Фридрих Незнанский - Считалка для утопленниц
– Ну и свинья! – послышался оттуда его голос.
– Что там?
– Мерзость запустения, – крикнул Демидов. – И как он моется в такой ванне? Похоже, он в ней чистит обувь.
Володя чем-то гремел, ворчал, потом появился с одеждой, которую с отвращением держал в вытянутых руках.
– Смотри, на рубашке следы крови, и на джинсах пятна. По-моему, тоже кровь.
– Обойдем соседей, потом поедем к экспертам, – скомандовал Турецкий, закрывая чемоданчик с препаратами. – Узнаем, кто отметился у Клесова и чья кровь на его одежде.
– Известно чья. Любимой бабушки.
Володя сложил одежду в пакет, и они пошли к выходу.
Выйдя на улицу, Демидов вдохнул полной грудью свежий воздух и с наслаждением произнес:
– Как же хорошо! Когда выбираешься из такого свинарника, начинаешь ценить скромные прелести окружающей жизни.
– Клади вещдоки в багажник. Надо еще по соседям походить, узнать, с кем водил дружбу Клесов.
Они еще минут сорок ходили по соседям, но информацию получили мизерную. Его мало кто знал из соседей, и никто не запомнил лица тех, с кем проводил время Клесов. В один голос соседи твердили, что опасались Клесова из-за его криминального прошлого. Похоже, и компанию он подобрал соответственно своим запросам. В четвертом подъезде из квартиры на первом этаже на их звонок вышла женщина таких габаритов, что даже Демидов – могучий мужчина – обалдел. Она была шире его едва ли не вдвое. Сыщики представились, и женщина, окинув их цепким взглядом, впустила в свою квартиру.
– А как вас звать-величать? – вежливо поинтересовался Турецкий.
– Мария Григорьевна я.
Женщина пригласила пройти в комнату.
– Давно уже хотела сообщить о Клесове и его дружке, – сказала она, грузно опускаясь на диван. – Но ходить мне тяжело, я даже в магазины не выхожу. Мне женщина из социальной службы носит продукты.
– А что вам известно о Клесове?
– Сначала я вам о своем соседе расскажу, с третьего этажа. Я люблю начинать с подробностей. Так вот, он тоже тот еще типчик. Нигде не работает, на что живет – непонятно. Думаю, приворовывает. Или торгует краденым. К нему какие-то подозрительные люди ходят.
– Раз вы любите начинать с подробностей, слушаем вас внимательно. Любые детали нам и нужны, и важны.
– Окно моей кухни рядом с дверью подъезда. Так что я вижу всех, кто подходит к двери. У нас подъезд приличный, все жильцы работают. Я здесь уже двадцать восемь лет живу, со всеми здороваюсь. Только этот Гринев – всегда хмурый, как сыч.
– Кто такой Гринев?
– Ну этот, с третьего этажа. Сроду не поздоровается, глазами зыркает, как бандюга. Что-то приносит домой, иногда приходит с каким-то мужиком. Потом тот от него что-то уносит. Как думаете, что? – уставилась она немигающим взглядом на сыщиков. И сама же ответила: – Известно что, ворованное.
– А почему вы о своих подозрениях не сообщили в милицию? Ведь можно было бы и позвонить.
– Чтобы они меня записали в свидетели? А Гринев тогда меня убил?
– А почему вы решили, что он убийца?
– Не знаю… – неохотно ответила женщина. – Но только к нему частенько приходит Клесов. А он же уголовник! И они частенько стоят у подъезда, курят.
Женщина презрительно скривила лицо.
– Дышат воздухом, понимаете?
– Нет, – честно признался Турецкий.
– Ну, они так говорят. Подходят к подъезду и говорят: «Давай подышим воздухом». А сами курят и разговаривают. У меня форточка всегда открыта, и я слышала обрывки их разговоров.
– И что ж они говорили?
– Клесов жаловался Гриневу, что его старики зажились. Родители, что ли?
– Не помните, в каких выражениях он говорил о стариках?
– Как-то сказал: «Таскаю ему продукты, готовлю, а он жрет, как будто в последний раз. Сам на деньгах сидит, а мне хрена». А этот Гринев ему в ответ: «А ты чего ждешь? Сам возьми». Про старуху – это его мать, наверное. Потому что говорил, у нее какой-то хахаль. А она, дескать, у хахаля какие-то документы держит. А Гринев ему: «Надо забрать». Ну, в общем, все надо у стариков забрать. А ты сам заработал? – у женщины от возбуждения раскраснелись щеки. – Кстати, мне из окна и подъезд Клесова видно. Его ж дом напротив. Так что они то здесь околачиваются, то к Клесову ходят. И там соседям от них покоя нет, и здесь. Как напьются, горланят, спать не дают. К ним еще дружки приходят, все соседи от них стонут.
– С Гриневым мы разберемся. А с кем еще общался Клесов, видели?
