Марина Серова - Мужчина не по карману

Я захлопнула меню и, томно произнеся: «Терпение, мой друг», подозвала официантку.

Конкурент нервничал, совершенно забыв о профессионализме, выдавая себя с потрохами. Мне это нравилось. Раздосадовало только то, что официантка оказалась расторопной и довольно быстро подала заказанный обед. Но я осталась на нее не в обиде, поскольку котлеты по-киевски источали аромат крайне заманчивый, а спагетти были в меру политы кроваво-красным кетчупом.

— Надеюсь, теперь вы удостоите меня ответа? — дождавшись, когда я попробую блюдо, вновь выдал свое нетерпение Скляренко.

— Безусловно, я давно уже готова его дать, — как ни в чем не бывало заявила я. — Дело в том, что со вчерашнего дня мне много пришлось думать о вашем предложении, и я приняла решение: те доказательства, о которых вы так настойчиво говорили в прошлый раз, вы мне отдадите… — Я перегнулась к нему через стол и голосом совы из мультфильма закончила: — Без-воз-мезд-но.

Если принять во внимание, что глаза у Скляренко сразу округлились и выразили полное непонимание, я сделала вывод: Сергей Сергеевич такого не ожидал.

— Вы в этом уверены? — растерянно спросил он.

— Предполагаю, — откликнулась я.

Скляренко замер, откинулся на своем сиденье и, переварив информацию, разразился громким смехом. Настолько громким, что скучающая у стойки бара официантка вздрогнула, сбросив с себя сонное оцепенение, а со служебного входа высунулась заинтересованная голова в белом колпаке.

— Я понял: это вы так пытаетесь шутить, — сквозь смех предположил мой собеседник. — Надо сказать, не слишком удачно у вас получается.

Как же мне захотелось плеснуть в его довольную физиономию томатным соком, заманчиво стоящим на столе, причем в динамике в тот момент Земфира так кстати предлагала: «Хочешь, я убью соседей?» Я с трудом подавила в себе возникшее желание.

— Сами подумайте, зачем мне покупать доказательство наличия или отсутствия алиби у Шадрухина, если таковое совершенно спокойно лежит у меня в сумке. И, заметьте, совершенно бесплатно.

Смех внезапно прекратился.

— Вы блефуете, — насторожился Скляренко. — Кроме меня, свидетелей не было.

Я пожала плечом и с полным равнодушием на лице стала наблюдать за недавно вошедшим в трактир молодым человеком. Он уселся прямо напротив меня и, пока официантка не принесла ему меню, поедал меня глазами. Если честно сказать, этот юноша яркой внешностью не отличался, даже, наоборот, как бы растворялся в окружающей среде. Сергей Сергеевич вновь заерзал на стуле, проявляя тревогу. Похоже, эти двести долларов ему очень нужны.

— Вам неоткуда взять эти доказательства, — заявил он, стараясь выглядеть уверенным в себе, хотя особой уверенности в его голосе уже не было. Я улыбнулась парню напротив, и тот расцвел, просияв всеми своими тридцатью двумя зубами. Боковым же зрением мне прекрасно было видно, как это нервирует Скляренко.

— Я не верю, иначе зачем вам было сюда приходить, — продолжал он свой монолог.

Мне пришлось оторвать взгляд от соседнего столика и удивленно посмотреть на своего собеседника. Я изо всех сил постаралась показать своим взглядом, как меня удивляет его непонятливость. По-моему, это вышло убедительно. Словно сделав одолжение, я поставила сумочку на стол и стала в ней рыться. Два записывающих устройства, заранее мною приготовленные еще дома, лежали на самой поверхности, под рукой, словно просясь: достань меня, это так просто. Но я не разделяла их мнения, долго гремела косметикой, чтобы незаметно для моего коллеги щелкнуть кнопкой на одном из них. Проделав эту несложную операцию, я достала второй и, положив на стол, включила воспроизведение. Кассета уже была перемотана на нужное место, и голос Орловой сразу пылко, с нотками истерики стал кричать:

— Да, если хочешь знать, этот «загадочный папочка» очень часто у меня ночует. Девушка, это и вам будет интересно, шестого он всю ночь провел у меня. Всю! Мы валялись в постели с семи вечера до самого утра. Кстати, любовник «папочка» за…

За все время прослушивания записи я внимательно следила за метаморфозами в выражении лица моего собеседника. Сначала его красивые глаза изобразили крайнее удивление, а лицо так вытянулось, что замечательные ямочки, понравившиеся мне при первой встрече, исчезли бесследно. От этого лицо потеряло девяносто процентов прежней привлекательности. «Совершенно неинтересный, — подумала я, увидев Скляренко с новой стороны, — такой же серый, как и парень, маскирующийся под окружающую обстановку». Я посмотрела на сидящего за соседним столиком, оторвав взгляд от собеседника лишь на долю секунды, а когда мои глаза вернулись к нему обратно, ямочки снова красовались на щеках своего владельца. «Нет, все-таки лучше», — возразила я самой себе.

