Кирилл Воробьев - Дуэль Пономаря

Тот смирно лежал там же, где его оставили. По всему было видно, что рыбаковец не предпринимал попыток освобождения. Увидев вошедшего в гостиную Николая Андреевича, пришелец странным образом вытянулся, узлы соскочили с его рук и он, одним движением скинув с шеи петлю, встал перед мафиози во весь рост.

Репнев от неожиданности отступил. Его телохранители, как по команде, одновременно вскинули «шакалов».

— Вот ещё одно доказательство лояльности. — Сияя приклеенной улыбкой, отчётливо сказал парламентёр.

Корень коротко кивнул. Действительно, если посланцу ничего не стоило справиться с путами, то у него всё время, пока он находился в квартире, была прекрасная возможность разделаться с Николаем Андреевичем и его людьми. Парламентёр оказался профессионалом высокого уровня. И одно то, что на встречу с Репневым Рыбак послал именно такого человека, а не обычную шестёрку, говорило об уважении. Или это было хорошо просчитанным ходом, чтобы пустить пыль в глаза. Корень так до сих пор не знал ничего о планах старого мафиози.

— Когда? — Спросил Николай Андреевич.

— Сегодня. Сейчас. — Просто ответил посланец.

— Но я… — Задумался Репнев, прикидывая, какие дела у него назначены на ближайшее время.

— Следующее окно ввизитах возможно будет лишь через несколько дней. А время поджимает…

Репнев не стал выпытывать, почему так внезапно возник цейтнот, и согласился.

Глава 8

— Я пригласил вас, Николай Андреевич, чтобы обсудить два вопроса… — Рыбак устало развалился в кресле напротив Корня, положив сухие сморщенные руки на подлокотники. Репнев с первого взгляда понял, что старый наркоделец противник не из приятных. Несмотря на преклонный возраст, глаза Рыбака оставались яркими, это были глаза безжалостного хищника, который не остановится ни перед чем, чтобы добиться своей цели, какой бы та ни была.

Голос старика был немного гнусав, сломанный ещё в бурную молодость нос давал о себе знать. Но несмотря на это, в словах Рыбака чувствовалась уверенность и сила, которые даются лишь действительно много повидавшим на своём веку, тем, кто умеет извлекать уроки из собственных ошибок и не наступает на одни и те же грабли по несколько раз.

Старик пригладил торчащий ёжик густых седых волос и, с тщательно выверенным безразличием, продолжил:

— Первый из них чисто деловой, второй же — личный. Я сейчас подумал, и решил поменять их местами. Начнём с личного… Вы не возражаете?

Репнев не возражал. С самого начала было ясно, что старый мафиози продумал ход этой беседы уже давно и сейчас лишь пытается сделать вид, что всё происходит спонтанно, благодаря некому эмоциональному порыву. Но Николаю Андреевичу было доподлинно известно, что Рыбак в своих действиях никогда не идёт на поводу чувств. Все шаги наркобарона подчинены какой-то вполне определённой цели. Но какой именно, Репнев пока не знал.

— С чего бы начать?.. — Рыбак явно не торопился, а Корень молчал и терпеливо ждал.

— Давайте будем по-простому? — Внезапно предложил старик. — Мы — взрослые люди, и понимаем, чего стоят все эти условности, дипломатические ужимки и скрупулёзное фильтрование базара… Будем на «ты»? Я буду называть тебя Коля… А ты меня… Рыбак… — И старик заливисто расхохотался.

— Тогда уж «Корень»… — Сказал Николай Андреевич и тут же понял, что попался на удочку наркобарона. Тот ждал от Репнева именно такой реакции. Решив про себя, что будет впредь осторожнее, Корень вдруг осознал, что и это запланировано Рыбаком.

— Хорошо, Корень… — Сквозь смех проговорил старик и моментально успокоился. — Так вот, о личном… Это, можно сказать, просьба, или одолжение. Пустяк, безделица, но моя благодарность будет весьма высока… Ты, Корень, наверное, знаешь, как я попал сюда… — И, уже во время утвердительного кивка Репнева, старик стал говорить дальше. — Знаешь, кто тому виной. Их было двое. Один — Гнус. Мерзкая личность, — В подтверждение своих слов наркоделец скривил тонкие губы, — Не советовал бы иметь с ним дело, да тебе и не придётся. Он уже мёртв… А вот второй…

Как только Рыбак стал разглагольствовать о виноватых, Николай Андреевич догадался, что за этим последует и опять поразился хитрости и прозорливости старика. Речь, несомненно, пойдёт о Дарофееве. Наркобарон предложит ему разделаться с целителем. Это совпадало с планами самого Репнева и, если он согласится, тем самым, он попадёт под влияние наркомафии. И тогда ему будет во сто крат сложнее отказаться от второго предложения наркотического босса.

