Джеймс Чейз - Банка с червями
Обдумывая такую обидную возможность, я неожиданно для себя понял, что сделать ничего не смогу, не то у меня положение, чтобы нажимать на Нэнси. Я рисковал ничуть не меньше, чем она., Нэнси укрывала двух террористов, за которыми охотилась полиция, но и я своим молчанием способствовал их укрытию, если она не сможет достать деньги или решит не поддаваться моему нажиму, я даже не смогу пригрозить ей, что доложу обо всем в полицию. Она скажет там, что я требовал от нее сто тысяч долларов. А полиция всегда начеку, вечно принюхивается, не занимаются ли частные сыщики шантажом. Что бы я им ни наболтал, меня арестуют и начнут разбираться. И прежде всего спросят, почему я, узнав, где скрывается Поффери, сразу не дал им знать. Я прекрасно понимал, что на этот вопрос мне не ответить ничего.
Меня прошиб пот. “Черт! – подумал я. – Похоже, дело принимает паршивый оборот!” Но тут же призвал себя к порядку. “Не дури, парень, – сказал я себе. – Еще ничего не известно, нечего было и рассчитывать, что сто тысяч долларов упадут тебе в руки без всяких хлопот. Не будем терять оптимизма. Ставлю шестьдесят против сорока, что Нэнси еще не поняла, в какую ловушку угодил я сам – в ту же, что и она. Скорей всего она раздобудет деньги, а если нет, если она поймет, что я блефую, ничего не попишешь. Отдам полковнику настоящий отчет и поставлю крест на выдумках Берты насчет того, как легко нажиться на богатых; все это замки на песке”, Так что мечты о яхте, Берте и пробках, вылетающих из бутылок шампанского, несколько померкли. “И тем не менее, может статься, что в пятницу мне все-таки повезет. Кто знает, вдруг Нэнси все-таки будет поджидать меня с деньгами!"
Мои мысли переключились на Раса Хэмела и анонимные письма. Эта загадка не давала мне покоя.
Я вспомнил, как Нэнси сказала: “Эти письма написал мой муж. Уолдо Кармайкл – герой книги, над которой он сейчас работает”.
Чувствовалось, что она убеждена в своей правоте. Я ей поверил. Но, скажите на милость, зачем богатому знаменитому писателю направлять самому себе анонимные письма?
Нэнси объяснила это тем, что ему понадобилось нанять частного сыщика.
Я погрузился в размышления. Может, так оно и было. Ведь я представление не имел, как писатели придумывают сюжеты. Может быть, анонимные письма входят в сюжет его новой книги, и он проверяет, как кто на них реагирует? Такому прославленному писателю, конечно, самому не хотелось утруждать себя обращением в детективное агентство, а написав эти письма, он мог поручить Мэлу Палмеру сделать это за него. Такой метод добывания материала казался мне достаточно диким, но, кто знает, ведь Хэмел баснословно богат и может себе позволить любой каприз, вот почему и были написаны эти письма.
Хэмелу потребовалось узнать, как детективные агентства следят за неверными женами, и он использовал в качестве подсадной утки собственную жену, будучи уверенным в ее безупречном поведении. А сам того не подозревая, растревожил банку с червями.
Впервые за все время моей службы в агентстве Парнэлла я обнаружил, что мне нечем заняться.
Ехать в “Загородный клуб” и наблюдать за Нэнси было ни к чему. Ее поведение больше меня не интересовало. Я волен был весь день делать что хочу, только вечером следовало появиться в агентстве, прикинувшись, будто я находился на посту, но так и не раздобыл никаких фактов, компрометирующих Нэнси.
Я уже начал раздумывать, как лучше провести свободное время, но сообразил, что девятнадцать других детективов из агентства Парнэлла трудятся сейчас в городе в поте лица. Нельзя допустить, чтобы кто-то из них увидел, как я бью баклуши. Тем более, что и меня, и Чика, как лучших сыщиков, другие агенты, работавшие у Парнэлла, недолюбливали. Любой из них с удовольствием воспользуется случаем подложить мне свинью.
Взвесив все это, я неохотно направился в “Загородный клуб”. Приехав туда, я огляделся. Нэнси не было видно. Но я не напрасно прикинулся, что работаю, ибо на террасе я заметил одного из наших сыщиков Ларри Фазера – этот любил меня как собака палку.
Он посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом, будто видел впервые, и отвел глаза. Я понял: он дает мне знать, что разговоры между нами нежелательны, и спустился к бассейну. Может, он тоже выслеживал чью-то жену.
Отойдя туда, где он не мог меня видеть, я прошелся вдоль бассейна и окончательно убедился, что Нэнси в клубе нет. Затем другой дорогой вернулся к машине. По крайней мере, если Ларри спросят, он подтвердит, что я был занят делом.
Я снова поехал в гавань, а там вышел из машины и побрел к тому месту, где обычно стояла яхта Хэмела. Но ее не было.