Скляренко уже полностью пришел в себя от первого шока. Первого, но не последнего за время нашей встречи. Это я могла гарантировать, не задумываясь.

— Позвольте, но чьи это слова? Что за женщина здесь говорит? — начиная подозревать подвох, спросил Сергей Сергеевич.

Голос его звучал не совсем уверенно. И я, кажется, догадалась почему. Как может частный детектив, которому дано задание уличить нерадивого мужа, выполнить свою работу? Конечно же, он возьмет фотоаппарат и будет фотографировать объект своей работы с безопасного расстояния. В результате он знает, как выглядит пассия наблюдаемого, но какой у нее голос, не знает. Так что же выходит: если Скляренко поначалу так удивился записи моего разговора с Орловой, значит, в ту ночь Шадрухин все-таки был с женщиной. Только не с Орловой, она сама об этом сказала по телефону. Вот это да… Ничего себе герой-любовник, этот новоиспеченный безутешный вдовец.

— Не надо так удивляться, Сергей Сергеевич. Вы прекрасно знаете, что это за женщина, — теперь уже точно начала блефовать я. Нужно было проверить мою последнюю догадку, но для этого просто необходимо получить те доказательства, о которых говорил Скляренко.

— Не знаю. Я прослушивал телефонные разговоры Шадрухина за последние три дня до убийства и слышал, как ему назначили встречу в ночь на шестое. Но этот голос мне незнаком.

— И вы не хотите сказать, где он был в ту ночь?

— Бесплатно? Нет.

— И милиции не хотите помочь?

— С какой стати?

— Персик мой, ты что, зараз решила всем своим кавалерам свидание назначить? Чтобы долго не мучиться и оптом нас всех прогнать? — вдруг вмешался в наш со Скляренко разговор знакомый, почти родной говорок с кавказским акцентом.

За спором с Сергеем Сергеевичем я совершенно не заметила, как в трактир зашел Папазян и встал прямо за моей спиной. Впервые с тех самых пор, как я познакомилась с Гариком, я невольно залюбовалась его внешностью и внушительностью. Хороший рост в сочетании с формой и восточной национальностью… Очень убедительный мент. А ведь он чуть не сорвал мне план. Появись Гарик минутой раньше, и Скляренко не произнес бы тех слов, которых я от него добивалась. Да, не приняла я в расчет того, что Папазян влюблен и ноги принесут на свидание раньше положенного срока.

— Знакомьтесь, — махнула я рукой на Скляренко, — Сергей Сергеевич — человек, визуально знакомый с господином Шадрухиным. Гарик Папазян, — перевела я руку в сторону вновь прибывшего, — по своей работе тесно связан с делом об убийстве госпожи Шадрухиной.

— Что вы говорите? — сразу насторожился Скляренко. — Какая случайная встреча, — съязвил он.

— Да, — поддержала я игру, — сегодня день полон случайностей. Дело в том, что совершенно случайно в моей сумочке оказалось не одно, а два записывающих устройства. И вы знаете, — я заглянула в сумочку, как бы проверяя свое предположение, и выудила оттуда небольшой магнитофончик, — оно, конечно же, случайно оказалось включенным.

Скляренко позеленел. Раньше я думала, что такое сравнение — красивая метафора, довольно живописно определяющая состояние человека, но сейчас убедилась: человек действительно может зеленеть. Правда, это было чуть заметно. Едва уловимый зеленоватый оттенок появился на внезапно возникшей бледности. Словно белая кожа просвечивала болотным цветом. «Да, Сергей Сергеевич, вы правильно поняли, что „попали“. Причем основательно, всеми четырьмя конечностями, — мысленно продолжила я разговор со Скляренко. — Сокрытие фактов, которые могут помочь следствию, — это серьезно. Это — статья. И я легко могу доказать эту вашу вину перед Отечеством. Одним нажатием кнопки».

— Гарик, представляешь, какая удача, — заговорила я вслух, — мне кажется, Сергей Сергеевич что-то хочет нам передать. Он настолько любезен, что сделает это без-воз-мездно. Правда, Сергей Сергеевич?

Скляренко плотнее сжал челюсть, поиграл желваками, но быстро взял себя в руки и улыбнулся, правда, весьма натянуто:

— С детства мечтал помочь родной милиции.