Но что будет, если Корень скажет старику, что сам хочет устранить Пономаря? Наверняка, Рыбак тогда закивает и скажет, что безделица состоит в том, чтобы сказать экстрасенсу, что его мочат по повелению наркобарона.

«А если отказаться?» — Промелькнуло в голове у Репнева.

Но тогда всё запутается окончательно. Рыбак, как дважды два сможет доказать, что Пономарь опасен, призовёт к мести за братву, и если Корень будет настаивать, то его авторитет неминуемо упадёт. Уж Рыбак-то об этом позаботится и будет совершенно неважно, жив Дарофеев, или мёртв, и от чьей руки.

— Да, я согласен… — Сказал Репнев и резко оборвал себя, поняв, что всё-таки ещё раз прокололся, выдал наркобарону свои мысли, ответил на незаданный вопрос.

— И на что? — Мгновенно отреагировал старик.

— Убрать Пономаря… — Угрюмо пробормотал Николай Андреевич. Отступать ему уже было некуда. Но оставалась и вторая причина беседы, и теперь Репнев должен был ждать, пока наркоделец её скажет.

— Ай, умник! — Радостно захлопал в ладоши Рыбак. — Ай, молодец. Прямо мысли мои читаешь!

Да, крепко насолил мне Пономарь. И расплата за это — одна. Правильно… Правильно… — Старик быстро закивал. — А тебя то он чем напряг? — Последовал внезапный вопрос.

«Проверка! — Моментально пронеслось в голове Корня. — Вот бы ещё узнать, что именно этому бандиту известно о моих отношениях с Игорем…»

Тянуть с ответом было нельзя. Итак Репнев уже замешкался, подбирая слова для ответа. А каждый миг промедления Рыбак берёт на заметку.

— Извини, Рыбак, — Решился, наконец, Николай Андреевич. — Это мои с ним разборки. — И, поняв, что высказанная фраза звучит слишком грубо, без излишней поспешности продолжил:

— У меня есть причины, и они достаточно веские… Но для того, чтобы о них рассказать — потребуется слишком много времени. Не хотелось бы тебя утомлять излишними подробностями…

К удивлению Корня Рыбак не стал настаивать. Из этого Николай Андреевич заключил, что старик знает достаточно, чтобы не удивляться такому решению Репнева. Но откуда? Источник информации мог быть только один — кто-то из людей Драйвера.

— Да и не надо… — Старик вяло махнул рукой. — Я и так всё знаю. Что жить тебе осталось чуть меньше двух недель…

Корень, понявший где находится источник информации за мгновение до того, как была произнесена эта фраза, сумел сохранить полное самообладание. Он прикрыл глаза и медленно кивнул.

— А ведь этого человечка в моём списочке не было… — Рассмеялся Рыбак. — Сам допёр? Или раньше его вычислил?

— Только что… — С невозмутимым видом проговорил Репнев. — А теперь, давай кончим эти кошки-мышки. Какое второе предложение?

Наркоделец довольно ухмыльнулся. Он знал, что Корень не сможет правильно истрактовать это выражение чувств. Теперь Репнев начнёт «чистку» среди людей Драйвера, а это временно ослабит позиции Николая Андреевича.

Рыбак намеренно запутал Корня, сообщив о предателе в рядах компьютерщиков. На самом деле, всё было гораздо проще. Когда Драйвер работал под крышей Сивого, наркобарон, за то недолгое время, когда его организация и группировка Сивого объединились, разузнал несколько секретных кодов, позволяющих незаметно залезать в сеть Драйвера и считывать оттуда всё, что нужно.

Начав активные действия, Рыбак не мог пройти мимо такой прекрасной возможности. Естественно, занимался он этим не сам, а группа доверенных лиц, и всё самое интересное они передавали через спутниковый телефон на ноутбук Рыбака. Так что, наркоделец смог воочию понаблюдать за будущей смертью Николая Андреевича.

Наркобарон знал и то, что Драйвер не успел ещё сообщить своему хозяину. Информация эта заключалась в том, что Корню, его силами, не удастся справиться с Пономарём. В нейрокомпьютер были заложены действия только «крыши» Репнева и не учитывалось влияние других криминальных организаций. А, поскольку сезон охоты на Пономаря был открыт, Рыбак не мог отказать себе в удовольствии к ней присоединиться.

От её успешности зависело многое. И, в первую очередь, дальнейшее расширение наркомафии.

— Торопишься, Корень? — Рыбак закончил ухмыляться и стал насупленно-серьёзен.

— Да так, — Неопределённо сказал Репнев. — Дела, там, всякие. Но они подождут…