Джеймс Чейз - Кинжал и пудреница («Никогда не знаешь, чего ждать от женщины»)

Я опустошил ящики письменного стола и сунул в карман пистолет, бросил в корзину для бумаг пустую бутылку из-под виски, запер все ящики. Мое бюро было маленьким, но родным. Квартира Кэйзи была хорошо обставлена, но не моя, — вот в чем разница.

Когда я собрался уходить, телефон зазвонил снова. Я хотел не поднимать трубку, но потом передумал.

— Мистер Флойд Джексон? — спросил женский голос, и до меня не сразу дошло, кого она разыскивает. Уже месяц никто не говорил мне «мистер». — Подождите минутку, вас спрашивает Линдсней Бретт.

Я вцепился в трубку:

— Мистер… кто?

В аппарате что-то щелкнуло, потом она сказала:

— Соединяю, мистер Бретт у телефона. Чистый, приятный голос произнес:

— Джексон?

Это было для меня привычно. Последние месяцы обращение «Джексон» применяли полицейские, особенно обозленный Редферн. Теперь вот и Бретт.

— Слушаю.

— Я хочу поговорить с вами. Немедленно приезжайте ко мне на Оушп Райз. Буду ждать вас в час дня.

Разговаривая с Бреттом, я рассматривал большую афишу, висевшую на стене. Она изображала девицу в купальнике, который был так хитроумно сконструирован, что казалось — она вовсе без оного.

Девица скалилась ослепительной улыбкой кинозвезды.

Почудилось, что она улыбается мне, и я подмигнул. Странно, но она не ответила.

— Вы ошибаетесь, мистер Бретт, — со значением произнес я в трубку.

— Не понял, что значит «ошибаетесь»? Его тон мог испугать секретаршу или тех, кто у него служит, но только не меня.

— Вы ошибаетесь, потому что я не приеду, — сказал я как можно вежливее, словно портье в отеле.

Установилось молчание, и я заметил, как трубка в руке леденеет, но, может, это мне показалось.

— Я хочу с вами поговорить.

— Если все так серьезно, вам лучше приехать ко мне, да поживее, потому что через час уезжаю из города.

— Не уезжайте, прошу вас, пока я не приеду, — тон уже был совсем другой.

— Уеду в час дня, — сказал я и повесил трубку.

Глава 8

Я спустился с шестого этажа, вышел на улицу, расплатился с рыцарем, который сторожил мою тачку, отогнал ее в соседний гараж и снова поднялся к себе. Не успел я перевести дыхание, как услышал шаги.

Чтобы добраться до моей конторы из Оушн Райз, нужно было дьявольски поторопиться. Я ждал, что Бретт войдет, задыхаясь от сердцебиения, но ничего подобного не произошло. Он выглядел так, словно много лет отдал спорту по скоростному подъему на шестой этаж. Казалось, он может взобраться на Монблан и у него останется достаточно сил, чтобы насвистывать модную мелодию.

Он не постучался и не выказал никаких других знаков вежливости, а обрушился ураганом.

Ростом он был под два метра и весь состоял из одних мускулов. На первый взгляд ему было лет тридцать. Его можно было бы назвать красивым, если кому-то нравятся упитанные и благопристойные типы, которые встречаются, в основном, среди миллионеров. Он явно принадлежал к породе властных людей. Его деятельность, видно, была настолько напряженной, что время от времени требовала разрядки. У него был острый, проницательный и живой взгляд. Создавалось впечатление, что Линдснея не просто обвести вокруг пальца.

— Это вы Флойд Джексон? — рявкнул он, снимая шляпу и бросая ее на письменный стол.

— Да, мистер Бретт, по-видимому. Он не счел нужным ответить и отвел взгляд в сторону, одарив каждую деталь обстановки высокомерной улыбкой.

— Вчера вечером вы взорвали мой сейф и убили двух охранников.

— Я это сделал? — Я вытащил сигарету и закурил. — И зачем мне баловаться пиротехникой?

Он схватил стул и, подтащив его к столу, сел.

— Не воображайте, что ваше алиби безукоризненно. Я знаком с вашей сказкой о полицейском, с которым вы якобы играли в покер. Этот негодяй подтвердит что угодно, но вы не играли с О'Риденом прошлой ночью, вы были у меня на вилле.

Он говорил так убедительно, что даже я склонен был ему верить.

— Редферн, кажется, другого мнения, — заметил я. Думая, что он будет со мной спорить, я приготовил аргументы, но Бретт откусил кончик сигары и пустил струю дыма в мою сторону.

— Наплевать, что думает Редферн, если он, являясь шефом полиции, не может найти и вернуть мне кинжал. Я должен найти его и найду его во что бы то ни стало.

— О каком кинжале идет речь, мистер Бретт?

