Фридрих Незнанский - В состоянии необходимой обороны
И чем больше Шишков убеждался в правоте своих подозрений, тем тревожней становилось у него на душе. Тут опасаться можно всего. Если не получится их задумка, не сработает с машиной, они примутся за другие, более жесткие дела.
– Наташка, тихо, – Виктор еле шевелил губами, поглаживая жену по волосам, – молчи и кивай… Дети дома?
Наташка как сумасшедшая отрицательно замотала головой.
– Успокойся, – в голос сказал Виктор, якобы что-то стряхивая у нее с волос. – Это не опасный паучок. Он не кусается.
– Какой еще паучок! – взвизгнула Наталья, отскакивая в сторону.
Никто, кажется, ничего не заподозрил. Наташка пыталась что-то еще прошептать, но муж настойчиво и твердо не давал ей заговорить. Он и так вспомнил, что еще три дня назад обе дочки уехали к бабушке.
«Все-таки, как здорово, что есть весенние каникулы, что есть бабушка! Хоть нанемного, но это оттянет время… И всякие… пакости, – думал Шишков. – А мы тут… Бедная моя Наталья… Как бы ее вытолкать, вытащить из этого кошмара?»
– Пойдем посидим? – вслух предложил жене Виктор.
Он подвел ее к задней дверце «мерина», открыл.
– Я не хочу, – не решилась Наталья. – Там… Душно.
– Включу климатконтроль, – сказал Жора. – Тебе какая температура больше нравится?
Подскочил взвинченный Антон:
– Сейчас я тут буду температуру ставить! Где этот козел Ковальский? Жора, ты сказал, чтоб он Ковальского с бабками привез?
– При чем тут бабки? – Жора даже голову к нему не повернул. – Вопрос собственности – это философия, это… Понятия! Бабки лишь отражают отношения. Сечешь, братуха?
Пропуская Ковальского, ворота снова заскрипели.
Все, видимо, заждались и облегченно вздохнули, обернувшись на входящих. Борис был олимпийски невозмутим. Не дожидаясь скандальных вопросов, он начал сам:
– Антон, много дней тому назад ты…
– Месяц – это много? – Антон выпучил глаза на старшего брата, который неторопливо выходит из машины.
– Два месяца, – поправил его Ковальский, – с лишним. Ты сказал мне, что, может быть, купишь эту машину. А может, и нет. Так?
Жора тупо смотрел в лицо Ковальскому.
– Я ему деньги за машину отдал! – Антон снова обратился к старшему брату.
– Двести долларов за машину? – ехидно спросил Ковальский. – По каким это понятиям такая тачка может стоить двести баксов?
Лицо Жоры не выражало никаких чувств.
– Но он же взял? Я ему сказал, что это за «мерина», он и взял, – кипятится Антон. – Если бы не взял, то и делов нету!
– Так ты думал, что это я тебе за такие копейки машину отдам? Ты думал, дурака нашел? – Ковальский перешел в наступление. – Ты думал, что меня можно вот так кинуть? Я что, похож на сумасшедшего? Может, мне нужно подарить тебе эту машину? Взять и самому откатить тебе во двор?
– Это уже наша машина! – гордо заявила Наталья.
– Помолчи. – Виктор дернул ее за рукав. – Потом поговорим!
Шишков внимательно слушал вялую перебранку, чтобы определить подлинный смысл происходящего. Ковальский слишком мелкая фигура, чтоб так вольно и нагло вести себя с братьями Трофимовыми. И Антон слишком прост и крут, чтоб разводить «философию» о собственности. Жора вообще на другом этаже, не стал бы такой авторитет мараться из-за подержанной жестянки. В какой-то мелочи, в интонации они обязательно откроются, что-то выдадут, проболтаются. Надо только услышать, не проворонить.
– Размер суммы задатка значения не имеет, – решил Жора.
– А то, что он потом почти три месяца не звонил, не приходил, ни слова не сказал? – Ковальский расстегнул дорогое кашемировое пальто.
– Вы на какой срок договаривались? – Жора исподлобья глянул на младшего братишку.
– Ни на какой, – буркнул тот в сторону.
– Так в чем проблема? – Жора повернулся к Ковальскому.
В глазах Жоры ничего не было, кроме абсолютного равнодушия к происходящему. Шишкову это показалось знаменательным. Может, Жора и действительно гениальный артист, может, он специально таким образом жуть нагоняет, но… то ли Ковальский переигрывает «своего парня», то ли Антон переигрывает «кинутого»… Не складывается все это в заинтересованный разговор. Они все о другом думают!
– У меня нет проблем! – пожал плечами Борис. – Двести баксов как были, так и остались у бармена.
– У кого? – сонно переспросил Жора. – Это еще кто?
– Да так, – махнул рукой якобы расстроенный Антон. – Мы деньги отдали Кучерявому, чтоб…
– Не мы, а вы! – нагло поправил Ковальский.
