Керен Певзнер - Исповедь убийцы
Видимо со сна, не помня себя, я бросилась ему наперерез, схватила его за запястье и заорала:
- Ах ты вор, подлец, а ну снимай сейчас же мои штаны.
Парень, не ожидая такого нападения, пытался было вывернуться, но не тут-то было - я держала его крепко.
Вокруг стал собираться народ.
- Что случилось?
- Этот вон у той дамочки кошелек украл.
- И не кошелек, а сотовый телефон, - говорили в толпе.
Я попыталась объясниться:
- Посмотрите, на нем же мои джинсы, видите эти пятна от хлорки - это я сама испачкала .
- Да, вот так бы и пошла домой без штанов - трагедия!
- Софочка, присмотри за вещами, здесь жуликов полно.
- Вызовите же кто-нибудь полицию!
Но к нам навстречу уже бежали два парня в жилетах, на которых было написано "гражданская полиция".
- Что здесь происходит? - спросил один из них.
- На нем мои джинсы, - снова повторила я.
Парень свободной рукой толкнул меня в грудь, но его крепко держали дружинники.
- Пойдемте с нами.
Я отыскала глазами Дашку. Она смотрела на меня с беспокойством.
- Дарья, - крикнула я ей, - собери вещи и иди домой, я скоро вернусь.
Я накинула халат прямо на купальник, схватила сумку, повесила ключ от квартиры Дашке на шею и повернулась к ожидающей меня троице.
То, что я увидела, заставило меня замереть на месте. На кисти парня, одетого в мои джинсы, на тыльной стороне, было вытатуировано " Яир БенАми". Не помня себя, я пошарила в сумке, достала телефон и нашла в его памяти номер следователя Борштейна. Я только молилась, чтобы он ответил.
- Алло, - сказал следователь.
- Михаэль, это Валерия, я сейчас поймала Яира Бен-ами.
- Где вы находитесь? - казалось он ничуть не удивился.
- На пляже в национальном парке.
- Я звоню следователю, - обратилась я к дружинникам, все еще крепко державшим Яира, - он, - я ткнула пальцем в парня, - сбежал из наркологической клиники, а там убили доктора.
- Дайте мне телефон, - потребовал один из них.
Поговорив пару минут, он протянул мне мой сотовый телефон и сказал:
- Следователь будет ждать нас в полиции, сейчас приедет машина.
Внезапно Яир, прежде стоявший спокойно, забился в истерике:
- Я не убивал, я не убивал доктора!
Через минуту приехала полицейская машина. Мы все погрузились в нее и поехали. Яир продолжал тихо всхлипывать. Вероятно, он был под действием наркотика, так как все реакции были какие-то ненормальные - от заторможенности к буйству.
В полицию мы приехали быстро. Следователь уже был там. Парня провели в кабинет и усадили. Я зашла следом за ним.
- Как это вам удается, Валерия? - спросил Михаэль заинтересованно. Такие совпадения - нечто из ряда вон выходящее. По крайней мере, в моей практике.
- Он у меня джинсы с веревки стянул, - сообщила я.
- Какие джинсы? - не понял Борнштейн.
Тут Яир начал снова дергаться, сдирать их с себя и орать: "Да забери ты свои проклятые штаны!"
Мне стало страшно. В пылу борьбы за свою собственность, я даже не подумала, что тот, кто убил двух мужчин, вполне мог бы справиться со мной. Раз плюнуть.
Борнштейн начал очную ставку:
- Объясните, пожалуйста, о чем идет речь.
- Я была на пляже. Смотрю - он идет, в моих джинсах. На них пятна от хлорки на коленях. Но мне они не нужны, - быстро добавила я, - пусть носит.
- А потом что было?
- Потом я схватила его за руку, а на руке имя - Яир Бен-Ами, вот я вам и позвонила, - закончила я свой рассказ.
- Ну, хорошо, с этим понятно, - он повернулся к Яиру. - Теперь расскажи, почему ты удрал из клиники?
- Я... я испугался.
- Чего же ты испугался?
- Что вы меня обвините в убийстве врача.
- А ты его не убивал?
- Нет, поверьте мне, не убивал!
- А кто убил?
- Откуда я знаю, я зашел, а он лежит, и горло перерезано. Я и удрал оттуда.
- Так, - остановил его Борнштейн. - Давай-ка подробнее. Зачем ты пошел к Зискину в кабинет?
Яир молчал.
- Я жду,- сказал следователь.
Я сидела не шелохнувшись. Парень вздохнул и произнес:
- Мне плохо было, ломало, а у него было.
- Что было?
- Метадон.
