Михаил Петров - Гончаров и убийца в поезде
- Больно! Зачем так, начальник? - апеллировал он ко мне, видимо считая меня самым главным, поскольку я находился на переднем сиденье.
Олег не возражал против такого расклада, ожидая действий и инициативы с моей стороны.
- Как проехать в змеепитомник? - начал я вежливо, но твердо.
- Какой такой змеепитомник? Не знаю никакой змеепитомник, - запустил Акрам заезженную пластинку.
- Слушай, Акрам, нам некогда. Мы от Лины Александровны.
- Не знаю никакой...
- Убью, падла! - неожиданно помог Олег, жестко ткнув ствол ему под челюсть.
Беднягу мелко затрясло и, едва справляясь с собой, заплетающимся языком он промямлил:
- Прямо надо ехать, километров десять по дороге, потом между горками.
- Едем! - приказал щенок-босс.
- Мне домой надо, к детишкам надо, - заныл Акрам.
- Заткнись, а то удавлю!
- Подожди, - остановил я Олега и обратился к Акраму: - Когда они у тебя были?
- Вчера, - ответил он, понемногу приходя в себя. - Вечером.
- Кто был?
- Мужик и девка.
- Когда уехали назад?
- Назад никогда. У моей кибитка не ехал.
- Другая дорога есть?
- Есть, совсем плохой, "уазиком" ехать надо.
- На чем они были?
- На "уазике".
- Что они спрашивали?
- Тоже спрашивал, как на змеиный клетки ехать. Тоже от Лин Лександровна, сказал.
- А вот теперь вперед, - скомандовал я, - и быстрее. Сколько человек в змеепитомнике? - уже в дороге спросил я.
- Двое. Сашка Ташкент уехал, должен скоро приехать.
- Кто остался?
- Мой дядя Курбан-ака и Сашкина девка, Светка зовут. Не убивай их, брат, мы тебе деньга дадим, - забормотал он быстро, - нельзя убивать. У дядька шесть детей, у Светка две детей, муж нет. Сашка не муж. Не убивай.
- Да заткнись ты! - не выдержал Олег. - Не нужны они нам
- Вам мужик и девка надо, нехороший они. Мужик хоть и узбек, все равно нехороший.
- Что? - резко прервал его Олег. - Узбек, говоришь?
- Ага-ага, узбек нехороший.
- Ну, Гончаров, считай, что я поверил тебе.
- Почему?
- Потом расскажу. Гони, Каримчик, гони, дай-то Бог успеть.
Почти по бездорожью гнали мы миль под сорок. Кидало и швыряло нас, как мячики. Каково же было тем, на "Ниве"? Километров через пять несусветной тряски справа по курсу показались два скалистых обнажения, между которыми мы проехали и оказались на верхушке холма. Дорога здесь отсутствовала вовсе. Только легкий намек на колею, где когда-то проезжали автомобили. Кругом почти не тронутый щебень и колючки, значит, случалось это крайне редко.
Спустившись в ложбину, мы в лоб форсировали более высокий холм и, когда оказались на его макушке, увидели цель нашей поездки: три белесые, выжженные солнцем палатки да большой, натянутый между ними тент. Лагерь находился в низине. Возле центральной палатки стояли два "уазика".
- Почему два? - нервно и резко бросил Олег.
- На один дядька ездит, а на белой они приехали, - успокоил Акрам.
До лагеря под гору было около двух километров.
- Выключай двигатель и спускаемся потихоньку, - скомандовал Олег.
Треща гравием и щелкая резиной, мы телегой покатились вниз. Было слышно, как сзади ревет "Нива", тоже, очевидно, атакуя холм в лоб.
И все-таки нас засекли. Когда до цели оставалось менее километра, из средней палатки метнулись две фигурки и, запрыгнув в "уазик", погнали прочь от нас, совсем уже по бездорожью.
- Карим, скорость! - зло выплюнул босс-недоросль, но тот и сам уже врубил передачу.
И началась потеха! С ходу, не останавливаясь, мы пролетели лагерь и вслед удаляющимся беглецам устремились вниз по ложбине. Я только молил Бога, чтобы выдержали рессоры и резина. Швыряло нас так, что казалось, еще чуть-чуть - и мы опрокинемся.
Езда на двух колесах хороша в кино и со стороны, так сказать, визуально, но когда ты сам принимаешь в ней непосредственное участие, вся прелесть этого пропадает. Мы настигали их, расстояние сокращалось. И было неожиданностью, когда "уазик", остановившись и развернувшись на девяносто градусов, пополз влево, на склон холма.
Срезать угол мы не могли, потому как наверняка бы перевернулись. Приходилось точь-в-точь идти по следам "уазика", но тактика его водителя была непонятна.
Мы только-только начали карабкаться на этот проклятущий склон, когда "уазик" уже забрался на вершину. Забрался и зачем-то остановился. А мы карабкались и карабкались под углом в тридцать градусов по отвесному склону. "Уазик" стоял. И только когда мы достигли середины, он резко развернулся к нам передним бампером.
