Мария Жукова-Гладкова - Герой жестокого романа
Лежа на спине и изучая потолок теперь в моей квартире (что за тайные письмена он там читает? От черта? От домового?), Саша вдруг спросил, где мы взяли такой великолепный грим. Я пояснила, что все это хранится в квартире тети Вики.
– Ключи у тебя случайно не сохранились?
– Нет, у меня только твои.
– Что?! – взревел Саша.
Я пояснила, что, беспокоясь о нем, взяла свитер и ключи. Я очень хотела, чтобы он меня похвалил. Но ему было не до похвал. Тут я вспомнила девушку, которая потеряла сознание у его парадного. Саша задумался, явно что-то прикидывая.
– Отлично, – сказал он наконец. – Отлично. Спасибо, Ксюха, – и поцеловал меня. Я прижалась покрепче.
А Саша предложил одеться и составить ему компанию в одном деле. Я была готова на все (естественно, ни на секунду не забывая о своих целях). Внешне демонстрировала готовность пойти за милым на край света и почему-то в самом деле не думала больше о мертвых, оставшихся в морге. Я то и дело спрашивала Сашу, останется ли он у меня, не бросит ли он меня, и демонстрировала ревность к девушке, потерявшей у парадного сознание, и ко всем остальным женщинам.
Саша заверил меня в вечной любви (врал, наверное, но я ведь тоже была не совсем искренней) и велел поторапливаться.
Вначале мы поехали к его дому. Повернули на Кузнецовскую, но проехали чуть дальше Сашиного двора. Там он завернул направо, немного покрутил между домами, остановился у торца какого-то здания. Я совершенно не знала место, полностью полагаясь на милого.
– Если через полчаса не вернусь, уезжай, – сказал он, чмокнул меня в губы и вышел.
Саша быстро скрылся за углом дома, а я осталась ждать его возвращения, очень надеясь, что он управится поскорее.
Во дворе было тихо, кругом – ни души, только слегка запорошенные снегом машины, между двумя из которых Саша и припарковал «Оку». Я пригляделась к железным коням: старье, наверное, давно тут гниют, позабытые хозяевами и по нескольку раз перепроданные по доверенности и теперь уже годящиеся лишь в металлолом. Фонари нигде поблизости не горели, окна в домах – тоже. Я посмотрела на часы: неудивительно – дело близится к трем ночи. Мне стало страшно. А если вдруг кто-то меня заметит? Что я смогу сделать? У меня нет никакого оружия, приемами я не владею. Скорее бы вернулся Саша! Только бы вернулся!
У меня застучали зубы – не от холода, печка-то у меня хорошая, да и я сама была в теплой шубке. А если Саша не вернется? Как я буду отсюда выбираться?
Выберусь, тут же сказала я себе. Я же не ребенок. Я вполне самостоятельная молодая женщина, причем начавшая собственное расследование. Я им всем еще покажу! Саше, отцу, другим…
Я так глубоко погрузилась в собственные не очень веселые думы и так сильно себя жалела (не могла не жалеть), что резко подпрыгнула на сиденье от легкого стука в окно.
В первое мгновение Сашу не узнала: он накинул пуховик.
Я с огромной радостью открыла ему дверцу, он закинул назад вместительную сумку, в которой позвякивал металл, и плюхнулся на место пассажира.
– Ты поведешь, – сказал он. – Лучше, когда ночью женщина за рулем.
Не произнеся ни звука, я припала к его груди.
– Ты чего? – удивился он, потом заворковал: – Да ладно, маленькая, ладно. Видишь: я вернулся.
Саша погладил меня по голове, правда, не особо увлекаясь, а затем напомнил, что пора бы и ехать. Чем раньше тронемся с места, тем быстрее справимся.
– А нам еще куда-то надо? – поразилась я.
– А как же? К твоей тете Вике.
– Куда?! К тете Вике?!
– Дорогу к ее дому помнишь? – вместо ответа спросил меня Саша.
Я кивнула.
– Вот и давай туда.
Я молча тронулась с места. По ночному городу до тети-Викиного и Алениного дома доехали быстро. Саша велел припарковаться у соседнего парадного, что-то вытащил из своей вместительной сумки (я не заметила в темноте, что именно), потом мы оба вышли.
– Показывай дорогу, – велел Саша шепотом.
– Но ключей же нет… – промямлила я.
– Вперед! – прошипел Саша.
Как только мы остановились перед дверью квартиры, в которой я сегодня днем (то есть уже вчера) пила чай и жаловалась на судьбу, Саша извлек из глубокого кармана набор отмычек и принялся за работу. Я стояла с открытым ртом, но еще не успела прийти в себя, когда меня уже затолкнули внутрь. Саша справился с двумя тети-Викиными замками меньше чем за минуту. Чувствовался немалый опыт в подобных делах.
