Светлана Алешина - Срочно в номер (сборник)
Название некогда популярного киножурнала вырвалось у Маринки случайно, но тяга к знаниям на самом деле была всегда характерна для нее. Странно только, что потребляла она эти знания предпочтительно в вербальной форме и не собиралась отказываться от милых сердцу привычек.
Я молча вытянула Маринку на улицу.
– Ну, ты что? – закричала она, уже не сдерживаясь. – Теперь мы не знаем, чем закончится разговор!
– Это тебе не сериал! У нее все это время был какой-то мужик! – сказала я. – Сама слышала его голос.
– Так это она не по телефону разговаривала, что ли? – изумилась Маринка и зачем-то, задрав голову, посмотрела на окна второго этажа.
– В том-то и дело, – пробормотала я, – пошли к машине.
Пока мы преодолевали десяток шагов до «Лады», Маринка успела, наверное, сто пятнадцать раз спросить меня, что я собираюсь делать и как все это понимать.
Сев за руль, я закурила, вывела машину со двора и, развернувшись, поставила ее на дороге за автобусной остановкой. Теперь нам был виден подъезд, из которого мы вышли, но нас заметить было бы довольно сложно. Если не приглядываться, конечно.
– Ну, что ты все молчишь? – Маринка откровенно обозлилась и смотрела на меня волком. – Считаешь себя самой умной? Кто был тот мужик?
– А я знаю? – возмутилась я. – Сама удивилась, но у меня и в мыслях не было вслушиваться в этот голос, хотя мне он показался знакомым.
– Тебе все мужские голоса кажутся чем-то знакомыми, потому что ты их различать не умеешь. Ни голоса, ни мужиков, – проворчала Маринка, и я даже обижаться на эту чушь не стала.
– Ну и что мы здесь торчим? – спросила Маринка, постукивая пальцами по передней панели. – Что ждем-то?
– Посмотрим, а вдруг кто-то придет или кто-то выйдет, – предположила я.
– Ну, ты даешь, подруга! – Маринка вдруг ни с того ни с сего развеселилась и откинулась к спинке сиденья. – Ну жди, жди! Часика полтора тебе точно придется здесь прокуковать! Это я тебе обещаю!
Я с подозрением посмотрела на Маринку.
– Почему полтора часика? – спросила я. – И почему это мне одной, а не нам?
– Ой, трудно мне с тобой разговаривать! – Маринка вздохнула и закатила глаза к потолку. – Трудно, понимаешь? Да потому, что я заниматься таким бесполезняком даже не собираюсь! Ты же Ленку эту видела?
– И что? – все еще не понимала я.
– Да-а, – Маринка посмотрела на меня, как на ученицу первого класса школы для умственно отсталых детей. Спасибо еще, что пальчиком у виска не покрутила.
– Ну что ж, буду объяснять просто-просто, ясно-ясно, чтобы даже ты поняла, – с видимым удовольствием проговорила Маринка и поерзала задницей на сиденье для удобства.
Я молчала и терпеливо ждала окончания пантомимы и начала текста. Наконец текст был выдан:
– Диктую! – Маринка, уже не сдерживая радостных порывов, почти кричала: – Она только что вышла из ванной – это раз! Ее мужик всю ночь не был дома и заявится, по ее расчетам, только вечером – это два! И у нее все это время прятался другой мужик – это три! Ну! Вспомни логику! Что все это может значить?!
Я подняла глаза, взглянула на дом Кислицыных, и тут дверь подъезда распахнулась, и из нее быстрой походкой вышел мужчина.
– Это значит, что мужчина, находившийся в квартире у Лены, только что вышел. Вон он, – тихо сказала я, – так что ты там развозила насчет логики?
Глава 8
– Э! А ведь я его уже где-то видела! – Маринка наклонилась вперед, накрепко забывая свою только что произнесенную речь.
– Я тоже, – ответила я, почти сразу же в вышедшем из дома мужчине узнав Петренко. – Это тот самый следователь, который приходил ко мне!
– Псевдоследователь, – уточнила Маринка.
– Здоренко этого не сказал, – поосторожничала я.
– Здоренко нас считает дурами и поэтому темнит. По его словам было ясно, что здесь что-то туманно, – нервно высказалась Маринка.
Я промолчала, соглашаясь с ней. Поведение майора Здоренко на самом деле сразу заставило меня заподозрить какие-то недомолвки, а уж предположение Фимы о том, что меня втемную делают подсадной уткой – совсем, можно сказать, добило!
Петренко подошел к тому самому задрипанному «Москвичу», стоящему почти напротив подъезда, с важным видом заставил чирикнуть центральный замок и оглянулся на дом. Махнув прощально рукой, Петренко залез в машину.
– Садимся ему на хвост? – азартно проговорила Маринка. – Любовничек хренов! А все-таки это мы ему, Оль, сломали весь кайф! Сделал гадость – сердцу радость! Правда?
