли бы мне не вешать лапшу на уши, — с горечью думал он. — Я-то знаю, чем они заняты. Либо воруют, либо сбывают краденое. Могли бы и передышку сделать».
Только Геныч и Виталий кое-чем помогали, хотя действительно были заняты — оба работали. А Сергею во что бы то ни стало было нужно разыскать этого Сереброва. При других обстоятельствах он не погнушался бы заявить на него в милицию, хотя считал, что толку от ментов как от козла молока. Но сейчас к ним и сунуться нельзя — спросят, откуда он узнал фамилию преступника. Не говорить же им, что украл его документы. Станут разбираться — себе можно навредить. Значит, остается искать своими силами. Нужно съездить в Чусовой по тому адресу, где этот хмырь прописан. Иначе получится, напрасно терзали институтскую архивистку.
— Предположим, мы туда съездим, невелика сложность. А дальше что? — спросил Геныч.
— Узнаете, там ли он сейчас живет.
— Узнаем. А дальше что?
— Вот насчет этого будьте спокойны, — сказал Дергачев. — Мне ясно, что нужно делать дальше.
— Мы же не можем его убить.
— Вы не можете — другие смогут. Найдутся охотники. Для такого дела деньги у меня припасены. Если его там нет, тоже не беда. Взять в заложники кого-нибудь из родителей — быстро объявится.
Достал он их своей просьбой, съездили в одно из воскресений в Чусовой. Разыскали нужный дом, поспрашивали людей, выяснили — не живет сейчас Андрей здесь. Родители по-прежнему живут, а он появляется раз в год по обещанию. Как уехал учиться в Пермь, так больше не возвращался.
Раз такое дело, можно смело идти к родителям, выдать себя за его дружков. Увидев отца Андрея, едва не расхохотались. Нелегко будет взять в заложники такого громилу, он одним пальцем человек двадцать раскидает.
…Бесплодная поездка Геныча и Виталия в Чусовой озлобила Дергачева. Москва — слишком большой город, да и находится далеко. Но там живут знакомые, которые при случае смогли бы его разыскать. Вот только чтобы подвернулся такой случай, нужен мостик, по которому усилия пермяков можно перенести в Москву. Пока же его нет и не было бы, не позвони случайно Дергачу один старый приятель.
Глава 20
ИЮЛЬ 1999-го
В начале месяца наступили по-настоящему жаркие дни, и когда по городу пронесся слух, что вода в Каме прогрелась, пермяки ринулись на пляжи. Наташа и Андрей решили не отставать от других. Поехали в Левшино. Все же подальше от центра, там народу меньше. Но оказалось, тоже много. Хватало и катеров, которые нагло подплывали к самому берегу. Шум стоял невообразимый: дети визжали, взрослые хохотали, многие приехали с магнитофонами — наяривала музыка. И вдруг Наташа услышала собственный голос:
Как-то утром в элитарный фитнес-клубЗаявился здоровенный лесоруб…
Это была сочиненная ею шуточная песенка. С оркестром она пела ее только один раз — на записи у Стасика. Музыка доносилась из зеленого «жигуленка» с раскрытыми передними дверцами. Сам хозяин топтался возле машины] поудобнее устанавливая складной столик.
Наташа резво подбежала к нему. Пятидесятилетний мужчина вряд ли мог быть приятелем юного Ле-довских, наверное, родственник или знакомый.
— Вы знакомый Стасика Ледовских? — спросила она. — Вам эту кассету Ледовских подарил?
Прервав свое занятие, мужчина застыл, оторопело уставившись на нее:
— Каких еще Ледовских? Что ты, девочка, не то городишь. Обознатушки.
— Я про эту песню, — растерялась Наташа. — Хотела узнать, откуда она у вас.
— Купил, знамо дело.
— Купили?
— Да, девочка, купил. Где я еще мог взять? Не украл же.
Обескураженная Наташа вернулась к подстилке, на которой лежащий в картинной позе Андрей лениво листал глянцевый журнал. Резвившиеся неподалеку девчонки постреливали на него глазками. Он не обратил внимания на песенку и не знал, куда отходила Наташа. Настроение было таким безмятежным, что до него не сразу дошел смысл сказанных слов. Через какое-то мгновение он встрепенулся и переспросил:
— Значит, это та самая песня, которую ты записывала у Ледовских?
— В том-то и дело. Он говорил, что ее никто не услышит, запись делается исключительно для отладки звукоаппаратуры.
Андрей стремительно вскочил на ноги. Его брови сошлись на переносице, ноздри сердито раздувались. «Одержимый!» — мелькнуло в голове у Наташи. С некоторым испугом она спросила:
— Что ты собираешься делать?
— Погоди, — коротко бросил он и направился к зеленому «жигуленку».
Мужчина уже управился со столом и теперь доставал из багажника многочисленные пакеты с провиантом, передавая их жене и дочке. Андрей как можно спокойней объяснил ему причины своего интереса и вскоре узнал все, что хотел, а именно где была куплена кассета. Хозяин дал ему посмотреть коробку своего недавнего приобретения. На упаковке указано, что играет группа «Акустика». Фамилии Наташи там не было.
