Наталья Андреева - Остров порхающих бабочек
На этот раз она заказала лобстера, уверенная, что не обманется в своих ожиданиях. Она целиком и полностью положилась на Алика.
– Ну что? Ты довольна прожитым днем? – спросил он, поднимая бокал.
– Да. Давай уже, выкладывай карты на стол: чем и как я должна расплатиться?
– Мне не нравится твой тон, – поморщился он. – Если хочешь, чтобы наши отношения продолжались, давай-ка сбавляй обороты.
Она тут же прикусила язык. Выключила ЕБ.
– Извини, – сказала виновато. – Просто я чувствую себя обязанной, и…
– А не надо чувствовать. До сих пор ты была хорошей девочкой. Я вижу, тебе любопытно: что будет дальше?
– Очень, – призналась она.
– А дальше… – он взял ее за руку. – Ты должна мне пообещать, что рта не откроешь, пока я тебе не велю. Полное подчинение. Только на таких условиях мы будем с тобой заниматься любовью.
– Ты что, садист? – замирая, спросила она.
– Я просто предпочитаю жесткий секс. Терпеть не могу всяких сюси-муси. Ты ляжешь, раздвинешь ноги и позволишь мне делать с собой все, что я захочу. Или вставай и уходи.
– Я не уйду, – тихо сказала она.
– Уверена?
– Да.
– Я так и думал, – он удовлетворенно кивнул. – Что-то мне подсказывало, что я не ошибаюсь, выбирая именно тебя. Все причиненные неудобства я материально компенсирую, – небрежно сказал Алик.
– Какие неудобства? – похолодела она.
– Грубость. Хамство. Возможно, боль. Денег у меня полно, не сомневайся. За каждый синяк ты будешь получать новую побрякушку с бриллиантами.
«Если бы я была той, за которую он меня принимает, я бы сбежала, – подумала она. – Как здорово, что он ошибся!»
– Я искал подходящую женщину уже в самолете, – тихо сказал Алик, сжимая ее руку. – Которая не играла бы со мной, рассчитывая в конце на приз: свидетельство о браке. Терпела бы все, симулируя оргазм и обманывая меня исключительно из-за моих денег. Этого я уже наелся досыта. Поэтому, как только закончится отпуск, мы разбежимся и забудем друг о друге. И обо всем, что здесь было. Никаких обязательств. Если ты по-прежнему будешь хорошей девочкой, то увезешь отсюда неплохую коллекцию драгоценностей. И воспоминания о роскоши, в которой раньше никогда не жила. И вряд ли еще будешь жить. Но две недели ты будешь королевой.
– Уже меньше, – с сожалением сказала она.
– Хорошо. Двенадцать дней. Разве этого мало?
– Нет. Это много.
– Тогда пойдем?
Она молча встала. Да пусть делает, что хочет, лишь бы эта электрическая лампочка в животе погасла. Да это уже не лампочка, а целая электростанция! Как только Алик до нее дотрагивается, ее словно бьет током. Все тело сотрясается, живот сводит судорогой. Да только одни его слова заводят ее больше, чем получасовые ласки мужа, перед тем как они начнут заниматься любовью!
На этот раз Алик не стал зажигать свет. Она чуть не споткнулась о пакеты, стоящие у входа. Это были покупки, доставленные носильщиком на виллу.
– Стой там, – велел Алик и прошел в большую комнату. – Ты не должна входить без моего разрешения. Разденься сама, я не буду этого делать.
Она торопливо разделась. Он не звал ее долго, и она с замиранием думала: «Что он там делает?»
Потом наконец ей дозволено было войти в святая святых: в спальню. Для нее все случилось слишком быстро. Едва он рывком развернул ее животом вниз и грубо, одним толчком вошел, она словно взлетела на гребень огромной волны и какое-то время неслась на ней к берегу. А потом рухнула обессиленная, на влажные от пота простыни, словно на омытый волной морской песок, и почувствовала изнеможение.
– Вставай! – велел он. – Мы еще только начали…
Вернувшись к себе в номер, она вспоминала об этом с ужасом. Обо всем, что они делали. Долго стояла в душе и, причесав перед сном волосы, так и сидела перед зеркалом, изучая свое отражение и думая: «Нет, это не я. Это не могу быть я».
Слава богу, он сказал, что, разбежавшись, они оба обо всем забудут. Муж не раз и не два спрашивал Евгению: чего она хочет? Но сказать об этом было невозможно. Он бы счел ее извращенкой. Сказать: ударь меня? Заставь меня делать то, что тебе нравится, а мне нет? Сделай меня своей вещью? Изнасилуй? И как бы они после этого жили вместе? Как смотрели бы в глаза другу, проснувшись утром? Приходилось изображать счастливую женщину. Но то, что случилось с ней сегодня, случилось впервые. Те самые бабочки в животе. Их оказалось так много, что все тело наполнилось истомой, и состояние было совершенно необычное. Стало вдруг на все наплевать, на все, кроме одного: повторить сегодняшнюю ночь.