– Не знаю, не пробовала, а вот проследить попробуем, – сказала я, заводя «Ладу».
– А что пробовать-то? Что? Его задрипанный дришпак ни в жисть не оторвется от твоей красавицы. Не упустим гада, точно тебе говорю!
– Дело не в том, чтобы не упустить, главное, чтобы он нас еще и не заметил, – резонно заметила я.
Петренко вывел «Москвич» со двора на трассу и поехал в направлении центра города.
Выждав чуть-чуть, чтобы между нами вклинились две машины, я поехала за ним.
Петренко вел не быстро и аккуратно, процесс слежки мне даже стал нравиться. Но Маринка, извертевшись на сиденье, решила, что мне скучно.
– А ведь вряд ли он пришел успокаивать Лену, – сказала она. – Приперся как ни в чем не бывало и, конечно, не сказал, что она почти наверняка овдовела!
– Да мне кажется, что он сам этого не понял, – напомнила я, – наш с ним разговор прошел как-то сумбурно. Он почему-то зациклился на этом Чернавском…
– Да я тебе точно говорю! – Маринка, очевидно набравшись у Фимы профессиональных адвокатских привычек, почесала кончик носа. – Я все поняла. Должен был прийти Чернавский, отвлечь тебя, потом этот лысый Петренко убивает Кислицына, и все у них о'кейно. Поняла?
– Пока нет.
– Я пока тоже, но чувствую, что разгадка – вот она, в этом «Москвиче». Спорим, что у него там и портфель Кислицына лежит? Со всеми документами на изготовление вечного двигателя и с тарелкой! Слушай! – воскликнула Маринка. – А может быть, он и есть шпион?
– Тот был выше ростом, – вспомнила я свои впечатления, старательно поворачивая за машиной Петренко направо.
Слежка продолжалась, но этот опыт слежки у меня не затянулся. Не знаю, что произошло, но я все делала правильно, однако негодяй подъехал к светофору и встал под ним на красный свет. После этого сразу же рванул вперед и завернул за угол.
Не решившись на такой рискованный маневр, я дождалась зеленого света, и, когда поехала в том же направлении, «Москвича» и след простыл.
– Ну вот, – вздохнула Маринка, – на профессионала нарвались, но, между прочим, если человек отрывается от слежки, значит, у него есть что скрывать. Это аксиома тех же профессионалов. Я ее знаю, а ты?
– Слышала и вижу, что он просто спешил, – констатировала я.
– Ага, и нарушил правила уличного движения! – Маринка осуждающе ткнула пальцем в ветровое стекло.
– Он же в милиции работает, не думаю, что его начнут штрафовать.
Я уже ехала по направлению к редакции и постепенно мысленно переключилась на рабочие дела. Сегодня предстояло отредактировать статью об убийстве на Верхнем рынке, которую Сергей Иванович уже должен был написать… Меня отвлекла Маринка, продолжив прежнюю тему.
– Если он на самом деле работает в милиции… – нудно повторила она.
– Ну, значит, ему штрафы не страшны, – я начала раздражаться. – Откупится.
– Что за удовольствие ездить на такой хери на колесиках и платить штрафы. В чем крутость-то? Объясни мне, в чем крутость?!
– Не знаю, – процедила я сквозь зубы, – ясно одно, что он от нас ушел. Едем на работу.
– Разве ты хочешь ехать на работу? – невинно спросила Маринка. – Мне кажется, у тебя еще и дома остались какие-то дела.
– Вечером доделаю, – усмехнулась я и повернула машину вправо. Увидев вдали киоск «Роспечати», я медленно подкатила к нему и остановила машину.
– Хочется посмотреть, есть ли здесь свежий номер «Свидетеля», – объяснила я свое желание и заглушила мотор.
– Как же его может не быть, если его уже должны были нашлепать и развезти? Ты так оторвалась от жизни, что все забыла? – спросила Маринка.
– Я имею в виду, может быть, его уже раскупили, – набираясь терпения, пояснила я. – Может быть, ты не в курсе, но наша газета – очень популярное в городе издание.
– Да ладно тебе, – отмахнулась Маринка, – будешь мне еще пропаганду разводить! Я-то уж точно покупать номер не буду – каждый день его просматриваю.
Выйдя из машины, я купила свежий номер «Свидетеля», заметив, что мне дали, кажется, предпоследний экземпляр. Хоть и не первый год уже выходит наша газета, а все равно каждый раз приятно видеть, как она быстро расходится.
Возвращаясь к машине, я бросила взгляд назад, на дорогу, и заметила стоящую в отдалении грязноватую «Ниву».
Глянув на нее еще раз, я обратила внимание и на то, что в машине сидят двое людей, как мне показалось, пристально смотревших на меня.
