Марина Серова - Оргия за тридевять земель
Браток с простреленной ногой продолжал вопить от боли. Может, я ему раздробила кость? Другой исчез в неизвестном направлении. Это мне не совсем нравилось. Бывший разведчик никак не приходил в себя, что порядком начало действовать мне на нервы. Хотелось покончить с этой невразумительной ситуацией как можно скорее.
— Виктор Владимирович, пистолеты бандитов подберите и спрячьте у себя.
Клиент бросился выполнять мою просьбу.
Зашевелился поверженный противник. Когда я услышала тихое злое постанывание, то заговорила.
— Нехорошо так поступать, — мягко сказала я. — А как же братство разведчиков, неписаный закон, который обязывает их помогать друг другу? А ведь я тебе поверила.
— У меня был приказ, — прорычал разведчик. — Обезвредить вас и хорошенько припугнуть. Я не собирался вас убивать.
— Приказ! — усмехнулась я. — С какой стати я должна тебе верить, что ты хотел просто припугнуть, а не сделать что похуже. Ты ведь один раз обманул меня. Шел бы себе с миром, доложил боссу, что все сделал. А так… Ну проиграл с позором, и что дальше?
— Я на самом деле не собирался убивать, — упрямо заявил бывший разведчик.
— Ну, предположим, я тебе поверю. Суть не в этом. Сейчас ты отправишься к своему боссу и сообщишь, что, если будет еще одна попытка нападения на моего клиента, все может окончиться куда более трагично. Впрочем, уверена, ты соврешь и доложишь начальнику, что удачно справился с заданием…
— Я никогда не вру!
— Сегодня, однако, я убедилась в обратном. Да ладно. Мне плевать. Главное — сообщи шефу еще вот что. Несмотря на то что его люди ни на что не годятся, мы больше вставать у него на пути не будем. Пусть этим занимаются другие. То, что нам требовалось, мы вроде как выяснили. Ты все понял?
Последнюю фразу я нарочно произнесла командным голосом. От неожиданности бывший разведчик вздрогнул, но меня не ослушался. Дуло моего пистолета упиралось ему в затылок.
— А теперь ступай прочь, и без глупостей! — сказала я и подтолкнула мужчину вперед. Тот, шатаясь, побрел в ту сторону, откуда появился.
— Товарищу помоги до больницы добраться! — крикнула напоследок я.
Бывший разведчик обернулся и зло поглядел на меня. Я только ухмыльнулась.
— Учти, я наготове!
Я дождалась, пока агрессоры скроются, и тогда, успокоившись, кивнула Светину:
— Пойдемте! Надо обсудить сложившееся положение!
Глава 5
— Как вы думаете, — разливая чай по чашкам, спросил Светин, — Леснин все же имеет отношение к нашей проблеме, или нет?
— Думаю, что нет. Обычный зажравшийся бизнесмен, у которого ко всему прочему рыльце в пушку. Представитель богемы! — я презрительно фыркнула. — Нет, мне кажется, решение проблемы нужно искать в другом месте.
— Лично мне так ничего в голову и не приходит, — уныло произнес Виктор Владимирович.
Внезапно меня осенила идея.
— А помните, Олег Степанович с биофака рассказывал, что у Маркова в университете были враги? Что, если нам подойти с этого конца?
— Но он не назвал того человека. Только порассказал о нем массу всяких гадостей…
— Мы расспросим у вашего отца.
Светин покачал головой:
— Нет, мой отец ничего не скажет. Он упрямый. У него, видите ли, принципы. Как у Маркова, только другие. Стучать он не станет. Отправится на зону, но коллегу не выдаст. Впрочем, за эту порядочность его на факультете и уважают. Так что…
— Виктор Владимирович, — я подняла вверх два пальца, — не беспокойтесь! Расспросим у студентов. Мы уже столько всего выяснили, даже то, что нам было совсем не нужно. Вы думаете, у нас не получится и на этот раз?
— В ваших детективных способностях я уже убедился. Хотя вы и сказали, что не детектив.
— Ну вот то-то же!
* * *На следующее утро я изложила клиенту план действий, который выработала перед сном.
— Виктор Владимирович, вы не в курсе, студенческая практика продолжается? — спросила я.
Светин пожал плечами:
— Скорее всего — да. Выезды на практику продолжаются весь весенний период. Потом следует перерыв на сессию, а в июле все начинается сначала. Если не ошибаюсь, вплоть до августа месяца.
— Ну вот и замечательно. Завтра мы отправимся на биофак. Напрашиваться на зоологическую практику.
— А с какой стати нас возьмут, если мы прямо не заявим о причинах?
