Ник Кварри - В опиумном кольце
Середину помещения, в котором мы находились, занимал огромный круглый камин. Вдоль стен стояли две кожаные кушетки, в углу находился бар. На полу у камина были разбросаны большие кожаные подушки.
- Устраивайтесь поудобнее. - Она кивнула на бар. - Мне тоже налейте немного виски.
Я налил ей и себе. Она вышла в боковую дверь и закрыла ее за собой. Вскоре она вернулась. На ней было прекрасное, почти до пят, платье, застегнутое спереди на множество маленьких пуговок. На ногах - черные домашние туфли с помпонами.
- В полумраке лучше, - сказала она и выключила почти все лампы. Почему бы вам не снять пиджак? Здесь не холодно. Нравится вам мое платье? Большинству мужчин нравится... Такая мягкая ткань... Потрогайте...
- Я хочу дать вам один совет, - сказал я. - Не надо переигрывать. Сдержанные женщины нравятся мне гораздо больше.
- Боже мой! Вы говорите точно так же, как Стю!
Я спросил осторожно:
- Я вам его напоминаю?
- Ах, знаете, его тоже интересовали только те женщины, до которых трудно добраться... Например, такой айсберг, как Оливия Даноу. Хотя он мог бы прекрасно проводить время и со мной! - Она нахмурилась. - Стойте! Мне показалось, что вы шли за Оливией?
- Значит, Лоудер за ней ухаживал?
- Назвать это ухаживанием нельзя, но попытки к сближению делал. - Рут захихикала. - Даже представить смешно, пытаться сблизиться с Оливией! Она настолько без ума от Карла, что других мужчин совершенно не замечает. Самое смешное, что Карл постоянно так накачивается героином, что ни на что не способен.
- Вы хотите сказать, что Карл - наркоман?
- Еще бы! Это сплошной комок нервов, только героином и держится. Я думала, все это знают. Да он и сам не делает из этого секрета.
Вот уже третий наркоман в этом деле. Смит, Пауэрс, Даноу... Мои подозрения, что дело Смита связано с "Опиумным кольцом", начали перерастать в уверенность.
- Для меня это новость.
- Карл даже острил на эту тему. Но бедной Оливии не до шуток. Поэтому-то она так не весела. Покойному Стю не удалось ничего добиться от нее... Не удастся и вам!
- Я и не собирался!
- Нет? Тогда попробуйте со мной!
Прежде, чем я успел запротестовать, она уселась ко мне на колени и крепко обняла меня за шею. В этот момент открылась дверь.
Рут Оверман подняла голову и ледяным взором посмотрела на мужа, не пытаясь снять рук с моей шеи. Я сидел с идиотским видом и старался смотреть в пространство. Второй раз уже Оверман застает меня в такой ситуации... Но теперь уже со своей женой. Вряд ли он поверит, что и это - недоразумение. Но на его лице не появилось ни тени гнева, ни даже удивления. Он только пробормотал:
- Извините... Я не знал... - Потом повторил: - Извините, - и исчез.
Женщина, сидящая на моих коленях, волновала меня, как 50 килограммов глины. Я снова обрел голос:
- Ну, теперь он пошел за охотничьим ружьем!
- Он? - презрительно произнесла Рут. - Кого он интересует? - И снова предприняла попытку атаковать мои губы.
Я вырвался, встал и осторожно поставил ее на ноги.
- Что ты испугался? Брось, дурачок! Сейчас я исправлю твое настроение, - сказала она, еще теснее прижимаясь ко мне.
- Нет, уж лучше я пропущу это блюдо. У меня для этого слишком слабый желудок.
Она залепила мне такую пощечину, что у меня загорелась щека.
- С Лоудером вы так же обращались, когда он дал вам отставку?
- Это не играет никакой роли!
- Кто его убил?
Ее лицо приняло отсутствующее выражение.
- Пожалуйста, когда будете выходить, не хлопайте очень дверью.
Я вышел из павильона и добрел до полосы прибоя. Несколько минут я стоял и с наслаждением вдыхал чистую прохладу морского воздуха. Оливии Даноу нигде не было видно. Я вернулся в патио. Большинство публики сидело на подушках в кружке, в центре которого Ингрид Вэнс и Карл Даноу в сопровождении музыкантов пели отрывки из будущего ревю. Они пели так слаженно, словно репетировали всю жизнь. Элли Оверман сидел между своим тестем и Джуджем Киприано, Оливии Даноу не было.
Я вошел в дом, отыскал телефон и позвонил в бар Джука. Сэнди подошла, и я назвал ей номер телефона, по которому я нахожусь. Повесив трубку, я стал ждать. Минут через десять Сэнди позвонила из телефона-автомата.
- Мне надо скорее назад в бар, - сказала она. - Сегодня пропасть народу.
- Ничего нового про Кенни Шеда?
- Новости есть, но неприятные. Он уехал на несколько недель и временно передал свои дела другому.
- Но может быть Парк обратится к этому другому? Надо же ему где-то пополнять запасы зелья!
