Михаил Палев - Тайна Животворящего Креста
– Анкудинов Евгений Владимирович, – представился незнакомец, крепко пожимая мою руку. Я заказал себе кружку пива и нетерпеливо воззрился на Анкудинова.
– Давай, Женя, не томи! – предложил Тавров, с улыбкой взирая на мое нетерпение.
– Вот что я вам скажу, мужики: очень интересную штуку вы мне передали, – сразу приступил к делу Анкудинов. – Много оружия повидал, но «ТТ» с глушителем фабричного изготовления – в первый раз! Нет, «ТТ» с глушителями ко мне часто попадают, но все глушители обычно – творения самоделкиных: берут обычный «ТТ» и налепляют на него самопальный глушитель доступными им способами. Но здесь уникальный случай: специально сделанный под глушитель «ТТ» с глушителем фабричного изготовления. Я слышал о таких устройствах, но никогда не видел. И вот, наконец, сбылось!
– Мы рады за тебя, но давай по порядку! – предложил Тавров.
– По порядку будет так: дело в том, что первые серийные глушители для стрелкового оружия в СССР начали выпускать аж в тысяча девятьсот тридцать восьмом году. Для прочего оружия – не для «ТТ». С «ТТ» дело обстояло сложнее: эти пистолеты выпускались для нужд НКВД. Помимо прочего, они делались из более качественной стали и на более совершенном оборудовании, таким образом, увеличивался их срок эксплуатации и точность стрельбы. Именно такой пистолет вы передали мне для исследования. Я собираюсь пробить пистолет по номеру и выяснить, кому он принадлежал. Возможно, после этого вам все станет ясно. В СССР учет легального оружия был на высоте: на это и надеюсь.
– Спасибо, Женя! – поблагодарил Тавров и поднялся было из кресла, но Анкудинов жестом остановил его:
– Подожди, Валерий Иванович! Я действительно хочу узнать судьбу этого пистолета с глушителем. И у меня есть личные причины.
– Какие? – насторожился Тавров.
– А вот когда узнаю, тогда все и расскажу, – улыбнулся Анкудинов.
* * *Когда мы расстались с Анкудиновым, я вспомнил последний звонок лже-Липатова и рассказал об этом Таврову.
– Ты считаешь, что этот тип наблюдает за квартирой Липатова из окона дома напротив? – нахмурился Тавров.
– Я думаю?! Да он это ясно дал понять! Валерий Иванович, я подозреваю, что он установил в квартире Липатова прослушку. Это можно проверить?
– Можно, – кивнул Тавров. – Я пришлю специалиста к Липатову. Разумеется, если он сам не будет возражать против поиска «жучков» в его квартире.
* * *Липатов не возражал. Присланный Тавровым специалист обнаружил скрыто установленные видеокамеры в каждом помещении квартиры, включая туалет и тамбур перед черной лестницей. Липатов был потрясен ло глубины души и на все вопросы лишь разводил руками и повторял:
– Я и подумать не мог, что у дяди было столько врагов!
– А вы не думаете, что все это установили уже после смерти дяди? – спросил я.
– Я и не знаю, что думать, – честно признался Липатов. – Впервые в такой ситуации. Кого я могу подозревать?!
А я знал, кого могу подозревать. И когда в тот же день мне вдруг позвонил лже-Липатов, я пошел в наступление:
– Мне надоели ваши звонки! Давайте встретимся и поговорим откровено.
К моему удивлению, собеседник вдруг согласился:
– Давайте! Раз вы готовы к встрече, то ничего не имею против. Действительно, время пришло. Сегодня в шесть в «Темпл-баре» вас устроит? Знаете, где это?
– Если не ошибаюсь, над рестораном «Урюк», что на Цветном бульваре. Так?
– Именно так.
– Договорились!
Глава 6
На встречу я пришел в боевом настроении. Посмотрим, что это за тип! Уж я заставлю рассказать его всю правду. И надеюсь, что за эту правду меня не пристрелят в одном из тихих Сретенских переулков недалеко от ресторана.
«Темпл-бар» располагался во дворе одного из домов на Цветном бульваре, на втором этаже двухэтажной пристройки. Едва я вошел в зал, как от одного из центральных столиков раздался возглас:
– Мечислав Мстиславович! Сюда!
Я сел за столик, внимательно разглядывая лже-Липатова. Брюнет с глубокими залысинами и благородной сединой в оставшихся частях шевелюры. Внимательный взгляд, уголки рта приподняты в постоянной благожелательной улыбке, контрастирующей с испытующим взглядом. Рубашка спортивного типа, «Найк»: ее нарочитая небрежность и простота заявляли о нескромной цене, по которой она была приобретена, лучше всякого ценника.
Словно из-под земли возник официант, которому я заказал кружку пива и стейк, первые попавшиеся в меню.