Увидев, что Эл Барни, как всегда, сидит на своей тумбе, я поспешил к нему:
– Ну что, Эл, пиво пить еще рано? Губы его раздвинулись в акульей улыбке.
– Да разве для пива бывает слишком рано, мистер Андерсен?
Мы отправились в “Нептун”, и Сэм принес нам две порции пива.
Эл долго с наслаждением пил, а опустошив стакан, со стуком поставил его на стол, и официант тут же подскочил с новой порцией.
– Уплыла час назад, – наконец проговорил Барни.
– С Джонсом? Он кивнул.
– Больше с ними никого не было? Эл покачал головой, допил стакан и аккуратно поставил его на стол.
– Я хотел тебя спросить, – продолжал я, – ты ничего не говорил Лепски про Пита?
Барни нахмурился.
– Вот уж тупой, надутый парень, этот Лепски, – презрительно сказал он. – Слышать о нем не хочу.
– А у тебя есть какие-нибудь соображения, почему с Питом такое стряслось?
– Как сказать, мистер Андерсен. Предполагать-то кое-что я могу. Мне Пит нравился. Конечно, он чересчур много пил, – заключил Барни с видом праведника. – Вся беда в том, что он любил совать нос в чужие дела. И болтал о них.
– В чьи дела, Эл?
Жирное, пятнистое лицо Барни сделалось непроницаемым.
– Мистер Андерсен, если здесь что происходит, я всегда в курсе, вряд ли упущу что-нибудь. Только я знаю, когда можно распускать язык, а когда лучше держать его за зубами. – Эл допил пиво.
Я сделал знак Сэму, и тот подошел, неся еще бутылку.
Барни заулыбался, поблагодарил меня кивком, затем понизил голос и проговорил:
– Между нами, мистер Андерсен, Пит выказал слишком большой интерес к Альфонсо Диасу. А тот, могу вам сказать, очень крутой парень.
– А что сделал Пит?
Лицо Барни опять стало непроницаемым.
– Не знаю.
В прошлом мне не раз приходилось вести беседы с Барни. Ритуал был мне известен. Пиво прокладывало путь к получению информации, а закуска открывала к ней полный доступ.
– Мне кажется, ты не прочь позавтракать, Барни? Хочешь гамбургер? Барни просиял:
– Да, гамбургер сейчас был бы в самый раз. – И он поманил Сэма.
Затем последовал короткий антракт, после чего Сэм появился с тарелкой, на которой красовалась гора жирных сочных гамбургеров, покрытых кольцами сырого лука. Сэм поставил все это великолепие перед Барни и вручил ему нож.
Я выждал, пока Барни расправился с первым гамбургером, и снова приступил к расспросам.
– Диас меня очень интересует, – проговорил я. – Был бы тебе премного благодарен за любые сведения о нем, даже за самую мелочь.
– Держитесь от него подальше, мистер Андерсен. Вы же мой друг. Я бы не хотел, чтобы с вами что-нибудь случилось. Мой вам совет: держитесь от него подальше, – с полным ртом ответил мне Барни.
– Почему?
– Потому, мистер Андерсен. Просто держитесь от него подальше, и все. – По его интонации я понял, что больше ничего не добьюсь.
Пришлось подъехать с другой стороны.
– А Джош Джонс, – сказал я, – о нем ты можешь мне что-нибудь сообщить?
– И от него держитесь подальше, мистер Андерсен, от этого дрянного ниггера добра не жди.
– А не хочешь ли ты, Эл, сосисок под соусом чили? Ты ведь их любишь. Эл выпучил на меня глаза:
– Ox, мистер Андерсен, знаете вы мое слабое место. – Он помахал Сэму, и тот поспешил к нам с блюдом маленьких сосисок, приготовленных в соусе чили. У меня как-то раз хватило дурости попробовать одну такую сосиску – чуть голова не разлетелась на части.
А Барни, улыбаясь, начал поглощать эти взрывчатые штуки одну за другой. После того как он уничтожил несколько сосисок, глаза у него заслезились и он сделал передышку, чтобы залпом выпить большой стакан пива.
– Ну что, хотите послушать про Джонса, мистер Андерсен? – спросил он и похлопал себя по брюху.
– Хочу. Он кивнул:
– Так и быть, скажу вам кое-что. – Он понизил голос. – Первая жена мистера Хэмела – Глория Корт – с ним спуталась. Ну, до того, как она снюхалась с Диасом. Слыхал, что она с Джонсом и сейчас – не разлей вода.
– Ты хочешь сказать, что, будучи женой Хэмела, эта Глория с Джонсом…
– Он же был ее матросом. Такое случается.
– Понятно. – Я понаблюдал, как Барни снова принялся заглатывать сосиски, а потом спросил:
– Как ты думаешь, вторая миссис Хэмел тоже не устояла перед чарами Джонса?
Барни нахмурился:
