Виктор Дан - Уик-энд в деревне
Атака не последовала. Ее раздражение на Михаила проявилось в резких движениях и излишне энергичных перемещениях по приемной, что совершенно не вязалось с духотой безоблачного июльского дня. Михаил углубился в свои мысли и перестал до поры ее замечать, пока его внимание не привлекло часто повторяющееся движение Валерии: одной или двумя руками на ходу она стягивала вниз подол юбки.
Валерия всегда одевалась без вкуса, не к месту и не ко времени. Сегодня она превзошла себя. Короткая вязанная шерстяная юбка в обтяжку, недостающая до пояса блузка, открывающая часть живота, и туфли на высоченном тонком каблуке. Собственно юбка и заставляла Валерию совершать эти странные жесты. Юбка была чрезмерно и неумело укорочена и сползала вверх на массивных бедрах секретарши после каждых трех шагов.
Михаил приободрился, у него возник план мести.
– Да! Нужно отдать вам должное, Валерия. Ноги у вас просто класс! Ваш главный козырь! – выдал Михаил после ее очередного дефиле мимо него.
Губы Валерии, густо накрашенные невероятно темной, почти черной губной помадой, невольно растянулись довольной улыбкой.
Михаил дождался этой улыбки и продолжил:
– Но, к сожалению, этого нельзя сказать о ваших мозгах! Разве умный человек выложит в официальном учреждении, коим является прокуратура, все свои козыри вот так сразу и полностью от пяток до места, где они начинаются… А ваша губная помада! Вы знаете, кто ею пользуется? Такой оттенок приобретают губы у женщин, предпочитающих оральный секс, после регулярных занятий оным. Они и создали эту моду на темную губную помаду. То ли для маскировки, то ли для саморекламы…
Валерия взвыла и бросилась в кабинет Сафонова. Через минуту его хозяин появился в двери:
– Михаил Егорович! Что вы себе позволяете?!
– Здравствуйте, Дмитрий Иванович! Вот, явился по вашему вызову. Меня к вам не пустили. Чтобы не терять времени даром, я решил в самой деликатной форме дать несколько рекомендаций Валерии…
– Каких рекомендаций?!
– Точнее, советов, как нужно одеваться секретарю районного прокурора…
– Она мой секретарь, а не ваш!
– Да, приказывать ей можете только вы, а советовать любой человек, тем более работник прокуратуры. Она ведь является, в некотором роде, лицом учреждения. Первой встречает наших посетителей. Не правда ли?
– Что вам не нравится?
– Слово «нравится» здесь не подходит. Просто, такую манеру одеваться я считаю неприемлемой для прокуратуры. Я ей сказал об этом по-дружески. Она почему-то обиделась.
– Она требует ваших извинений!
– Скажу сразу, причины просить у нее прощения я не вижу, а как ей одеваться решать вам!
– Он сказал, что у меня с головой не в порядке!
– Такого буквально я не говорил! Как вам объяснить?! Хотите, проведем эксперимент? – новая идея пришла в голову Михаила.
– Какой еще эксперимент? – Сафонов не мог найти правильный выход из создавшегося положения. Михаил был для него источником беспокойства, но это был лучший работник прокуратуры. И его дружбу с городским прокурором нельзя было сбрасывать со счетов.
– Следственный эксперимент, так сказать. Попросите Леру взять поднос с чайным прибором, что у вас на столе, и принести сюда, а затем вернуть назад.
– Вы можете это сделать? – обратился Сафонов к своей секретарше, – Хотя не понимаю, какой в этом прок… Прошу вас, Валерия! Сделайте, как он просит!
Валерия неуверенной походкой пошла, словно на ходулях. Юбка поползла вверх. Она ее поправила под прикрытием стола. На обратной дороге две руки были заняты подносом. Она сделала несколько шагов. Юбка опять предательски заскользила вверх. С половины дороги Валерия вернулась, грохнула поднос на стол и вылетела из кабинета, а затем и из приемной, натягивая юбку двумя руками.
Мимо остолбеневшего Сафонова, мимо скрывающего свое полное удовлетворение Михаила. Хотя чему здесь радоваться?! Проучил недалекую сельскую дуру…
– Займемся делом! – поставил точку в инциденте Сафонов и жестом пригласил Михаила в кабинет.
На удивление посуда на подносе осталась целой. А какой был грохот! Даже ничего не было пролито.
– Хотите чаю? – предложил Сафонов.
– С удовольствием!
– Хотя он уже остыл. Вам подогреть?
– Нет, спасибо! Буду пить холодным, так лучше чувствуется вкус чая…
Сафонов предпочитал марку «Седой граф».