– Наконец мы встретились! – доброжелательно улыбнувшись, протянул мне руку лже-Липатов. Я пожал его ладонь, но тут же спросил:
– И как же вас величать? Не господином Липатовым, в самом деле!
– Зовите меня Сергей Геннадьевич, – предложил собеседник, чем несказанно рассмешил меня. В ответ на мой громкий смех Сергей Геннадьевич удивленно воззрился на меня.
– Что-то не так? – настороженно поинтересовался он.
– Я так понял, что это очередной псевдоним, – отсмеявшись, пояснил я. – Так же звали знаменитого русского террориста Нечаева.
– На самом деле это мое настоящее имя, – ответил Сергей Геннадьевич.
– И паспорт можете показать? – не удержался я от ехидного вопроса.
– А зачем? – ответил вопросом на вопрос Сергей Геннадьевич.
– Как-то очень по-еврейски: отвечать вопросом на вопрос, – продолжал я гнуть свою агрессивно-допросную линию. – Вы, часом, не агент «Моссада»?
– Нет, можете быть спокойны, – сухо улыбнулся Сергей Геннадьевич. Улыбка почти исчезла с его губ. – Я вообще не имею отношения ни к одной из спецслужб. Я представляю интересы абсолютно частной организации.
– И как же называется эта организация?
– Это не имеет значения, – отрезал Сергей Геннадьевич.
– Возможно, что и не имеет. Но зачем вашей организации нужен нательный деревянный крест, принадлежащий господину Липатову?
– Это не мой секрет.
– Отлично получается! – с издевкой воскликнул я. – Вы вызвали меня сюда в расчете на откровенность, но сами не желаете быть откровенным.
– Собственно, я рассчитывал на то, что вы убедитесь в неискренности господина Липатова-младшего и захотите узнать у меня причины этой неискренности.
– Лично я не вижу ничего такого, что бы могло свидетельствовать о неискренности господина Липатова, – заметил я. Мои слова произвели впечатление на Сергея Геннадьевича. Он внимательно посмотрел на меня и сказал, словно раздумывая:
– Так! Похоже, что я чего-то недопонимаю. Видимо, вам известно о господине Липатове то, чего я не знаю. И что же?
– Опять игра в одни ворота! – укоризненно заметил я. – Вы не хотите мне говорить, зачем вам понадобился простой деревянный крестик, мотивируя это тем, что это «не ваша тайна». Извините, но то, что касается господина Липатова, тоже не моя, а его тайна!
– Вы спросили его, что он делал в Москве в день смерти своего дяди? – вместо ответа спросил Сергей Геннадьевич.
– Зачем? Дядя умер естественной смертью, криминала здесь нет. Кроме того, я не уверен, что он был в Москве в этот день.
– Извините, но… – начал было Сергей Геннадьевич, но вдруг осекся и после короткой паузы процедил сквозь зубы: – Похоже, что я и правда чего-то недопонимаю…
– А вы ответьте на мой вопрос, и тогда я расскажу вам, что именно вы недопонимаете, – предложил я. – Итак, еще одна попытка: зачем вам нужен крестик Липатова?
– И еще раз скажу вам, что это не моя тайна, – нервно заявил Сергей Геннадьевич. – И мы совсем не собирались силой завладеть крестом Липатова!
– И потому вы из дома напротив ведете наблюдение за квартирой, – с усмешкой заметил я.
– Это случайность! – запротестовал Сергей Геннадьевич. – Я приехал в Москву, и мне понадобилось снять квартиру в центре. Совершенно случайно это оказался дом напротив дома Липатова. Но не скрою: в Москву я приехал для переговоров с академиком Липатовым о покупке принадлежащего ему деревянного креста.
– И он согласился вам его продать?
– Нет, но переговоры успешно продвигались. И думаю, что он продал бы нам крест, если бы не его внезапная смерть. Но мы и не собирались угрожать академику Липатову, поверьте мне!
– Да, вы всего лишь следили за ним из дома напротив и нашпиговали квартиру видеокамерами, – саркастически заметил я.
– Простите, чем?! – изумленно уставился на меня Сергей Геннадьевич.
– Видеокамерами, при помощи которых следили за Липатовым и его гостями. Сегодня эти видеокамеры были сняты специалистом. Одного не пойму: зачем вам понадобилась видеокамера в туалете?
– Если это правда, то все изменилось, – проговорил, сокрушенно качая головой, Сергей Геннадьевич.
– Что изменилось? – не понял я.
– Кто-то еще, кроме нас, очень серьезно интересуется наследием академика Липатова, – пояснил Сергей Геннадьевич. – И это очень неприятная новость. Извините, но я должен вас покинуть. На всякий случай, если я понадоблюсь, вот вам мой номер телефона. Звоните в любое время дня и ночи.