— Ладно, не ломайте комедию. Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Из моего сейфа вчера украли кинжал Челлини. Думаю, что это ваша работа. Я предлагаю джентльменское соглашение: давайте не будем впутывать сюда полицию.

Дрожь пробежала по спине, и я с трудом сдержал волнение. Я понимал, что нужно действовать крайне осторожно. Можно вытянуть выигрышный билет, а можно — и самый несчастливый. Это зависело от того, как я распоряжусь собственными козырями.

— Почему бы вам не заявить в полицию? — осторожно спросил я.

— Потому что она не может ничего, а я могу все. Мне наплевать, что убили охранников, мне наплевать, сядете ли вы в тюрьму. Меня интересует только одно — как получить кинжал назад. Если я чего-либо хочу, то добиваюсь этого непременно. Вот мое предложение: принесите мне кинжал сегодня, и я заплачу вам двадцать пять тысяч. Если не принесете к десяти часам вечера, я сделаю такое, что вам и не снилось.

— Что же такое вы можете сделать, мистер Бретт?

— Я сломаю О'Ридену шею, но добьюсь правды! — ответил он разъяренно. Это потребует не так уж много времени и денег. И когда я вырву из него признание — вы отправитесь на виселицу или электрический стул, даже если для этого мне придется подкупить президента и федеральных судей.

Он наклонился вперед и ударил по столу ладонью.

— Вы видите, что не так просто играть со мной. У меня большая власть… Делайте что хотите, но я желаю вернуть свой кинжал.

— О каком кинжале вы все время говорите? — тихо спросил я. Он долго смотрел на меня, я уже решил, что последует взрыв, но все обошлось, хотя ситуация была пиковой.

— Я говорю о кинжале Челлини, — сказал Бретт голосом, которым можно было колоть орехи. — Если вы пока не знакомы с его историей, то сейчас услышите. Знаменитому ювелиру было поручено изготовить пару кинжалов для кардинала Джакобасси. С течением времени один из них оказался в палаццо д'Осси, а другой бесследно исчез. Без сомнения, он был украден. Мне повезло стать владельцем этого сокровища. Кинжал — вещь коллекционная и очень дорогая. Ради предосторожности я предоставил властям его подробное описание. Продать его законным путем абсолютно невозможно. Это все равно, что предложить на аукцион «Джоконду» Леонардо да Винчи. Я уверен, что вас нанял какой-то коллекционер. Я мог бы попробовать выяснить его имя, но почти уверен, что знаю его и так. Коллекционеры — странные люди, Джексон. Если предмет достаточно редкий, они хотят заполучить его во что бы то ни стало, даже если раритет[2] после приобретения придется хранить за семью замками. Кинжал похитили вы: побывали у моего дома утром, да и ваш счет в банке значительно вырос.

— Как вам удалось выяснить мой счет? — поинтересовался я.

— Банк принадлежит мне, Джексон.

— Я прихожу к выводу, что мне пора сменить банк. Бретт встал.

— Мое последнее предложение: никаких расспросов, никаких подробностей и двадцать пять тысяч, когда доставите кинжал. Если не согласитесь, Джексон, пеняйте на себя — узнаете, как опасно играть с динамитом!

— Допустим, я найду кинжал и доставлю вам. Какие у меня гарантии, что не встречу в вашем доме Редферна?

— Мое слово, — сухо ответил он.

— Хорошо, — сказал я и пожал плечами. — Договорились. Я вам верю.

Он открыл портфель и достал из него визитную карточку, — Номер моего телефона. Как только кинжал окажется у вас, обязательно позвоните. Я распоряжусь, чтобы вас пропустили в мой дом, а попасть в него труднее, чем в Форт Нокс[3]. Я опустил карточку в нагрудный карман.

— Постараюсь нанести вам визит, но особенно не рассчитывайте — кинжала я и в глаза не видел.

— В том, что мы увидимся, я нисколько не сомневаюсь, — мрачно заметил Бретт, направляясь к выходу.

— Еще один вопрос: больше из сейфа ничего не украли? Я внимательно следил за его реакцией. Судя по поведению Паркера и Веды, с Бреттом могло случиться всякое: и приступ гнева, и полная растерянность. Но я не угадал. Обернувшись через плечо, он нахмурился:

— Что вы имеете в виду?

Я не собирался упоминать о пудренице — меня вполне могли отправить по ложному следу, но намек я все же сделал:

— Может быть, в сейфе хранилось еще что-нибудь ценное, мистер Бретт?

У моего посетителя вид стал совершенно ошеломленный. И это не было притворством.

— Не понимаю подоплеки ваших расспросов!

Пол закачался под моими ногами.

— Не придавайте большого значения моим словам, я почти не спал последнее время.

Он бросил прощальный взгляд, суровый, как канадская погода, и вышел.