«Приятно, но как это можно пить годами?!» – подумал Михаил, отхлебнув терпкий, слишком ароматный напиток.
– Вы опять воспользовались своей дружбой с городским прокурором и встряли в новую авантюру. Учтите, ваш отпуск мы не сможем продлить летом. У нас в районе достаточно и своих дел!
Сафонов недавно опять перешел на «вы» с Михаилом. На этот раз, вероятно, окончательно. До этого такой переход должен был означать, что подчиненным недовольны.
– Дмитрий Иванович! Убийство произошло в нашем районе и подозреваемый прописан у нас. Возможно, мы совершили ошибку, что отдали дело в город полностью. Теперь появился повод исправить ситуацию. Обращаю ваше внимание, что не я создал данный повод. Ко мне домой явилась Красавина, невеста подозреваемого, и его зять. Они попросили помощи, так как считают все происходящее чудовищной ошибкой. Они уже написали жалобу в городскую прокуратуру, кстати, по моей рекомендации. У этой Красавиной есть определенные связи в Киеве. Я проявил инициативу, чтобы наш район избежал возможных неприятностей…
Михаил знал, что упоминание о киевских связях не пройдет незамеченным.
– Думать о районе входит в мои обязанности!
– О репутации учреждения обязаны заботиться все сотрудники. Кроме того, должен признаться, меня заинтересовало это дело.
– Создаете себе славу этакого Мегрэ районного масштаба…
– Не вижу ничего дурного, если даже все сводится к моей репутации следователя…
– Может пострадать дело! Наши районные дела, – уточнил Сафонов недовольным тоном.
– До сих пор все обходилось! Надеюсь, и на этот раз все также обойдется…
– Об этом я и хотел сказать! Вас я предупреждал неоднократно, нарушений нормативных сроков проведения следствия по делам, переданным в ваше ведение, я не потерплю. Вам ясно?!
– Вполне!
– Тогда оформляйте командировку и отправляйтесь в распоряжение Фесенко.
– Когда?
– Прямо сейчас! Ведь это для вас не является неожиданностью?!
– Нет, конечно!
В Управлении Михаила приняли сдержанно. Фесенко, после приветствий с натянутым радушием, заговорил в жестком тоне:
– Скажу тебе, Михаил, откровенно. У меня нет ресурсов, чтобы удовлетворять твою любознательность и частный интерес в этом деле. Транспорт у нас и так в обрез, так что на машину не рассчитывай. На твои вопросы, а Манюня не скрывал, что подготовил их ты, пробежав галопом по делу, тебе и отвечать…
– Другого я не ожидал! Думаю, обойдусь собственными средствами, попрошу на недельку у тестя «жигуль»…
– Ха! Надеешься управиться за недельку?! Ну, ну!
– Вы ведь уже все сделали, не правда ли?! Проверю несколько фактов, а там посмотрим…
– Что там смотреть?! Твои дела можно посчитать на пальцах одной руки…
– Никто не отнимает у вас ваши многолетние заслуги, поэтому давайте оставим в покое и мои скромные достижения. Если хотите знать, то я оцениваю вероятность вашей версии на девяносто девять и девять десятых. Мне захотелось потратить время и свою зыбкую репутацию на оставшуюся одну десятую. Дайте мне такую возможность! Не будьте таким жадным!
– Ради Бога, Миша! Развлекайся за счет бюджета и своего тестя, мы тебе не помеха.
– Мне нужно будет регулярно знакомиться с новыми материалами по делу, или уточнять какие-то факты…
– Пожалуйста, обращайся ко мне, если тебе не трудно!
– Нисколько! Для начала, я хочу побеседовать с Луневым.
– То есть, допросить!
– Да, допросить!
– Это можно! Только протокол по всей форме, сам понимаешь…
– Понимаю!
– В понедельник организуем!
– Можно сегодня?
– Сегодня не успеем, да и зачем такая спешка. Нового, думаю, он не скажет.
– Тогда лучше с утра, не позже десяти. Договорились?!
– Как прикажете! – Фесенко позволил себе даже шуточный поклон.
В тот же день Михаил возвратился домой на автобусе, чтобы попросить у тестя машину на неделю или две.
В понедельник утром он поехал прямо в следственный изолятор для разговора с Луневым.
Подследственный оказался на вид крепким выше среднего роста мужчиной. Его волосы и загорелое лицо лоснилось от пота. Еще поразил совершенно затравленный взгляд.
Лунев сразу попросил пить. Михаил налил ему в пластиковый стакан минеральную воду, предусмотрительно купленную в киоске по пути. День был жаркий, разговор предстоял длинный и Михаил позаботился о себе и о подследственном в том числе.