– Рукавицы не снимай, – предупредил Саша, уже натянувший на пальцы тонкие перчатки.
Пока я, как истукан, стояла в коридоре «двушки», Саша пробежался по всем помещениям. Тетя Вика не убиралась после нашего с ней изменения внешности, так что все используемые в работе составы, инструменты и причиндалы так и лежали на видных местах.
– Иди сюда! – быстро позвал Саша, извлек из кармана складную сумку, раскрыл, велел мне держать ее на весу, а сам принялся в нее складывать всякие баночки-скляночки, предварительно проверяя, хорошо ли закручены крышки и плотно ли заткнуты пробки. Потом он еще забрал хирургический инструмент, также хранившийся у тети Вики дома. Зачем он ему? И ведь в морге он же тоже скальпели брал? Но спросить я не решалась.
Вскоре Саша сказал, что на сегодня хватит (на сегодня?!), подхватил меня под локоток, развернул – и мы покинули тети-Викину квартиру.
Опять поехали ко мне. Саша остался. И вообще сказал, что пока поживет у меня. Свою вместительную сумку он пока не распаковывал, достав только зубную щетку и бритву, и небрежно бросил ее в шкаф. Там опять что-то звякнуло. А вот тети-Викины препараты разобрал, составив в закрывающейся части серванта.
Лишних вопросов я не задавала. Пока.
Глава 7
На следующее утро мы с Сашей встали около двенадцати, он быстро позавтракал и куда-то уехал, сказав, что вернется к вечеру, и строго-настрого запретил кому-либо говорить, что он поселился у меня, а также приказал обеспечить отсутствие посетителей после девятнадцати часов. Я кивнула: это обеспечить было совсем несложно, да и звонков ничьих я не ждала.
Я вышла в магазин, поставила тушиться мясо и вариться борщ, а сама принялась за уборку. Меня также мучило любопытство. Конечно, нехорошо лазать по чужим сумкам, но меня тянуло к Сашиной, как осу на мед. Я покружила около шкафа, то и дело вздыхая, а потом все-таки решилась. Я же не успокоюсь иначе.
В общем, сумку я открыла.
Под парой рубашек, носками и еще каким-то бельем лежало то, чему не следовало находиться в моей квартире – оружие. Всякое и разное. Я не знала точно, сколько лет (за колючей проволокой) положено за его хранение, но под статью (никакую) идти совсем не хотелось. Тем более я была в достаточной мере проинструктирована самим Сашей и отцом, как со мной будут обходиться правоохранительные органы в случае попадания им в лапы. Правда, с их представителями мне в последнее время довелось немного пообщаться, и они меня никак не тронули: наверное, видя, в каком я состоянии, ничего из меня вытянуть не пытались. Но тогда на меня реально навесить было нечего. А вот сейчас… Оружие в своей квартире иметь не хотелось. Сашу – наоборот (откровенно говоря, не только ради получения от него информации – любовником он оказался классным). Так что, если возможно иметь у себя Сашу только с оружием, придется смириться и с его сумкой. Я вздохнула. И смирилась.
Внезапно тишину квартиры прорезал телефонный звонок. Я резко дернулась. Кто это может мне звонить? Саша? Отец? Пожалуй, больше некому.
Я быстро застегнула сумку, закрыла шкаф и не торопясь подошла к аппарату, все-таки надеясь, что он звонить перестанет.
– Алло! – робко сказала в трубку.
– Ксюша? – послышался старческий голос. – Ксюшенька, что так долго не подходишь? Я звоню, звоню… Это тетя Люся из сто двадцать восьмой квартиры.
– О, господи! – простонала я про себя. Тетя или баба Люся была нашей соседкой в доме, где я жила до недавнего времени со своими родителями. Ее дверь располагалась как раз напротив нашей. Тетя Люся была известной сплетницей и, как я предполагала, уже разнесла все новости, касающиеся нашей семьи, по всем окрестным дворам. И ведь поди ж ты – смогла и этот телефон разузнать! Хочет еще что-нибудь вызнать? Или сообщить о новой пассии отца? Так я про нее и сама знаю. А на детали мне плевать.
– Здравствуйте, тетя Люся, – вежливо сказала я. На всякий случай портить с ней отношения не хотелось. А мало ли что мне узнать понадобится? Опять же про отца и его новую пассию. К кому я еще смогу обратиться по этому поводу? Тетя Люся всегда рада удовлетворить любопытство.
Соседка минуты три ворковала, как она рада, что наконец до меня дозвонилась. Я молча слушала. От тети Люси вообще всегда было очень сложно отвязаться, и я искренне жалела свою мать, которую та регулярно доставала.
Но бывшая соседка меня на этот раз удивила. Она не стала полчаса рассказывать мне дворовые новости и не спросила меня о моих, вместо этого прямо предложив мне к ней подъехать.
