Михаил Палев - Ожерелье Клеопатры
Официант принес воду и кофе. Обнорская нервной рукой схватила стакан и прильнула губами к краю. Воспользовавшись паузой, Тавров спросил:
– А зачем вы рассказываете мне свою биографию?
– А затем, господин сыщик, чтобы вы поняли, кто такая я и кто такая эта Пургина! – гордо выпрямилась Обнорская. – Неужели я могла ревновать Дмитрия Сергеевича к дочери рязанских крестьян?!
Таврову не понравилось заявление Обнорской: он был хоть и не из крестьян, но его родители всю жизнь честно отпахали на заводе «Знамя труда».
– У вас предубеждение против всех крестьян или только рязанских? – не удержался от язвительного замечания Тавров.
Обнорская презрительно посмотрела на него.
– Я просто пытаюсь объяснить вам мотивы моих последующих действий, – холодно сообщила она.
– И какие же были ваши последующие действия?
– Я просто ушла, – с вызовом ответила Обнорская. – Не сказав ни слова! И когда на следующий день Дмитрий Сергеевич появился дома, я предложила ему подумать о разводе.
– И как же он отреагировал на это предложение?
– Он валялся у меня в ногах, вымаливал прощение, – поморщилась от неприятных воспоминаний Обнорская. – Вел себя как обычное быдло… которым, в сущности, он и был всю жизнь.
– То есть господин Обнорский не из аристократов? – уточнил Тавров.
– Разумеется, нет! – яростно вдавила сигарету в пепельницу Обнорская. – Его прадед был священником, а дед работал в НКВД и, поговаривали, сам отправил своего отца на Соловки «для перевоспитания». Разумеется, такая бескомпромиссность была оценена властями по достоинству: дожил-таки до генеральской пенсии!
– А зачем же вы вышли за него замуж, если презирали и самого Обнорского, и его семью? – не удержался от нескромного вопроса Тавров.
– Юный Дима мне прохода не давал, даже грозился покончить с собой, если я не стану его женой, – усмехнулась Анна Петровна. – А отец Дмитрия Сергеевича к этому времени уже занимал должность в аппарате ЦК КПСС, да и дед-генерал от госбезопасности, только-только вышел на пенсию, связи не порастерял… В общем, мой папа намекнул мне, что родители Дмитрия Сергеевича очень хотят… породниться, так сказать. И если, не дай бог, их придурок сынок, получив отказ, что-нибудь с собой сделает, то… Вот так!
Обнорская допила воду и решительно заявила:
– Так что ни Пургиной, ни своему мужу я мстить не собиралась и не собираюсь. И если вы хотите связать меня с нападением на Пургину, то это просто нелепо!
– Надо полагать, вы с мужем уже развелись? – спросил Тавров.
– Не совсем… – запнулась Обнорская. – Вначале я предложила ему… просто пожить отдельно. На что он, кстати, с радостью согласился. Кобель чертов!
Последняя фраза слабо вязалась с обликом потомственной аристократки, но Тавров деликатно промолчал.
– За это время я, скажу честно, предприняла некоторые усилия, чтобы не остаться без средств к существованию и жилья, – добавила Обнорская. – И примерно неделю назад мы официально подали на развод. Последнее время, правда, он стал периодически заявляться в квартиру под предлогами то одно взять, то другое… Обычная мужская двуличность! Но официальное заявление подано, процесс пошел, сейчас наши адвокаты решают вопрос с имуществом.
– Да, это логичное завершение событий… А скажите: какие именно усилия вы предприняли, чтобы не остаться без средств? – как бы между делом поинтересовался Тавров, но Обнорская была начеку и твердо отрезала:
– А вот это, господин сыщик, уже не ваше дело! Что, если вас в действительности подослал Дмитрий Сергеевич? Согласитесь, я не могу исключить подобную возможность!
– Увы, я могу лишь на словах заверить вас в том, что не имею никаких дел с господином Обнорским, – развел руками Тавров. – Но вот доказательств никаких представить не могу. Рад, что из конфликта с господином Обнорским вы, как я вижу, вышли без потерь. К сожалению, от этого события пострадал еще один человек. И пострадал куда больше, чем вы!
– Это вы про Пургину? – презрительно прищурилась Анна Петровна.
– Нет, я имел в виду Володю-охранника. Его уволил господин Обнорский за то, что он тогда впустил вас на корпоратив, – напомнил Тавров.
– Я его не помню, – отвела глаза Обнорская и достала сигарету. – Даже имя не вспомнила бы… Хотя, наверное, вы правы! Очень жаль, что человек потерял работу из-за этого… инцидента. Надеюсь, что он уже нашел себе другое место. Послушайте, но ведь вы же не думаете, что это охранник напал на Пургину?!
