Найо Марш - Танцующий лакей

— Некоторым кажется, что я принял вас за Николаса.

— Кому это некоторым?

— Например, моей маме. Она считает, что я все заранее подстроил. Вначале навязал это пари, а потом… Ладно, в общем, когда я пришел туда, вы уже были в воде.

— А Харт?

— Он подошел чуть позже.

— Вы заметили на террасе чьи-то следы?

— Да. Во-первых, ваши. Их легко узнать, один ботинок большой.

— Уильям! — одернула его Херси.

Он пожал плечами:

— Кажется, я не сказал ничего обидного. Верно? — Комплайн помолчал. — А потом пришли Клорис и Джонатан.

Леди Амблингтон подошла к окну.

— Такого снега в этих местах не было давно. Так что мы здесь надежно заперты на несколько дней.

— Доктор Харт хотел после ланча уехать, — заметил Уильям. — Я слышал, как он говорил с Джонатаном. Но тот сказал, что дорога занесена и даже из ворот не выедешь. Там намело огромный сугроб. Мне показалось, что хозяин дома этому радовался.

— Что меня не удивляет, — отозвалась Херси, отвернувшись от окна. — Мистер Мэндрейк, а вы давно знакомы с моим кузеном?

— Пять лет.

— Срок, конечно, приличный. Однако можно водить с человеком знакомство и двадцать лет, но все равно как следует не узнать. Вы ведь приехали сюда на день раньше. Он что-то замыслил? Ладно, можете не говорить, я и без того знаю ответ. Джонатан любит всякие розыгрыши. И какую роль он отвел в этом вам? Надеюсь, всего лишь зрителя?

— В его розыгрышах я вообще участвовать не собирался и не собираюсь, — ответил Мэндрейк.

— Я тоже. — Херси усмехнулась. — Пусть мадам изображает роковую женщину. Меня это не касается.

— А вот я, кажется, поучаствовал, — подал голос Уильям. — Во всяком случае, мы с Клорис перед ланчем разорвали помолвку.

Херси кивнула.

— Я это почувствовала. И по какой причине?

Комплайн ссутулился и засунул руки в карманы.

— Она привязалась ко мне насчет пари, а мне не нравилось, как Клорис ведет себя с Николасом. Слово за слово — в общем, разругались.

— Уильям, дорогой, я, конечно, сожалею, но с другой стороны, согласись, эта девушка не для тебя. — Херси повернулась к Мэндрейку. — А как по-вашему?

Обри не удивился. Он привык к доверительности со стороны людей, часто посторонних, хотя и не до конца понимал, чем это вызвано. Возможно, причиной был его физический недостаток. Он как бы ставил Мэндрейка особняком, делая похожим на священника. Что касается Уильяма и Клорис, Обри радовался разрыву помолвки и не собирался вникать в подробности.

— Напоминаю еще раз: мы познакомились только вчера вечером. Но давайте вернемся к инциденту у бассейна. Как по-вашему, кто мог это сделать?

— Ник винит Харта, — ответила Херси. — Он явился к матери чуть ли не в слезах, сообщив, что Харт пытался его утопить. Сандра, конечно, расстроилась. Он ведет себя как избалованный ребенок.

— А может быть, вас все-таки снесло ветром? — не без смущения спросил Уильям.

— Какой же должен быть ветер, если у меня на спине остались синяки?

— Тогда это Харт, — сказала Херси. — Больше некому. При виде соперника он просто кипел от ярости. К тому же видел, как Ник вышел из дома в тирольском плаще. Но вряд ли доктор хотел его утопить. Просто не удержался от искушения. И я ему сочувствую. Николас не унимался с самого начала, как приехал сюда.

— Но доктор знал, что Ник не умеет плавать, — вставил Уильям. — Брат без конца повторял, что будет выбирать самое мелкое место.

— Это правда, — согласилась Херси. — Тогда действительно Харт собирался его утопить.

— А что говорит об этом мадам Лиссе? — спросил Мэндрейк.

— Она ничего не говорит. — Херси закурила сигарету. — Мадам спустилась к ланчу благоухая, как орхидея на благотворительном базаре, в платье от Шанель. Насколько мне известно, такое стоит не меньше пятидесяти гиней. А мужчины вытаращили глаза и сделали стойку.

— Но вы знаете, Херси, она все же красива, — заметил Уильям.

— Джонатан тоже таращил на нее глаза? — спросил Мэндрейк.

— Нет, — ответила леди. — Он глядел на нее, как на всех остальных. Задумчиво поблескивая очками.

— А мне было интересно посмотреть на великолепный экземпляр роковой женщины, — признался старший Комплайн.

— Вот ты и посмотрел, — сказала Херси. — Она действительно хороша собой. Правда, внутри гнилая, но тут уж ничего не поделаешь. Надеюсь, ты не из-за нее поссорился с невестой?