И младший Трофим не взорвался, не налетел на него с кулаками! Просто хмыкнул, будто провинившийся первоклассник, и отвернулся.
У Шишкова в голове роились просто невероятные предположения. Но все расчеты тут же рассыпались. Систематически сбивало с толку то, что стоимость машины, даже включая пресловутые двести баксов и договор на гарантийное обслуживание, была по представлениям Трофимовых настолько ничтожна, что и внимания-то не стоила, а не то что… таких усилий. Искать их интересы во взаимоотношениях с Борисом? А при чем тут Шишков?..
– Моей жене плохо, – вдруг печально заявил Шишков, крепко обнимая удивленную жену. – Я согласен с любым вашим решением. Как Жора скажет, так я и сделаю. А потом мы с тобой, Борис, сами насчет денег решим. Разберемся.
– Без базара? – удивился Антон.
– Ковальский, – Жора невозмутимо продолжал свою линию, будто не слышал ничего вокруг, – ты сейчас же поедешь за…
– За Кучерявым? – Глазки у Бориса забегали. – Ну я пошел!
Он, как деревянный Буратино, развернулся на месте и зашагал на прямых ногах.
– Быстро! – прикрикнул на него Антон Трофимов.
– Сейчас на нас переключатся. – Наталья испуганно прижалась к мужу. – Витя, я боюсь… Я ничего не понимаю…
Но Шишков только морщил лоб. И молчал…
«Они еще не доиграли свою сценку. Но тянут, несмотря ни на что. Это важно! Почему они напрямик не прут, как обычно? – никак не мог сообразить Шишков. – Но заволновались. Значит, я на верном пути!»
– Вот и ладно. Заметано! – сказал он погромче, толкая Наташку к дверям. – Мой мобильник у Пашки, так что звоните мне домой. Или на работу.
Все повернулись к Пашке, тот растерянно пожал плечами, перевел взгляд на второго качка, дрожащими руками вытащил из кармана мобильный телефон Шишкова.
Пока они переглядывались, Шишков успел выскочить во двор.
– Бегом! – по-военному скомандовал Виктор и просто поволок жену на улицу.
Уже, оказывается, стемнело. Красные огни отъезжающей машины Ковальского указали направление к выходу.
И они выскочили на мостовую, под свет фар! Раздался душераздирающий визг тормозов, на них кинулся взбешенный водитель:
– Жить надоело? Алкаши поганые! Да я вас сейчас!
По голосу Шишков, кажется, узнал кого-то, но имени не вспомнил:
– Браток, жене плохо! Давай скорее! Домой!
– Шишок, это ты? – Водитель растерялся, засуетился, хотел было участливо поддержать «страдающую», но та навстречу сама опрометью бросилась в кабину.
– Я тебя не сразу признал, извини, – сказал водитель Шишкову уже в машине. – Сейчас мигом довезу! Может, лучше в больницу?
– Не стоит. Мы потом врача домой вызовем. – Шишков так и не вспомнил его имени. Клиент, наверное. Или кто-то из пассажиров. – Обычное дело.
Неожиданно в салоне стало светло, как солнечным днем! Шишков и Наталья одновременно обернулись и увидели, что сзади пристроилась какая-то большая машина.
Слепящий свет множества фар, через центральное зеркало освещающий лицо водителя, мешает ему видеть дорогу.
– Вот козлы! – возмутился шофер. – Накупят себе дорогих иномарок, а ездить не умеют! Сами-то ладно… Так они и других подставляют. Джип высокий, фары как раз на уровне моего лица! А он еще влупил шесть галогенок сразу!
Супруги Шишковы только обреченно переглянулись.
Наглый джип ушел в левый ряд и пристроился сбоку, в открытое окно высунулась рука с мобильным телефоном.
– Стой! – рявкнули оттуда, перекрывая шум мотора.
Джип вильнул, и рука с мобильным телефоном довольно сильно ударила по крыше.
– Менты? – поразился шофер.
– Трофима знаешь? – спросил Шишков. – Это они. Так что лучше мы выйдем, а ты мотай отсюда. Ты все понял?
Джип ушел немного вперед, стало видно, что это все та же «тойота».
– Ага, сейчас подрезать будет. – Фамилия братков произвела магическое действие, машина уже стояла у обочины.
Джип остановился чуть впереди.
– Сначала я выйду один, – тихо сказал Шишков. – Если не будет базара по этому поводу, вы тихо смотаетесь. Ясно?
– Командир, – взмолился водитель, – не приплетай меня. Сам знаешь, у меня же дети. Выходите оба, вы же свои люди, сами и разбирайтесь. А меня они потом просто в порошок разотрут, кому это надо? Пожалей, командир!
– Я выйду, а вы сразу езжайте. Они вас не остановят, а если тормознут, то она… выйдет. Ты спокойно в любом случает уедешь. Чего трясешься?
Шишков вышел из машины, хлопнув за собой дверью. Ему навстречу уже шел Антон.
