Приготовление пиццы - EGOCRASH
– Я хотела, чтобы мы с ним договорились, а не похищали! Бедный. Как он наверное напуган… Правильной идеей было бы приехать к нему, все объяснить и успокоить.
– Не надо.
– Почему же? Я хотела бы увидеть его, посмотреть на его лицо!
– Мама, вам это не надо.
Диана печально повесила голову и сказала:
– Уходи.
Геракл послушно исполнил просьбу матери и вернулся в бункер. Мужчина встретил в коридоре подростка и спросил:
– Пацан, в чем дело? Почему не принес завтрак?
Тот помялся и зевнув, ответил:
– Я только проснулся.
Геракл слегка нахмурил брови и задал второй вопрос:
– Ты передал сумку?
Парень глупым взглядом посмотрел на господина и без доли стыда ответил:
– Я забыл.
Мужчина достал пистолет и выстрелил подростку промеж глаз. Тело упало на пол. Геракл переступил через него и пошел дальше по коридору. Встретив Ларри он сказал:
– Я знаю что ответить…
– Что же? – с интересом спросил подчиненный.
– Ничего.
Глава 7
Крестьянская
На следующее утро после пятницы Абрахам продолжил осуществлять свой план. У него было четыре свободных часа для того, чтобы ломать потолок куском полотна. Парень обмотал руку туалетной бумагой, взял металическую штуковину и встав на стол, начал бить по потолку. Раз за разом. Удар за ударом. Кусок врезался в бетон и тот превращался в пыль. Маленькие серые камешки падали с потолка на стол и отлетал на пол. Абрахам закрывал глаза, чтобы в них ничего не попадало. Пять слоев бумаги понемногу рвались, но вполне защищали руку. Сложно было лишь взять полотно правильным образом и точечно бить в потолок, слегка под наклоном, чтобы отбивать как можно больше.
«Эти уроды отобрали у меня свободу, – размышлял Абрахам повышая градус злости, – мой дом, мою работу, мои планы, моих друзей, мою семью, моё спокойствие! Убили моих коллег!»
Спина, ещё не привыкшая к неудобной кровати, болела, также, как и мышцы от вчерашней работы. Рука затекала от однообразного занятия. Потолок, хоть и немного, но был проломлен. Устав, парень отложил дела на потом и начал заниматься утренней рутиной. Все следы за собой он спрятал под кровать. В девять часов Евандер принес завтрак. Гречка, соль, вода. В десять часов парень вышел на улицу и уже был готов копать, но к его удивлению этого делать не пришлось. Его ногу приковали к забору крыльца цепью длинной в три метра. Парню вообще не пришлось ничего делать. Весь день до семи вечера, он сидел на ступеньках, ходил взад-вперёд, думал о разном. В конце дня ему дали ужин. Мерзкая бледная котлета. Затем сон.
Воскресенье прошло также. С понедельника все началось по новой. Копание могил, убийства людей, закапывание тел. Ужас от человеческих смертей оставался тот же. Он не исчез и во вторник.
Вечером Абрахам стоял под холодным душем, пытаясь забыть обо всем хотя бы на миг.
В среду было все также. Неделя прошла. Ни кто так и не спас Абрахама. Никто из похитителей не стал добрее. Постоянная злость часто сменялась скукой. Когда парень осмеливался попросить что-нибудь, чем можно было бы себя занять: книгу, сканворд, шахматы, ему сразу отказывали. Единственное, что у него оставалось, лишь собственные мысли. Больше всего Абрахаму хотелось газету. Ему было необходимо знать, что происходит за пределами леса.
Прошли четверг и пятница. Углубление в потолке было все больше. Завтрак и ужин не менялись. Разговоры похитителей были все теми же. Евандер что-то говорил о еде, а Закари отвечал «ага». Абрахама это безумно раздражало. Ему приходилось слушать всю эту чушь пока он копал. Конечно, Евандер иногда говорил и о чём-то более интересном.
– Как ты думаешь, – как-то раз начал спокойный похититель, – Геракл разрешит мне не ехать на очередную расправу? Тогда разрешил. В следующий раз вряд ли. Я не хочу таким заниматься. Я бы попробовал себя в роли повара.
«А почему меня не взяли на роль повара? – подумал Абрахам. – Черт возьми, я же повар! Я был бы все также похищен, но как минимум находился бы в своей тарелке. Однако, я копаю могилы! Почему? Причем здесь я?!»
На колени ставили разных людей, мужчин и женщин, иногда стариков. У всех были одинаковые эмоции: страх, злость, отчаянье. Каждого настигла смерть. Не одна женщина не могла разжалобить похитителей. Не один мужчина не мог напугать их. Каждый получал пулю в голову. Каждый падал в могилу.
«За что их убивают? – вдруг задумался парень, осознав, что ранее об этом не думал. – Что сделали эти люди? У каждого из них есть семьи также, как и у меня. Я последний, кто видит лица этих заложников, но для меня они все одинаковы. Я не могу запомнить ни одного из них. Разве что…»
В памяти всплыло бледное лицо молодой девушки лет двадцати. Она, как и все, стояла на коленях, но в отличии от других не проявляла никаких признаков страха. Ее лицо было невозмутимо спокойное. Не взгляд, не брови, не губы, ничто не выдавало его эмоций. Лицо настоящего игрока в покер. Её лик выражал смирение. Полную готовность к смерти. Девушка не дрогнула ни когда выстрелили в первого заложника, ни когда тело предпоследнего человека упало в могилу, ни когда дуло пистолета коснулось её затылка. Это лицо скрылось под слоем земли.
Суббота прошла нормально, что нельзя было сказать о воскресенье. Вечером, когда Евандер вручил Абрахаму ужин, вместе с парнем в дом зашел Закари. Мужчина, не проронив ни слова, посмотрел по сторонам, заглянул в ванную комнату, под стол, прищурился к углам. Затем похититель нагнулся и нашел под кроватью кусок полотна и кучу бетонной пыли. Закари выпрямился и диким взглядом посмотрел на Абрахама. Парень отошел подальше. Мужчина медленно поднял глаза на потолок. Секрет был раскрыт. Похититель резко напал на Абрахама. Он со всей силы толкнул его об стену, после чего взял за воротник и кинул на пол. Один удар ногой в живот, один по руке, ещё один в живот. Уходя, Закари забрал кусок полотна и контейнер с ужином. Парень продолжал лежать на полу, зажмурив глаза и корчась от боли.
Понедельник, вторник среда. Абрахам больше не мог пробивать себе путь на свободу. Ему вновь оставалось надеяться на лучшее.
Последний день июля. Две недели прошло. Очередные пять могил были готовы. Водитель сидел в машине, оператор ставил камеру. Новых заложников ставили на колени. Парень, не дожидаясь никаких приказов, встал куда надо.
– Что за дела? Моисей всегда бритый! – сказал оператор.
– Иди брейся, – сказал Евандер Абрахаму.
Парень пошел выполнять приказ,