Их с Аликом желания полностью совпали. Он хотел полного подчинения и беспрекословного повиновения, она хотела наконец-то испытать все это. Все было по взаимному желанию. Причем они почти не разговаривали во время секса. Обсуждать было нечего, он мог делать все, что хочет, она молча подчинялась.
– По-моему, у тебя был не один оргазм, а несколько, – сказал Алик, перед тем как ее отпустить.
Она, также молча, кивнула. Провожать он ее не пошел. Сказал, зевнув:
– Сама дойдешь.
Она приняла это с благодарностью. Хотелось побыть одной, да и сна не было. Она спустилась к бассейну, долго сидела в шезлонге, глядя, как вода меняет цвет и все вокруг то погружается в полную темноту, а то вдруг становится ярко-синим или красным.
«Кто я такая? Женщина, которую купили!»
Все подаренные драгоценности были свалены в кучу, на столе. Все это было ей не нужно. Но думать о том, что за ее любовь так много заплатили, почему-то было приятно.
Почту она проверять не стала. Наплевать на все. Проверив телефон, увидела, что муж звонил один раз. Подумав, отправила ему эсэмэску: «Все в порядке». Слышать его голос не хотелось.
Уже лежа в постели, она поняла, что жизнь разделилась на «до» и «после». Забыть такое невозможно. Остаться с Аликом навсегда тоже нельзя. Он сам сказал: разбежимся и забудем все.
«У меня есть еще много времени. Целых двенадцать дней. Одиннадцать ночей. А потом… Потом будет видно».
Адам и Ева: день второй
Они встретились за завтраком.
– Как ты? – спросил Алик, внимательно ее разглядывая.
– Прекрасно! – сказала она, не покривив душой.
– Я принесу тебе сок, – сказал он с улыбкой и направился к холодильнику.
Евгения была так голодна, что ела все, без разбору, не делая различия между тайской кухней и европейской.
– Я боялся, что ты сбежишь после вчерашнего, – признался он, заказав себе вторую чашку кофе.
– Еще чего! А почему ты не взял тайку? – спросила она, покончив с омлетом. Все показалось ей необыкновенно вкусным. – По-моему, здесь полным-полно согласных на все проституток.
– Черт его знает, какие у них законы, – поморщился Алик. – Чужая страна. Не хочу проблем с полицией. И потом: я хочу слышать твой голос. Слова меня тоже заводят. Вчера ты молчала, потому что была ошеломлена, но кое-что я хочу услышать. – Он провел ладонью по ее щеке и заглянул в глаза. – Ты меня понимаешь? – Она кивнула. – И еще одно… – Он на какое-то время замолчал. – По моим ощущениям, тебе все это нравится. Или я не прав?
– Прав, – спокойно сказала Евгения, помешивая ложечкой в чашке с кофе.
– Переезжай ко мне на виллу.
– Что? – Ей показалось, что она ослышалась.
– Вещи можешь не брать, я куплю тебе новые.
– А драгоценности? – лукаво спросила Евгения.
– Хочешь, поедем сегодня на ювелирную фабрику? Я закажу машину.
– Откуда у тебя столько денег?
– Мы договаривались, что не будем обсуждать этот вопрос.
– И что, за твои деньги ты до сих пор не смог найти женщину, которая отвечала бы твоим вкусам?
– Я же тебе уже говорил. Мог. Но все они врали. Каждая из них думала: я немножко поиграю в это, пока он ко мне не привыкнет. Даст бог, забеременею. И вылеплю из него примерного мужа. А с извращениями будет покончено. Не станет же он бить мать своего ребенка? Кстати, у тебя очень низкий болевой порог. Большинство женщин – неженки. Чуть пальцем тронешь, уже визг. А ты терпеливая. И тебе по вкусу жестокость. Откуда это?
– Давай не будем обсуждать этот вопрос? Нравится, и все.
– Я рад, что мы нашли друг друга. Вопросов больше задавать не буду, обещаю.
– Тогда я перееду к тебе на виллу. А твои соседи не будут жаловаться? Вчера я громко кричала.
– Шум океана заглушает крики. Когда они сидят на балконе, я, как ни прислушиваюсь, не могу разобрать ни слова.
– Они?
– Мужчина и женщина. Точнее, мужик и его телка. Колоритная парочка. Я тебе их покажу. Он лет на двадцать старше, бычара с голдой на шее, а она совсем еще девочка.
– Думаешь, у них те же проблемы, что и у нас? – рассмеялась Евгения.
– А у нас есть проблемы? – удивился Алик.
– Ну, он ее тоже трахает, как ему хочется и когда хочется, а она терпит.
– Ей в отличие от тебя это не нравится. Хотя кто знает? – пожал плечами Алик. – Во всяком случае, соседи у нас будут забавные. Носильщика позвать?
– Не стоит. Возьму одну сумку. Ты разве не донесешь?