— А вы скажете, что отец ваш собирается, когда закончится вся эта передряга, продолжить исследования. Поручил вам собрать материал. Чем он у вас там занимается? Беспозвоночными?
— Бентосом.
— Ну, не суть важно. Короче, что-нибудь придумаем. А на практике войдем в доверие к студентам. Думаю, кто-нибудь возьмет да и проговорится. Вы же говорите, там выпивают?
— Выпивают.
— Значит, решено. Ведь под хмельком языки хорошо развязываются.
Виктор Владимирович лишь глубоко вздохнул в ответ и пробормотал:
— И когда это все кончится?..
* * *Нынче уже двадцатое апреля. Девять часов утра. Мы с Виктором Владимировичем снова в пятом корпусе Тарасовского государственного университета. Поднимаемся по лестнице, ведущей к деканату. Снова встречаем вредную секретаршу, с которой так трудно договориться вследствие ее пристрастий бюрократического характера.
— Доброе утро! — здоровается Светин.
— А, Виктор Владимирович! — отзывается секретарша. — Это какими же судьбами? Как Владимир Николаевич?
— Чувствует себя отец неплохо. Я как раз по его поручению.
— По поручению? — секретарша нахмурилась. Очевидно, она полагала, что на ее плечи собираются взвалить незапланированные труды.
— Да. Мой отец намерен в ближайшее время вернуться к работе, продолжить свою научную деятельность…
— Хм-м-м… Любопытно. И чем мы можем помочь?
— Мне надо поговорить с замдекана. Он ведь у вас ответственен за организацию полевых практик?
— Вячеслав Дмитриевич придет к десяти.
— Вы позволите нам подождать?
Секретарша снова нахмурилась и безразлично пожала плечами:
— Ждите.
— Куда можно присесть?
Секретарша с большой неохотой поднялась с места, принесла из соседней комнаты для нас стулья. Усевшись, мы застыли в тоскливом ожидании.
Я смотрела в окно. Там на фоне неестественно голубого неба покачивал украшенными багряными сережками ветвями тополь. Потом солнце поднялось выше и обрушило атаку несущих жизнь лучей прямо мне в глаза. Пришлось отвернуться. Время тянулось, словно жевательная резинка.
Замдекана появился к половине одиннадцатого. Он пребывал в прекрасном расположении духа и улыбался.
— Утро доброе! — поздоровался он с секретаршей, и его взгляд упал на нас.
— Виктор Владимирович! Какими судьбами?
— Здравствуйте, Вячеслав Дмитриевич!
Виктор Владимирович поднялся со стула, и мужчины обменялись крепким рукопожатием.
— Я по поручению отца.
— О-о!
— Видите ли, ему срочно необходимы пробы бентоса.
— Владимира Николаевича освободили?
— Пока нет, но в скором времени так и будет. Отец собирается сразу продолжить работу и попросил меня отправиться с кем-нибудь из преподавательского состава биофака в поле, чтобы мне помогли и все показали.
— В принципе, организовать это можно без проблем. Тут вот у первого курса сейчас практика, но там есть и вполне зрелые студенты, специализирующиеся на кафедре зоологии, и аспиранты, и преподаватели. Так что, кому с вами заняться, найдем.
— А когда все это состоится?
— Ну, практика уже идет. Ничего страшного, если мы вас доставим чуть позже. Из уважения к вашему отцу я могу вас проводить, со всеми познакомить. Если хотите, организовать это дело можно хоть сегодня. Честно говоря… — Замдекана наклонился к уху Виктора Владимировича и зашептал, не пытаясь, однако, скрыть свои мысли от остальных присутствующих: — Вы для меня — отличный предлог смыться сегодня с работы и побывать на природе, отдохнуть в кругу своих коллег. — И тут Вячеслав Дмитриевич лукаво подмигнул мне.
Виктор Владимирович поглядел на меня. Я кивнула. Вячеслав Дмитриевич поглядел на болтающуюся у меня на поясе кобуру с пистолетом и поджал губы.
— Телохранительница? — спросил он, обращаясь к Светину.
— Жизнь заставляет, — ответил тот.
Вячеслав Владимирович кивнул и, выдержав паузу в несколько секунд, задал вопрос:
— Сумеете к половине второго собраться, на вокзал подъехать?
— А что нужно с собой взять?
— Возьмите теплые вещи. Посуду — кружку там, ложку, нож… Короче, сориентируетесь. Сумку, конечно, чтобы было куда пробы складывать. Вам ведь в формалине пробы нужны?
— Да-да! В формалине.
— Ну вот, пожалуй, и все. Можете взять воды, бутербродов, ну и… — Вячеслав Дмитриевич растянул губы в загадочной улыбке и игриво пощелкал пальцем по горлу. — Чтобы не замерзнуть!