- Необязательно. Один знакомый, приехавший из Атлантик-Сити, рассказал, что с месяц назад у него был разговор с Парком. Пауэрс будто бы серьезно говорил, что так дальше продолжаться не может. Он собирался лечь в больницу и попытаться вылечиться. Кто-то порекомендовал ему одно нелегальное заведение, где этим занимаются.
Я повесил трубку. В моем мозгу словно складывалась детская мозаика. Парк Пауэрс оставил свой отель в тот самый день, когда был убит Лоудер. С тех пор о нем никто ничего не слышал. Пауэрс сказал Лоретте Смит, что в момент убийства Лоудера вместе со Смитом находился совершенно в другом месте. Если Пауэрс проходит курс лечения от наркомании, то вряд ли в это время читает газеты. Этим и объясняется то, что он позвонил Лоретте Смит только через несколько дней. Он ничего не знал о происшествии. В больнице наркоману в первые дни ни до чего нет дела, кроме собственных страданий.
Оставалось выяснить, где же он находится. И тут я вспомнил, что Харрис Смит тоже пытался пройти курс лечения, правда, безуспешно. Если в день убийства они были где-то вместе...
Я снял трубку и набрал номер телефона подруги Лоретты, у которой та теперь жила. Мне повезло: Лоретта помнила адрес частной больницы, где ее муж безуспешно пытался избавиться от своего порока. Больница была нелегальной и находилась в Нью-Джерси. Она спросила с надеждой в голосе:
- Вы нашли что-нибудь? Неужели Смита...
- Думаю, что нет. Пока все указывает на то, что убийство на него свалили. Но это еще придется доказать.
- Если бы вы только сумели это сделать! - проговорила она с чувством. Мой сын... С ним все хуже и хуже. Я говорила с ним по телефону: тетя сказала, что он почти ничего не ест. Он худеет катастрофически, и местный врач не знает, чем помочь ему. Прошу вас, попытайтесь...
- Я попытаюсь.
Когда я выходил из дома, меня окликнула Оливия Даноу.
- Простите, вы идете в город?
Я кивнул.
- Вас не затруднит захватить меня и моего отца? Люди, которые привезли нас, пробудут здесь еще несколько часов. А отцу надо завтра рано утром быть в конторе. Ему пора возвращаться.
- Буду рад.
Оливия поспешила в дом и скоро вернулась вместе с отцом. Я представился. Киприано одарил меня улыбкой.
- Очень любезно с вашей стороны, - сказал он, грузно усаживаясь на заднее сидение.
Я взял Оливию под руку, чтобы помочь ей сесть в машину. К моему удивлению, она резко отшатнулась. И тотчас же извинилась:
- Я совершенно не переношу, когда люди ко мне прикасаются. Простите, пожалуйста.
Я подождал, пока она усядется рядом с отцом, хлопнул за ней дверь и уселся за руль. Когда мы тронулись, Оливия обратилась ко мне:
- Судя по тому, как вы рано уезжаете, вы решили не вкладывать деньги в ревю.
- Даже если бы и хотел, то не мог бы.
Я объяснил, кто я такой и зачем приехал. Помолчав, она спросила:
- Кто же тогда убил Лоудера, если пианист ни при чем? И почему?
- Если я правильно осведомлен, Лоудер был большим любителем женского пола...
- Это верно, - ответила она. - Он был самого высокого мнения о своей наружности. Это был самый настоящий сатир. И весьма неразборчивый. - Она запнулась и добавила: - Он и мне делал авансы, когда Карл находился в турне. Это лишний раз доказывает его неспособность разбираться в женщинах.
- Но Оливия, - сказал ее отец с мягким упреком. - Зачем ты постоянно себя принижаешь? Ты прекрасно знаешь, что очаровательна...
- Вы не находите, судья, что такой человек был готовым кандидатом в покойники? - спросил я.
- Сладострастие часто связано с насилием. У меня богатый опыт наблюдений в этой области.
- Но с другой стороны, это могло быть гангстерским убийством. Лоудер был связан с преступным миром. Вы слышали об этом?
- Нет, - ответил Киприано. - Я лично никогда с Лоудером не встречался. Но если это гангстерское убийство, то мало шансов, чтобы преступник был пойман. Вот почему я являюсь противником смертной казни. Случайные убийцы, совершающие преступления под влиянием сильного душевного потрясения, как правило, попадаются и бывают осуждены. В отличие от профессиональных убийц.
- Я знавал некоторых, которые в конце концов получали по заслугам.
- Некоторые - да, - согласился он. - Но, к сожалению, далеко не все.
Шоссе было темным и, если не считать моей машины и еще одной, ехавшей позади, совершенно пустынным.
Неожиданно я заметил в зеркало, что расстояние между нами и второй машиной начало сокращаться, хотя я ехал со скоростью больше ста. Видимо, тот, другой, очень торопился. Это был черный "бьюик". Когда он выехал на левую сторону шоссе, я немного сбавил скорость, чтобы пропустить его. Мы поравнялись, и я посмотрел в его сторону. В "бьюике" сидело трое мужчин: двое спереди и один сзади. Когда мы проезжали под фонарем, я узнал всех троих.