– Ну, тоже с тем мужиком, который приходил к Гриневу. Который с сумками. Они все втроем хороводятся. Но того я не знаю. В лицо бы узнала, а как зовут или фамилия – черт его знает.
– А описать можете?
– Попробую… Высокий, ну как вы, – показала она пальцем на Турецкого. – Волосы черные, стрижка обычная, глаза узкие.
– Монголоидного типа?
– Нет, он не монгол. И не китаец. Он русский, просто брюнет с хитрыми глазами. Но лицо обычное. Уголовное. Губы… толстые у него губы. Кадык такой торчит здоровый, он еще сглатывает, как будто давится.
– И когда вы его успели так хорошо рассмотреть?
– Иногда тоже с Гриневым воздухом дышат у подъезда.
– Вы нам скажете номер квартиры Гринева?
– С радостью, – ответила женщина. – Только вы никому не говорите, что у меня были. А то еще отомстят. Я ведь одинокая, меня защитить некому.
– Не скажем, – пообещал Демидов.
На улице Турецкий и Демидов отошли подальше от окон бдительной соседки Гринева и устроили небольшой совет.
– Про какого хахаля говорил Клесов? Неужели у старушки еще и поклонник был? – удивленно проговорил Турецкий.
– Да нет, вряд ли. В ее-то годы? Думаю, нам нужно поговорить с участковым. Может, у них есть что-то на Гринева.
– Если он сидел, то в квартире Заботиной точно не был. «Пальчики» на месте преступления только одного судимого – Клесова.
– А если и не сидел, то как дружок Клесова мог подсобить ему избавиться от старушки. Впрочем, такой тип наверняка находится под наблюдением местных ментов. Ведь если жильцы на него жаловались, то участковый должен был реагировать.
Участкового пришлось искать по его номеру мобильного, который дал сыщикам дежурный из отделения милиции.
– Петраков сейчас в опорном пункте, ждет кого-то.
Участковый Петраков действительно находился в опорном пункте на соседней улице. Но поговорить с ним сразу не удалось – напротив него сидел взъерошенный мужчина и что-то писал под диктовку. Петраков – молоденький милиционер с симпатичным округлым лицом приветливо кивнул сыщикам и вежливо попросил:
– Подождите, пожалуйста, в коридоре. Мы скоро закончим.
Турецкий и Демидов сели на допотопные стулья, очень похожие на те, которые в дни их юности обычно стояли в кинотеатрах. По коридорам сновали люди, в основном молодежь, и весело обсуждали предстоящую сессию.
– Докатились, – взгрустнул Демидов. – Помещение для опорного пункта арендуют у института.
– Зато участковый какой воспитанный, давно таких не видел.
Дверь открылась, и взъерошенный мужчина быстрым шагом направился к выходу.
– Заходите, – услышали они голос Петракова.
Он указала им на два стула напротив себя.
– Что у вас?
На спинке его стула висел китель. Ворот голубой форменной сорочки Петраков расстегнул и галстук сдвинул на бок.
– Душно тут у нас, – пожаловался участковый и вытер лоб большим носовым платком, аккуратно сложенным вчетверо. – Заявление писать здесь будете или принесли с собой?
– А мы не из вашего участка. Мы сыщики, – представились Турецкий и Демидов.
Милиционер оживился и улыбнулся мальчишеской улыбкой.
– Вот здорово! Хоть какое-то разнообразие в моей рутинной работе.
– Да какое тут разнообразие… – махнул рукой Демидов. – Нас интересуют уголовник Клесов и его кореш Гринев.
– Знаю обоих. – Петраков откинулся на спинку стула и расстегнул еще одну пуговицу. – Клесов отбывал срок за грабеж. Ныне, кроме участия в пьянках, за ним ничего не наблюдалось. Пару раз соседи жаловались – шумно у него. Ну, я и реагировал, но он обещал вести себя потише.
– А Гринев?
– И на него соседи жаловались. А чего ожидать, если он кореш Клесова? Тоже устраивал пьянки. Как-то соседей залил – забыл воду выключить в ванной. А потом отказался оплачивать ремонт нижним соседям. Вот они и пожаловались. Кстати, до недавних пор не работал. Но мы не можем его привлечь как тунеядца. Эх, жаль, прошли те времена, – с сожалением сказал Петраков.
– А на что же он живет?
– Говорил, пока ищет работу, ему сестра помогает. Хотя я сомневаюсь. Какая сестра захочет содержать здорового лба? Он же не инвалид. Но формально у нас на него ничего нет.
– Хорошо бы получить его отпечатки пальцев. Клесов, судя по уликам, убил своих деда с бабкой. И есть подозрение, что Гринев его соучастник.
– Да что вы? – расстроился Петраков. – Хотя бывшие уголовники редко становятся на путь исправления. Статистика подтверждает. Так вам нужны «пальчики» Гринева? Хорошо, давайте сразу и пойдем к нему.