– Этим занимается следствие, – внушительно произнес Тавров. – Они работают по нескольким версиям. Кстати, если это действительно охранник Володя напал на Пургину, то следующими вполне можете оказаться вы и ваш бывший муж.
– Вы это серьезно? – изумленно уставилась на Таврова Обнорская.
– Ведь вы все трое стали вольной или невольной причиной его унижения, – пояснил Тавров. – Для склонных к насилию неуравновешенных личностей этого обычно бывает достаточно, чтобы… Впрочем, это всего лишь предположения. Спасибо за встречу, Анна Петровна! Не смею вас больше задерживать.
* * *Обнорская удалилась, небрежно бросив перед уходом на стол сторублевую купюру: она явно никогда не упускала случая продемонстрировать свою независимость. Впрочем, когда официант принес счет, то выяснилось, что маленькая бутылочка французской минералки стоит сто двадцать рубликов. Двойной эспрессо обошелся Таврову дешевле – всего девяносто пять рублей. Покинув гостеприимные стены народного трактира, Тавров спустился в метро и поехал в офис.
Сидя с закрытыми глазами на диванчике покачивающегося вагона, Тавров осмысливал полученную информацию и прикидывал дальнейшие действия.
Рассказы Виктории и Обнорской совпали практически полностью, и это при том, что они, несомненно, не питали друг к другу симпатии. Обе старались убедить собеседника в том, что при всей неприязни к Пургиной они не имели к нападению ни малейшего отношения. И обе в этом мало преуспели: на месте Таврова Ковригин без колебания занес бы обеих женщин в подозреваемые. Но сейчас Ковригину было некогда: он ловил Пургина, – поскольку, с его точки зрения, побег Пургина из СИЗО неоспоримо доказывал причастность последнего к нападению на Ольгу Пургину. Поэтому Тавров решил сам отработать возникшие версии. И начать предстояло с самого подозрительного фигуранта: господина Обнорского.
Тавров, не мудрствуя лукаво, позвонил прямо в офис Обнорского и попросил Викторию соединить его с шефом. То ли Обнорский был не в духе, то ли категорически не хотел общаться с неизвестно кем нанятым детективом, – он моментально наорал на Таврова:
– Что вы здесь вынюхиваете?! По какому праву? Кто вам это поручил? Прекратите названивать мне и моим сотрудникам, а не то я обращусь в органы правопорядка к своим знакомым, и у вас будут очень большие неприятности!
Обнорский швырнул трубку, пошли короткие гудки отбоя. Тавров выждал минут пять и перезвонил. Снова отозвалась Виктория.
– Это снова я… Как там Дмитрий Сергеевич? – поинтересовался Тавров.
– Уехал! – радостно сообщила Виктория. – Телефон разбил у себя в кабинете и уехал. Ваш голос ему категорически не понравился! Еще на кого-нибудь вы производили такое же впечатление?
– Насчет телефона не помню, а вот за оружие хватались, – признался Тавров. – Всякое бывало… Виктория, я хотел бы узнать данные того самого Володи-охранника… Помните?
– Да, конечно. Я поищу их в компьютере и отправлю вам по «мылу», – пообещала Виктория.
– Какому «мылу»? – не понял Тавров.
– Ну, по электронной почте! – рассмеялась Виктория. – На вашей визитке есть адрес, по нему я и отправлю.
– Спасибо, Виктория! Очень вам благодарен! – расчувствовался Тавров.
– Подождите благодарить, может, я еще ничего не найду.
– А долго искать, Виктория?
– Думаю, что за полчаса управлюсь, – прикинула Виктория.
– Жду!
Тавров в ожидании письма попросил Катю принести кофе и полез в Интернет смотреть криминальные новости.
* * *Тавров ждал недолго: не прошло и пятнадцати минут, как Виктория позвонила ему на мобильник.
– Валерий Иванович, я нашла кое-что и отправила вам на ящик. Посмотрите, прошло ли? А то я сейчас вычищу из Сети все следы моих поисков и отправленного послания.
Тавров зашел в свой ящик, открыл послание и сохранил приложенный текстовый файл.
– Все нормально, Виктория! Спасибо вам!
– Ладно, может, и мне когда-нибудь ваши услуги понадобятся, – проницательно заметила Виктория. – Успехов!
* * *Итак, Морозов Владимир Николаевич, 1976 года рождения, уроженец города Ногинска Московской области. Весной 1994 года призван в армию Ногинским райвоенкоматом, службу проходил в мотострелковых частях Северо-Кавказского военного округа. Комиссован из армии по ранению осенью 1995 года. С 1996-го по 1998 год работал охранником в ЧОП «Претор-Т». С 1998-го по 2001 год временно не работал. С 2001-го по 2007 год работал сотрудником службы безопасности в ООО «Социальные технологии». С 2007 года по февраль 2009 года работал сотрудником службы безопасности ООО «Мегалитера». Со 2 февраля 2009 года уволен по собственному желанию.