Я слышала об этом заменителе наркотиков, сильнодействующих таблетках, которые выдавали наркоманам, решившим завязать, в больничных кассах. Им даже пособие на жизнь платили от института национального страхования, если они соглашались принимать метадон вместо наркотиков. Но и тут они умудрялись обманывать. Эти таблетки давали, если в моче наркомана обнаруживали кровь. Но они добавляли в собственную мочу, сдаваемую на анализ - куриную кровь. Себя ранить боялись. То, что кровь куриная, легко узнавалось под микроскопом - в красных кровяных шариках просматривались ядра, а в человеческом гемоглобине ядер нет. Я это вычитала в какой-то статье и сидела ужасно гордая, своей осведомленностью.
- Но метадон выдают сестры, по утрам, а ты пошел к доктору, в полночь.
- Я думал, у него есть, в ящике стола.
- Думал или знал?
Яир молчал, опустив голову.
Я вмешалась:
- Мне говорил доктор Рабинович, что...
Борнштейн прервал меня:
- Госпожа Вишневская, выйдите и подождите в коридоре.
Я вышла и закрыла за собой дверь. Странный тип все-таки этот Борнштейн, то летит сломя голову по одному моему слову, то из кабинета выгоняет. А мне домой нужно, Дашка небось волнуется.
Ко мне подошел полицейский.
- Следователь приказал проводить вас до выхода, - обратился он ко мне.
Вскоре я была дома.
Дарья смотрела на меня осуждающе.
- Мамуля, оно тебе надо? - интересно, откуда у моей в меру интеллигентной дочери иногда пробивается местечковый акцент, - Ты что, эти джинсы носить будешь после этого?
Дарья выразительно сморщила нос и стала жутко похожа маму Дениса. Просто у той такое выражение лица было постоянным.
Я где-то прочитала, что домашние тираны никогда не кричат на своих близких. Они их третируют тихонечко, не поднимая голоса. Они всегда не довольны, они жалуются на здоровье, когда есть зрители. А в одиночку работоспособны, как ломовые лошади. Русская литература прекрасно изучила такие типы - к примеру Фома Опискин из "Села Степанчиково и его обитателей" Достоевского. Если двадцатый век и придумал что-нибудь новенькое по материальной части - атомную энергию, или компьютеры, то по духовной - девятнадцатый даст ему большую фору. Да, есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим паппарацио!
Бедные близкие из семей, где главенствуют тираны! В них ежесекундно воспитывается чувство вины - главный фактор морального уродства. Нет, если за дело, наврал там, или нашкодил - я не против. Даже за вырабатывается ответственность за свои поступки. А если ребенок чувствует себя виноватым, потому, что родители развелись? Он думает, что это он такой плохой, а тут мама лежит на диване с головной болью и приговаривает: "Ушел наш папка, будут у него другая мама, другие дети - он их любить будет". И все - получайте закомплексованную личность, неудачника, не верящего в свои силы. Мама для него - опора и надежа, женится поздно, жену ищет похожую на мать, семейная жизнь не складывается. В конце концов жена с криком: "Вот и спи со своей мамочкой!" - хватает детей и уходит от него к своим родителям. А он, удивленный этим взрывом чувств, возвращается к матери, где она кормит его любимым салатом "оливье" и осуждает эту ветреницу словами "Я же говорила!". А что она говорила? Сама и выбирала...
- Дарья! - строго сказала я. - На будущее знай: за частную собственность нужно бороться! - я назидательно подняла кверху указательный палец и прошествовала на кухню.
После обеда мы с Дашей помыли посуду, я запустила стиральную машину. Она, было, направилась к компьютеру, но я ее вовремя остановила. Дашка, скрепя сердце, села за уроки, а я, поверьте, с таким же чувством взяла в руки эпическое полотно "Мафия бессмертна!"
Глава 7. КРОВАВЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК
Всю субботу я отсыпалась. У меня накопилась перманентная усталость, я так мало спала всю неделю, что организм наверстывал упущенное. Денис не звонил и не приходил, я знала, что у него завал на работе, и он на несколько дней поехал в иерусалимский филиал фирмы заканчивать какой-то особо важный проект. Он мне сказал, что как только они завершат эту работу, весь коллектив со своими половинами едет на Кипр на четыре дня. Ночь туда, ночь обратно на роскошном пароме, беспошлинный магазин, гостиница пять звездочек, тишина, покой и никаких маньяков - наркоманов. Мне давно пора поменять обстановку. Буду ходить в купальнике с завязанным на талии шелковым платком и танцевать сиртаки. А вечером пойдем в казино. К морю я равнодушна - оно то же самое, Средиземное. А вот на экскурсию в горные монастыри я бы поехала. Дашу отдам подруге, она уже пару раз оставалась у ней, когда я ездила на Мертвое море и в Тверию. Привезу им подарки с Кипра - будут довольны.
Когда я продрала глаза и поплелась на кухню за чаем, Дашка сидела в салоне и собирала пазл.
- Мам, иди посмотри, - позвала она меня, - я уже одну весталку почти собрала.
