М. Ишкова - Изумрудные глаза
Прости, Дженни. Поверь, эту ночь я провел не в самой приятной компании.
Девушка не стала вступать в обмен мыслями.
Тогда он заговорил вслух:
– Я был уверен, что мы одержим победу. Так же, впрочем, как и Малко. У нас было двести двадцать надежных голосов, но это... – он на мгновение прервался, – только первый шаг. Вот это и наводит уныние.
– Первый шаг? – Она с недоумением посмотрела на Карла. – Однако вернемся ко вчерашнему вечеру. Какая бы компания ни собралась у Сюзанны, она оказалась лучше нашей, не так ли? Сколько я помню, эта женщина принадлежит к числу тех, кто менее всего способен переживать за других. Подобной эгоистки я еще не встречала.
– И более мужественного борца, – добавил Карл. Дженни задумчиво кивнула:
– Если тебе угодно так ее называть. В любом случае она живет в каком-то выдуманном мире.
Карл неожиданно широко, ослепительно улыбнулся:
– Это помогает ей справиться с болью. Дженни ответила не сразу. Примиряющую улыбку Карла как бы не заметила – наоборот, даже погрустнела.
– Может, ты прав. Но ты должен был позвонить. Я беспокоилась.
– Мне следует еще раз попросить прощения?
– Нет, только в следующий раз так не поступай. Он потешно склонил голову:
– О'кей – о'кей?
– Хорошо.
Теперь она улыбнулась. В первый раз за несколько тяжелых, беспокойных дней у Карла отлегло от сердца. В груди потеплело. Ради этого стоило сражаться.
Он подошел ближе и предложил:
– Не возражаешь, если мы пожмем друг другу руки? В последний раз, когда мы с тобой виделись, мы были рабами. А сегодня у нас появилась надежда.
* * *Эмиль Гарон, вскрикнув от негодования, вскочил, в сердцах швырнул на рабочий стол следящее устройство. Вновь повторилась та же картина – Хрустальный Ветер, только что обильно питавший его информацией, вдруг затих, информационные цветовые потоки угасли, только некое пятнышко тускло светилось в виртуальном колодце.
– Черт, как же ему это удалось?
Подметив в голосе истеричную нотку, Гарон попытался взять себя в руки. Он вновь уселся в кресло, машинально потрогал прикрепленные к черепу электроды– вроде как устроил их поудобнее – и погрузился в виртуальное пространство.
– Не могу я этого повторить. Ну не могу, и все тут, – пробормотал он, понимая – лукавить с самим собой нет смысла.
От переживаний его отвлек голос дежурного офицера, издевательски ровный, лишенный всякого намека на сочувствие или понимание:
– Офицер Гарон, ваше дежурство закончено. Вам предложено дать объяснения командующему гвардией Миротворческих сил Брейлину. Он ждет вас в своем офисе в тринадцать ноль ноль.
Неожиданно засветился экран рабочего тридивизионного терминала – на его поверхности возник серебристый квадрат, мгновенно отодвинувшийся в глубину аппарата. Перед взором возник светящийся объемный куб.
Внутри него на голубоватом фоне всплыли две огромные черные буквы. Они резко контрастировали с обычным текстом, появившимся на одной из граней куба.
– Ох, – прочитал он. (Бык (англ)).
Что бы это значило?
В следующее мгновение тридивизор внезапно отключился, те же операции потянулись в обратном порядке. Дальняя плоскость двинулась вперед, сглатывая перспективу. Куб сложился, сверкнул серебристый квадрат, и изображение тут же пропало.
Гарон лихорадочно схватился за клавиатуру. Забегали пальцы, отыскали код словаря. В окошке плоскостного монитора высветилось восемь различных значений не понятного слова. Первым, с вероятностью 87 процентов, было дано английское значение. Словарь перевел его как boeuf (бык, бычий (фр)). Прилагательное, часто используется как определение некой невообразимой силы, действующей, правда, слишком медленно и топорно.
– Бред какой-то! – не удержался от восклицания Гарон.
Вновь в голове послышался голос дежурного:
– Эмиль? Офицер Гарон? Вы слышали приказ? Вам предложено дать объяснения командующему Брейлину. Он ждет вас в своем офисе в тринадцать ноль ноль.
– Есть.
* * *Четвертый приглашенный прибыл в 9.35. Малко Калхари спустился на лифте, чтобы лично встретить гостью. Это была Белинда Сингер собственной персоной. Одна из двадцати самых богатых людей на Земле и одна из двадцати пяти в Солнечной системе.
Белинда была настолько стара, что в ее компании Малко сразу почувствовал себя юнцом. Ее возраст упорно скрывали от общественности, хотя всякий, кто встречался с ней, был уверен, что ей за сотню. Никто не помнил ее ребенком, молоденькой девушкой, зрелой женщиной. Все ее сверстники давным-давно покоились в могилах. Создавалось впечатление, что именно такой маленькой, энергичной старушенцией она и появилась на свет. Несмотря на возраст, ее здоровью могли вполне позавидовать пятеро других приглашенных. Тридцать семь лет назад ООН национализировала обе принадлежащие Белинде орбитальные станции. Одна из них называлась – «На полпути», другая, сооруженная Общиной дальнепроходцев, «Ла Гранж-5». В отместку свободные колонисты объявили о своей независимости и пригрозили ООН войной. Вскоре в космосе развернулись боевые действия. Дальнепроходцам не удалось вернуть собственность, однако и Объединенная Земля, в ту пору еще очень слабая, не смогла навязать Общине свою волю. В результате Община сохранила независимость, но потеряла важную базу.
Белинда Сингер являлась одним из главных инвесторов Общины дальнепроходцев, структура которой сложилась задолго до этой войны. Деньги она вкладывала с перспективой, обещавшей в дальнейшем прибыли, измеряемые астрономическими числами. В конце концов она стала главной силой, отстаивающей интересы Общины на Земле. Только благодаря ей трудное и, казалось бы, недолговечное перемирие между ООН и Общиной продержалось более двух десятков лет. Зыбкое равновесие сохранялось и в 2062 году. Если дело так пойдет дальше, Белинда Сингер имела все шансы умереть самой богатой женщиной за всю историю Земли. Дальнепроходцы оказались предприимчивыми людьми, их бизнес расширялся в геометрической прогрессии. Чем только они не занимались – от голографического оборудования для любой области техники до устройств, обеспечивающих нулевую гравитацию! Они почти захватили монополию на торговлю с Гильдией вольных городов в Поясе астероидов, а это был очень важный участок мирового рынка товаров и услуг.
У Общины свободных дальнепроходцев отсутствовало правительство в общепринятом смысле. Это объединение скорее представляло собой передовой отряд мирового бизнеса, хищный, сплотившийся во имя выколачивания прибыли.
– Да, – подтвердила Белинда Сингер, – это прежде всего бизнес, хорошо вооруженный и энергичный.
Ее плавающее в воздухе кресло плавно вдвинулось в кабину лифта. Створки сомкнулись, и подъемник с нарастающим ускорением помчал их на 480-й этаж, где располагался офис «Калхари энтерпрайзес». Малко расположился сбоку от кресла, рядом находились два ее телохранителя.
– И знаете ли, это самая увлекательная сторона во всей этой кутерьме, – добавила Белинда.
Малко Калхари кивнул. В свои шестьдесят девять он выглядел еще вполне вальяжным мужчиной. Легко двигался, с некоторой даже нарочитой грацией, контрастировавшей с грубыми чертами его волевого лица. Волосы поседели, однако взгляд по-прежнему был испытующим и втайне доброжелательным.
– Полностью с вами согласен, – подхватил он, – Шарль Эддор – надеюсь, вы знакомы с советником Шарлем Эддором? – как-то рассказал мне о тех проблемах, которые возникли в его подкомитете во время переговоров с Марсом по поводу заключения одного весьма важного и доходного соглашения. А вот для Общины этих проблем как бы вовсе не существует. Если нельзя найти чиновника, обладающего достаточными полномочиями для заключения договора или тот начал бы торговаться по мелочам, они выходят на прямые контакты с теми, кто нуждается в их товарах, и дело сделано. Дальнепроходцы плюют на приличия, на условности, на всевозможные согласования, на мнения тех, кто имеет косвенное отношение к этому вопросу, а то и вовсе не имеет оного. Они даже не ставят в известность своих инвесторов, а прут напрямую.
Сингер ехидно усмехнулась:
– Так и должно быть, Малко. Эти глупые ублюдки из ООН всякое дело постоянно начинают не с той ноги. