Наталья Андреева - Высокий блондин на белой лошади
Он уже перестал сиять. Напротив, помрачнел. И мрачным голосом сказал:
– Историю о включенной сигнализации я уже слышал. О том, как вы хотели уснуть и, чтобы вой за окном прекратился, выдумали труп в багажнике «Фольксвагена». Что вы придумали на этот раз?
– Почему придумала? – наивно удивилась я. – Хочу рассказать вам правду! Честно и откровенно!
– Хорошо. Рассказывайте, – безнадежным голосом сказал следователь. – Я подозреваю, что эта история еще более захватывающая, чем поиски кнопки, выключающей сигнализацию в багажнике, где лежит труп.
– Вы правы. Мне как рассказывать? С самого начала?
– Чтобы я понял, в чем суть, лучше сначала.
– Но это будет длинная история, – честно предупредила я.
– Я располагаю достаточным количеством времени, – вздохнул следователь.
– Понимаю. Это ваша работа. А во сколько заканчивается ваш рабочий день? Я вас не задерживаю?
– Вы заботливая девушка, – сказал он.
– Да. Я очень люблю людей.
– Это похвально. И то, что цените мой труд, лестно.
Я улыбнулась еще ослепительнее. И он ответил улыбкой. Обменявшись любезностями, мы приступили к сути дела. Я поняла, что аудитория у моих ног, и принялась вдохновенно рассказывать. Как и обещала: с самого начала.
– Дело в том, что у меня есть мечта. – После этих слов я сделала паузу и посмотрела на Германа Осиповича. Он кивнул. – Эта мечта может кому-то показаться смешной. Я мечтаю выйти замуж. Мой идеал – высокий блондин. Красивый. На белой лошади. То есть я мечтаю, как мы с ним летим на белом коне куда-нибудь в даль. Где море, солнце и белый пароход.
– Начало многообещающее, – сказал следователь, поскольку я вновь сделала паузу.
– И этот блондин у меня есть. Понимаете, Герман Осипович, я влюблена в своего шефа. В высокого блондина, очень красивого. Это мой идеал. До пятницы эта любовь представлялась мне совершенно безнадежной. Ну совершенно! Ведь он женат. На очень красивой женщине, которой я и в подметки не гожусь. Он женат, а я страдаю. Я приходила на работу раньше всех, уходила позже всех. Словом, я люблю. Даже охрана ко мне привыкла. Мне доверяли ключи от офиса, я знаю, где находится сигнализация. Я сама запирала дверь и сама ее включала. Сигнализацию. Это длилось пять лет. Пять лет мой обожаемый шеф, Андрей Николаевич, меня не замечал. Мне казалось, что он даже не знает, как меня зовут. И вдруг…
Тут я вновь сделала паузу. Потому что дальше начиналось самое интересное. Мой собеседник должен был это оценить.
– И вдруг? – подался вперед он.
– Неделю назад мой возлюбленный, мой обожаемый шеф улетел в Гонконг. Он все время куда-то улетает. А я заказываю для него билеты.
– И сами же его провожаете?
– Нет, провожает его жена, – с сожалением сказала я. – Говорю же, что наши отношения платонические. Он улетел в Гонконг, а я осталась. По-прежнему ходила на работу и ничего от жизни не ждала. В ту пятницу…
– Когда убили Северного, – подсказала он.
– Ну да. Когда убили блондина. Но я его не убивала, – поторопилась сказать я. Следователь кивнул, и я со спокойной совестью продолжила: – Я, как обычно, засиделась допоздна. Сами понимаете, когда шефа нет, сотрудники позволяют себе немного расслабиться. Тем более начало декабря.
– Уже середина.
– Вы торопите время. Почти середина. А это не одно и то же. Но декабрь – есть декабрь. Все живут новогодними праздниками. Везде елки, огни. Словом, праздничное настроение. Все спешат домой, тем более пятница, вечер. А шеф в Гонконге. Я же никуда не спешу, потому что я одинока. И мое место там, где он. Или там, куда он может прийти. Ко мне домой он прийти не может. А в офис – может. Вот я и сижу там допоздна.
– Я уже понял, что логика у вас железная, – кивнул следователь.
– Именно. Логика железная. И знаете, я ждала не напрасно. Пробил мой час. Все ушли, я сидела в офисе. За компьютером. Знаете, у меня дома нет Интернета. Да и компьютера, признаться, нет. Потому что денег у меня не много. Интернет и компьютер есть на работе, и это еще одна причина, по которой я засиживаюсь допоздна. Когда рабочий день закончен, можно полазить по сайтам. Например, заглянуть в службу знакомств. Иногда мне даже приходила в голову мысль поискать там свое счастье.
– В Интернете? – уточнил он.
– Ну да.
– Итак, в этот вечер вы искали свое счастье.
– Ну да. И тут оно само постучалось в двери. Часов в восемь вечера раздался телефонный звонок. Это был мой обожаемый шеф, Андрей Николаевич. «Дана, это ты?» – спросил он. Мне стало так хорошо! Словно я лежу на пляже в жаркий летний день, рядом плещется море, а мои веснушки ласкает солнце. Так хорошо, что я даже не боюсь обгореть. Оказывается, он знает, как меня зовут! Какое это счастье! Разумеется, я во всем призналась.
– В том, что вы его любите?
– Нет, что вы! Просто сказала: «Да, это я, Андрей Николаевич». И тут он обратился ко мне с просьбой: «Дана, мне пришлось срочно вернуться из Гонконга. Состоялись важные переговоры, и мне срочно надо подготовить документы. Целый пакет. До завтрашнего дня. Ты готова поработать, быть может, до полуночи? Разумеется, я все оплачу». Знаете, при словах «быть может» мое сердце тает.
– Почему? – опешил следователь.
– Так называются мои духи.
Вот тут мне показалось… Показалось, что он заподозрил меня в… ну да! Следователь подумал, что я – сумасшедшая! Но я уже почувствовала вдохновение. И готова была идти до конца.
– Естественно, я сказала: «Андрей Николаевич, я останусь на работе столько, сколько вам нужно». Он обещал приехать примерно через час или полтора, потому что по дороге из аэропорта могут быть пробки, и дал отбой.
– Он ехал из аэропорта на своей машине?
– Нет, взял такси.
– Продолжайте.
– Я стала его ждать. Сердце мое билось. Я смотрела в монитор и не видела ничего. Он приехал около десяти часов вечера.
– Так поздно?
– Я же сказала: пробки.
– Что было дальше?
– Дальше мы стали работать. Андрей Николаевич сказал, что дело секретное и пригласил меня в свой кабинет. Посадил за свой стол, на свое рабочее место. И включил свой компьютер. Он вошел в сеть под своим паролем, и я поняла, что мне доверяют. И даже больше того: от меня зависит судьба фирмы. А значит, и его судьба.
– Вашего шефа? – уточнил следователь.
Я уже поняла, что он зануда и все будет уточнять.
– Именно. Информация, которую он привез из Гонконга, была на компакт-диске. Андрей Николаевич вставил его в компьютер. И я стала разбираться с документами.
– Что это были за документы?
В этот момент я залилась краской. Вы, конечно, помните мою историю. Когда четверо мужчин основательно вправили мне мозги и объяснили, что такое коммерческая тайна. Даже сейчас, в критической ситуации, я не могла ее выдать. Так и сказала:
– Это коммерческая тайна.
– Понятно. Это было очень важно для фирмы?
– Конечно! – удивилась я. – Иначе стал бы Андрей Николаевич работать со мной несколько часов кряду? То есть он диктовал, а я вносила поправки в договоры. Он несколько раз подчеркнул, что это надо сделать срочно. Потому что завтра договоры должны отправиться в фирму, с которой мы их заключаем. А в понедельник состоится подписание бумаг. И я торопилась. Мы закончили вскоре после полуночи.
– Вы же сказали, что работали несколько часов.
– А разве два часа – это не несколько? – откровенно удивилась я.
– Еще раз убедился, что у вас потрясающая логика. Вы говорите абсурдные вещи, Диана Сергеевна, но возразить вам трудно.
– Да и не надо. Итак, вскоре после полуночи Андрей Николаевич прервался и как-то особо на меня посмотрел. Понимаете? После чего я залилась краской. Сердце мое упало. Ведь я ждала этого взгляда долгих пять лет! Он подошел к креслу, в котором я сидела, и тихо спросил: «Дана, можно задать вам деликатный вопрос?» Слов у меня не было, я молча кивнула. «Как вы ко мне относитесь?» – спросил он.
– И вы признались ему в любви?
– Что вы! – испугалась я. – Так сразу? Я сказала: «Хорошо». Но, мне кажется, он все понял по моим глазам. Потому что сказал: «Я так одинок. Мы с женой давно уже чужие люди. Нас объединяет только любовь к дочери. Но в сущности это ничего не меняет. Мы друг друга давно уже не любим…»
– Диана Сергеевна, вы любите мелодрамы? – спросил следователь.
– Да, а в чем дело?
– Текст оттуда.
– Вот как? – откровенно огорчилась я, но продолжила: – Дальше он сказал: «Я давно уже на вас смотрю и втайне вами восхищаюсь. Вы самая умная, самая красивая, самая замечательная девушка, которую я когда-нибудь встречал. Я давно уже хотел сделать вам предложение…» При этих словах, как вы понимаете, сердце мое замерло. А Андрей Николаевич сделал паузу и, нежно на меня глянув, продолжил: «Дело в том, что я решился. Втайне от вас и, разумеется, от жены, я снял квартиру. Дана, я ничего от вас не требую, я только прошу. Я приглашаю вас на романтический ужин, вдвоем, при свечах. И клянусь чем только возможно, что вам ничего не угрожает. Я вас и пальцем не трону…»