- Сейчас бить будет, - обреченно проныл Акрам.
- Как? - не понял Олег.
- Сильно...
И точно. "Уазик" пошел на таран.
- Он что, кретин? Карим! Разворачивай назад! - запищал босс-щенок.
- Нельзя разворачиваться - перевернемся.
- Прыгаем! - завопил супермальчик.
- Сидите. Передавит всех. Держитесь, - предупредил Карим и выжал сцепление.
Задним бампером вперед мы полетели в преисподнюю. Наверное, это был единственно правильный выход, только нам легче не стало.
Казалось, сердце, потащив и желудок с его содержимым, вот-вот вылетит наружу.
Однако мерзавец за рулем "уазика", увидев, что план его не удался, с трудом, но затормозил. Остановились и мы... Хлопнул выстрел, взвизгнул Акрам, а в лобовом стекле появилась дырка. Снизу сигналила "Нива", спрашивая, что делать.
- Идиоты, - прошипел Олег.
В стекле появилась вторая дырочка. Теперь, тявкнув, заскулил босс-щенок, а у меня со щеки на плечо частыми каплями засочилась кровь.
- Назад! - завизжал Олег.
Карим снова выжал сцепление, и мы опять рванули вниз. Вылетев на соседний склон, мы затем медленно скатились вниз и остановились возле "Нивы", наблюдая, как "уазик" задом наперед заползает обратно на вершину. Акрам был ранен в правое плечо, Олег - в левое. Скулил юный босс и материл своих подельников с завидным мастерством. Я прижимал лоскут, оторванный от рубашки, к щеке и ни во что не вмешивался.
- Давайте с двух сторон. Карим, спускайся ниже километра на два, а ты, Полван, бери повыше и вверх. Возьмем "уазик" в клещи. Киля, ты - на переднее сиденье джипа, стреляй в скаты. Остальные... Скоты! Когда вы научитесь стрелять?! Гончаров, ты как стреляешь? Надеюсь, нормально?
- Нормально.
- Тогда в "Ниву", на переднее сиденье. Стрелять только по скатам, этот гад нужен мне живым. По машинам! Раненые остаются здесь. Я буду следить за операцией отсюда.
Мы разъехались в стороны и начали подниматься по склону, стараясь, как учил один великий стратег, захватить противника в клещи. Но когда мы взобрались на вершину, "уазик" был уже в километре от нас и мчался по ложбине вниз. Джип еще не дополз до вершины, и вряд ли он успеет отрезать ему путь.
Опять как оглашенные мы бросились в погоню, но расстояние между нами почти не менялось, а если и менялось, то не в нашу пользу. В отличие от предыдущей ложбины в этой было пересохшее речное русло, с трещинками и валунами, и явное преимущество теперь появилось у сидящих в "уазике".
Однако джип успевал. Он начал спуск, сумев сделать небольшую поправку и отрезая путь беглецам чуть под углом. Рискованно, зато наверняка. Отрезали они его левой стороной, и - стрелять Киле было неудобно.
Я удивился, когда увидел, что джип замер, не доезжая до пересохшего русла реки, еще на склоне, вежливо пропуская "уазик". Но вскоре все понял. Ложбину с речным руслом перегораживала застылая селевая плотина. Путь был отрезан. Увидели это и беглецы. Карабкаться в гору в их положении было бы непростительной глупостью. Мы бы спокойно и быстро продырявили их колеса. И тогда "уазик", неожиданно тормознув, крутанулся и пошел на нас, надеясь отбросить более легкую по массе "Ниву". Подобным тараном он уже пытался опрокинуть джип. Теперь же ситуация была иная. Сейчас наверху были мы, и находившиеся внизу здорово проигрывали.
Полван остановился, а я, торопясь, начал всаживать пулю за пулей в передние баллоны мчавшегося на нас тарана. Резко подскочив, он вильнул, налетел на здоровенный окатыш и, не доезжая до нас метров пять, беспомощно завалился набок. А мы уже рвали дверцу "уазика", вытаскивая пассажирку, мою поддиванную девку. Материлась она как добрый сапожник. Раненый ее подельник левой здоровой рукой пытался найти пистолет, что было очень трудно сделать в перевернутом автомобиле.
Через полчаса оба стояли перед нашим довольным щенком-шефом.
- Где баксы? - с позиции силы, не повышая голоса, спросил он и тщательно отвесил пощечины одному и другой.
Мужик равнодушно промолчал, а девка сразу же закатила истерику.
- В змеепитомник, - приказал Олег, - там разберемся.
Джип шел первым. Бандиты либо уже доверяли мне, либо просто забыли, но в моих руках остался ковбойский кольт. "Такую "дуру" не видал я сроду..." С превеликим удовольствием я разрядил бы весь его массивный барабан в их черепа. Держала Ленка. Мне бы не хотелось видеть ее мертвой.
Резко, носом в тент, встал джип. Белея на ослепительно белом солнце, нервно затряслась палатка. Умолк мотор, и наступивший было звон тишины разорвал негромкий мучительный стон. Умирал человек.
