Интуиция, дедукция и железный кулак - Игорь Екимов
— Понятно. А вот в последнее время… не появлялись ли у вас в посёлке какие-нибудь незнакомые люди?
— Трудно сказать, — она пожала плечами. — Посёлок у нас большой, в лицо я знаю не всех. Может, и появлялись. Может, я даже их видела, но внимания не обратила.
— Всё ясно, — сказал Силачёв. — Вопросов больше нет, но я хотел бы вас предостеречь. Кража у Петра Андреевича может оказаться не единичной акцией. Преступники долго жили у него и, видимо, хорошо изучили все окрестности, в том числе и ваш посёлок. Не исключено, что они придут сюда и вы окажетесь их следующей целью. Им достаточно увидеть ваш дом… даже не дом, а только забор! — и они сразу догадаются, что вы девушка богатая.
— Господи, какой кошмар. Что же мне делать?
— Сейчас подумаем. Вы живёте одна?
— Да.
— В первую очередь я бы вам посоветовал завести сторожевого пса. Но это не всё: будет лучше, чтобы вас кто-нибудь охранял, пока преступников не поймают. Вот я, например…
Татьяна Сергеевна улыбнулась, покраснела и опустила глаза. Это выглядело исключительно трогательно, но тут как раз щёлкнул чайник: он вскипел. Девушка вышла из-за стола, достала из шкафчика посуду и начала разливать чай.
— Вам с сахаром или без? — спросила она.
— С сахаром. Две ложки.
— Михаил Николаевич, ваше предложение, конечно, не лишено смысла… но, вы знаете, мой парень его не поймёт.
— А что, ваш парень не любит собак?
— Да нет же, я имела в виду другое предложение — то, что вы сами собрались меня охранять.
— А, понятно. Но тогда, раз у вас есть парень, так пусть он переедет к вам и живёт здесь, пока преступников не поймают.
— Это невозможно.
— Почему?
Девушка опять смущённо улыбнулась:
— Долго объяснять.
Она поставила на стол две чашки чая, потом достала из буфета печенье.
— Ну ладно, — сказал Силачёв, — эти тонкости меня уже не касаются. Но сторожевого пса всё-таки заведите!
— Обязательно заведу.
— Кстати, а если не секрет — кем вы работаете? Неужели генеральным директором?
— Да нет, что вы. Я работаю бухгалтером, в Окуловке.
— Как же вам удалось построить такой навороченный дом? — удивился Михаил Николаевич, но сразу поспешил добавить: — Нет, ну если не хотите — не отвечайте, я ж не из налоговой.
Татьяна Сергеевна тяжело вздохнула.
— Он мне от мужа достался. Мой муж был одним из самых обеспеченных людей в этих краях. Потом он погиб в авиакатастрофе…
— Извините, я не знал.
Некоторое время Силачёв молча пил чай и закусывал печеньем с орехами.
— Вернёмся к нашему делу, — продолжал он, поставив на стол пустую чашку. — Исходя из некоторых фактов, я предполагаю, что у преступников есть подельник, проживающий как раз в этом посёлке. Так что вам расслабляться нельзя. Если вы увидите кого-то из этих двух типов, да и вообще увидите что-нибудь подозрительное — звоните мне на мобильник. Я сообщу самому Петру Андреевичу, а он при необходимости мигом поднимет всю милицию на уши. Кроме того, я ещё не раз буду приходить по этому делу в посёлок и наверняка хоть раз зайду к вам в гости. Поэтому, я так думаю, нам нужно обменяться номерами мобильников.
— Хорошо.
Татьяна Сергеевна по памяти продиктовала ему свой номер, Силачёв позвонил по нему, и в соседней комнате раздалась изумительно приятная для уха мелодия — пение какой-то птички.
— Михаил Николаевич, — произнесла девушка, занося номер Силачёва в архив своего мобильника, — а если, не дай бог, преступники действительно попытаются меня ограбить, то куда мне лучше звонить — вам или в милицию?
Михаил Николаевич глубокомысленно почесал затылок.
— Если бы дело было лет двадцать назад, я бы однозначно посоветовал звонить мне. Тогда я был в гораздо лучшей физической форме, чем сейчас, да ещё имел огнестрельное оружие, потому что работал в милиции. Но сейчас я там больше не работаю, поэтому огнестрельного оружия у меня нет…
А вот здесь он соврал! Впрочем, об этом мы поговорим позже.
— …К тому же я заметно постарел. В общем, звоните в милицию. Я, конечно, могу быстрее приехать — да и то не факт — но с преступниками они справятся гораздо лучше, чем я.
— Понятно. Но зато вы сможете выполнить одну мою просьбу, с которой в милицию обращаться бесполезно.
— Это какую же?
Татьяна Сергеевна лукаво улыбнулась.
— Вы знаете, я очень люблю всевозможные детективы и боевики. А тут такое интересное дело! Оно меня чрезвычайно заинтриговало. Вы не могли бы время от времени рассказывать мне о ходе следствия? Ну, в пределах допустимого, конечно.
— Это можно, — ответил Силачёв. — А что, вам действительно нравятся детективы и боевики?
— Обожаю.
— Надо же, у вас очень хорошие вкусы! Мало кто из девушек может этим похвастаться. А вы не против, если я испытаю на вас свою дедукцию?
— Не против. А как вы собираетесь её испытывать?
— Очень просто! На основании того, что вы мне сейчас сказали, я отгадаю ваши музыкальные вкусы.
— Правда? Ну, давайте!
— Вам очень нравится тяжёлый рок.
Внезапно улыбка исчезла с лица девушки, и в глазах её вспыхнула нешуточная ярость.
— Да кто вам сказал чушь такую?!
Михаил Николаевич объяснил:
— Ну, это опыт, полученный в результате долгих наблюдений. Люди, с которыми я сталкивался… в общем, если кому-то из них очень нравились детективы и боевики — тем нравилась и тяжёлая рок-музыка. И наоборот: кому нравилась рок-музыка, тому нравились и боевики. Совпадение — стопроцентное. Мой личный опыт.
— Так вот вы, со своим личным опытом, сели в лужу. Ваша дедукция никуда не годится!
Силачёв пришёл в некоторое замешательство.
— Ну-у… ладно, а что вас так раздражает?
— Я сейчас объясню, что меня раздражает. Моё детство пришлось на самый расцвет перестройки. И у нас во дворе постоянно собиралась компания металлистов-отморозков устрашающей наружности. Каждый день — вы понимаете?!! — каждый день они занимали нашу детскую площадку, напивались водки с пивом, ругались матом и слушали свою музыку, причём так громко, что её слышал весь микрорайон! И с ними ещё тусовался сынок какого-то высокопоставленного типа. Поэтому они не боялись даже милиции, зато их боялись все. Вот так. С тех пор я ненавижу эту музыку.
— Фу ты, чёрт, — растерялся сыщик. — Я даже представить такого не мог. Извините, это я не нарочно.
Несколько секунд оба молчали. Потом, немного успокоившись, Татьяна Сергеевна спросила:
— Ещё чаю налить?
Силачёв хотел сказать «да», но вспомнил, что ему надо вернуться к Павлу Антипычу.
— Нет, спасибо, — ответил он, — мне уже пора идти. Что поделаешь,
