Алексей Макеев - Вам поручено умереть
– А Ратманов и собственник, и директор?
– Да. Насколько мы понимаем, там штат невелик, и он выступает один в двух лицах – и собственник, и директор. Карьер, экскаватор, дробилка, бухгалтерия, сторож и директор. Вот и вся схема. Но карьер хороший, щебень качественный, серый. Запасы там приличные, еще лет на десять хватит, если не больше.
Крячко был очень убедителен. И Гуров, знавший Станислава уже много лет, решил, что его друг прав, это может сработать. Немного театральности, которая зачастую нужна в оперативной работе, и расчет на то, что дела у Курвихина и Ратманова были серьезные. Ведь лежала же визитка в бумажнике, а не валялась где-то в столе вместе с другими, мелкими и не очень важными контактами.
Гуров шел по коридору вторым. Двигался он солидно, не спеша, всем своим видом источая уверенность, что любая дверь, оказавшаяся закрытой, при его приближении мгновенно распахнется. Крячко шел впереди. Вел он себя суетливо и, по мнению Гурова, сильно переигрывал. Но Стасу лучше не мешать, когда его переполняет вдохновение. Это Гуров тоже знал очень хорошо.
– Где? По тому коридору? – в который уже раз справлялся Крячко у встречавшихся на пути о кабинете директора.
В небольшом и основательно запыленном офисе управления карьером было на удивление людно. Видимо, сновавшие тут люди были по большей части не работниками офиса, а покупателями. Кто-то спешил подписать накладные, кто-то шел оплачивать, кто-то выписывал пропуска или принес на согласование договора поставки, акты взаиморасчета… Мало ли документов крутится на производстве.
– Здесь директор? – не столько осведомился, сколько констатировал Крячко, ввалившись наконец в маленькую приемную со столиком секретарши, тремя стульями вдоль стены и обязательной большой кадкой, в которой хирела тонколистная ховея.
За столом сидел угрюмый парень и торопливо что-то писал на листке бумаги. Он поднял глаза на вошедшего, но, кажется, мысли его были далеко, и он снова уткнулся в свою писанину. Крячко с довольным видом кивнул на парня, потом на дверь с табличкой директора. Гуров движением ресниц выразил согласие, и Стас решительно распахнул дверь в кабинет.
Деревянным панелям на стенах было лет, наверное, пятьдесят. Их, конечно, подновляли, приводили в порядок. Стены и потолки были идеально выровнены и окрашены в пастельные тона, вполне современные светильники делали помещение светлым и уютным, но все равно было тут что-то от советских времен. Очень не хватало вымпелов на стенах с коммунистической символикой, какого-нибудь переходящего красного знамени и, конечно, портретов вождей за спиной у директора.
Кареглазый широкоплечий парень с идеальной стрижкой оторвался от компьютера и выжидающе посмотрел на входивших в его кабинет мужчин. Взгляд у него был какой-то привычный, наверное, к нему так вот десятками за день приходят с привычными вопросами или делами. И решает он их быстро, «по накатанной».
– Здравствуйте, Глеб Александрович, – внушительно проговорил Крячко и весьма картинно посторонился, освобождая для обозрения солидную фигуру Гурова в дорогом костюме, усаживающегося без приглашения за длинный приставной стол.
– Да… – коротко кивнул Ратманов. – Что вы хотели?
Крячко промолчал и демонстративно остался стоять у двери. Пусть директор карьера голову ломает: кто перед ним сидит и кто у дверей стоит. И что все это значит.
– Мы по тому делу, которое вы должны были решить с Сергеем Владимировичем Курвихиным, – медленно, с расстановками, произнес Гуров и положил ногу на ногу с видом человека, который не собирается подниматься с этого стула до тех пор, пока не решит всех своих вопросов.
Наступил решающий момент. Лев мысленно молился, чтобы они с Крячко все же «не перегнули палку» со своим странным поведением. Но они же представления не имели, по какой причине в бумажнике Курвихина оказалась визитка Ратманова. И реакция директора карьера могла быть какой угодно. Вплоть до вопроса: «А кто такой Курвихин?»
– Та-ак, – протянул директор, и выражение его лица изменилось, стало жестким. Он откинулся на высокую спинку дорогого кресла, посмотрел сначала на Крячко, потом на сидевшего напротив Гурова и решил разговаривать именно с Гуровым. – Значит, господин Курвихин пожелал идти иным путем, да?
Гуров мысленно почесал в затылке. А хрен его знает, куда и каким путем собирался идти Курвихин. Знать бы вообще, о чем речь! Надо идти напролом, лавировать тут опасно.
– Господин Курвихин, – ответил он, – вовсе не желает идти другим путем. Он хочет, чтобы все было к обоюдному удовольствию. И без проблем.
Лицо Ратманова смягчилось, а в глазах мелькнуло даже какое-то облегчение.
– Итак, – продолжал идти напролом Лев, вдохновленный первым успехом. – Если можно, еще раз ваше предложение. Чтобы мы не пользовались сведениями из вторых рук, коль скоро проблему решать нам. Вы же хотите, чтобы все было хорошо?
– Пусть Полинка отдаст документы, – сказал Ратманов. – Что я еще могу сказать вам нового? Я что-то не пойму, кто вы и почему не приехал сам Курвихин?
– Поверьте, Курвихин не сможет приехать. Я вас не обманываю. И проблему решать нам двоим. Это я вам заявляю от чистого сердца. Как на исповеди.
– Ладно, допустим. Где документы?
– Видимо, у Полинки, – пожал плечами Гуров.
Применительно к этой ситуации, он мог назвать только одну Полинку – дочь Курвихина. Какие-то документы, видимо, важные. И, видимо, дочь Курвихина замешана в этом деле. Вот это ситуация! И как выпутываться? Интуиция подсказывала сыщику, что торопиться не стоит. Не время вытаскивать удостоверение и объявлять свой официальный статус. В деле наконец проявился определенный мотив.
– Вот пусть она и возвращает то, что взяла. Мне уже плевать, по чьей указке она это сделала, кто ей велел или заплатил. Но если она не вернет документы, скандал будет большой, и я даже не знаю, кого он еще захлестнет. Это не только моя проблема, и пусть Сергей Владимирович ее решает. Или вы, если он вас прислал. Кстати, зачем он вас прислал?
– Вы, Глеб Александрович, вполне резонно заметили, что проблема гораздо шире, чем может показаться, – вставая, сказал Гуров. – А мы как раз и есть специалисты по решению такого рода проблем. Мы их решаем профессионально, и у нас огромный опыт, поверьте.
– Да я, собственно, и не сомневаюсь, – не очень уверенно ответил Ратманов.
Гуров почувствовал, что сейчас снова начнутся неудобные вопросы, и решил, что на этом этапе пора откланяться и удалиться.
– Вот и правильно, – заявил он. – Нас искать не нужно, пытаться связаться с Курвихиным тоже не стоит, я бы не рекомендовал. Я рекомендовал бы вам ждать результатов нашей работы. Мы с вами обязательно свяжемся. Сами свяжемся.
– Как хоть называть-то вас, как я по телефону пойму, что это вы звоните? Визиток у вас нет?
– Не надо визиток, – покачал головой Гуров уже от двери. – Меня зовут Лев Иванович. Этого достаточно. Ваши телефоны, домашний адрес мы знаем, поэтому свяжемся в любой момент. До свидания.
Крячко деликатно и немного театрально распахнул перед Гуровым дверь, пропустил его мимо себя, потом улыбнулся Ратманову и вышел спиной вперед, как будто опасался выстрела в спину. Этот штрих Станислав добавил специально. По опыту знал, как действуют на нервы оппонентов такие мелочи. Они начинают теряться в догадках, а кто же, собственно, к ним приходил? Какого рода «решальщики» проблем? А когда человек путается в догадках, он невольно начинает нервничать и совершать ошибки.
В кабинете майора Шалова сразу стало тихо, когда вошли двое полковников из министерства. Гурова и Крячко в МУРе хорошо знали. Знали по рассказам опытных оперативников, знали многие и лично, потому что с МУРом Гуров и Крячко работали давно и часто. Вскочившие с мест офицеры вопросительно посмотрели на Шалова.
– Пока все свободны, – кивнул майор. – Можете покурить.
Зашаркали ноги, задвигались стулья, и кабинет быстро опустел. Гуров уселся на стул, почесал бровь, еще раз формулируя в голове то, что сейчас собирался озвучить.
– Значит, так, Глеб Сергеевич, появилась очень интересная информация, и нам с вами нужно очень быстро отработать новую версию. Мы только что общались инкогнито с хозяином карьера «Давыдовский» господином Ратмановым.
– В том смысле, что он не знает, кто именно к нему приходил?
– Да, именно, – недовольно кивнул Гуров. – Ситуация такова, и причина нахождения визитки Ратманова в бумажнике Курвихина видится следующей. По полученным от самого Ратманова сведениям, дочь Курвихина Полина взяла у Ратманова какие-то документы, которые он очень хочет вернуть и которые могут вызвать некий гипотетический скандал в неких кругах. Так он, по крайней мере, выразился. О смерти Курвихина он пока не знает, но тут иллюзий строить не стоит. Узнать он может в любую минуту, и вся наша игра может слиться в канализацию в тот же миг. Поэтому надо спешить.