Уильям усмехнулся:

— Вы перепутали, дорогая. Из-за нее Клорис разорвала помолвку с Николасом.

— А как по-вашему, мадам Лиссе влюблена в вашего брата? — спросил Мэндрейк.

— Насчет нее не знаю, — ответил Уильям. — А вот Клорис влюблена определенно.

Услышав эти слова, Мэндрейк изменился в лице, а Комплайн подошел к камину и встал, уткнувшись взглядом в горящие поленья. Затем повернулся.

— Впрочем, тут ничего нового. Всегда одно и то же. Ведь я иду следом за братом вторым сортом. Уж вы-то, Херси, это знаете. Какое-то время я тешил себя мыслью, что наконец-то обошел его, показал, что и сам чего-то стою. Даже мама поначалу поверила и сильно разозлилась, но потом быстро поняла, что я каким был лопухом, таким и остался. Она думает, что все правильно. Что Ник прекрасный принц и ему все позволено. Что ему и положено блистать и покорять женщин. А мне сидеть в тени и не рыпаться. Честно говоря, я жалею, что Харт не спихнул его в бассейн.

— Уильям, перестань.

— Почему? Почему я не могу хотя бы раз в жизни признаться в своих чувствах к славному младшему брату? И если Харт действительно на него покушался, я не стану его осуждать. Потому что и сам не прочь это сделать.

— Да перестань же ты наконец! — крикнула Херси. — Хватит! Люди иногда в запальчивости говорят такое, о чем потом жалеют до конца жизни.

— Я сказал правду.

— И правду тоже не всякую можно говорить. От иной волосы встают дыбом. — Леди Амблингтон отошла к окну. — Посмотрите, сколько снега. Мистер Мэндрейк, скоро из вашего окна вообще ничего не будет видно. И что делать нам, которых Джонатан намеренно — я в этом не сомневаюсь — запер в своем доме, заставляя общаться? Хотя знает, что некоторые друг друга просто ненавидят.

В половине пятого Николас неожиданно объявил Джонатану, что должен срочно вернуться в штаб в Грейт Чиппинге. Сказал, что получил вызов по телефону.

— Странно, — ответил Ройал с улыбкой. — А мне Кейпер сообщил, что телефон не работает. Повреждена линия.

— Я получил приказ раньше, до поломки, — настаивал Николас.

Джонатан не стал спорить.

— Ну хорошо. Ник, но там ведь заносы, ты не проедешь. Снег высотой шесть футов, а в некоторых местах и выше.

— Я пойду пешком.

— Двенадцать миль?

— Придется идти, ничего не поделаешь, — не уступал младший Комплайн.

— Ник, через час стемнеет, — уговаривал хозяин. — Как ты пойдешь по рыхлому снегу? Подожди до завтра, может, подморозит.

— Нет, Джонатан, я пойду. Кстати, у вас была пара канадских снегоступов, одолжите их мне. Где они?

— Не знаю, — ответил Ройал, любезно улыбаясь. — Кажется, я кому-то отдал их несколько лет назад.

— Нет так нет, я все равно пойду.

Джонатан поспешил поделиться этой новостью с Мэндрейком. Тот уже встал с постели и одетый сидел у камина.

— Я не смог его отговорить, Обри, — объявил хозяин дома с порога. — Уперся и ни в какую. Собрался идти пешком, представляете! Я уж тут подумал, может, все-таки дать ему снегоступы. Пусть идет. — Джонатан на секунду задумался. — Нет, такого допускать нельзя. Он ведь заблудится в темноте и утонет в снегу. Какая досада. — Казалось, Ройала решение Николаса уйти огорчало больше, чем утреннее происшествие с Мэндрейком. — Это погубит мой замысел. Он же здесь главное действующее лицо. Подумать только, такое разочарование…

— Черт побери, Джонатан, — не выдержал Мэндрейк, — я начинаю думать, что у вас не все в порядке с головой. Вы зациклились на своей идиотской затее, и больше вас ничего не волнует! Пусть кто-то из гостей утонет в бассейне, а другой завязнет в сугробе, вам все равно.

Джонатан принялся вяло возражать, стоя у окна, когда в дверь постучали.

Вошел Николас. Бледный, в толстом военном непромокаемом плаще, в руке фуражка.

— Джонатан, я ухожу.

— Ник, дорогой, я тебя умоляю…

— Как я могу не выполнить приказ? Ведь идет война. Вещи я с вашего позволения оставлю здесь. И машину заберу как можно скорее.

— Насколько я понял, — подал голос Мэндрейк, — вы собрались идти пешком?

— Приходится, ничего не поделаешь.

— А ты подумал о матери. Ник? — спросил хозяин.

— Она не знает, и пусть. Я оставил ей записку. До свидания, Мэндрейк. Извините, что из-за меня вам пришлось искупаться в ледяной воде. Скоро я тоже буду иметь бледный вид, можете не сомневаться.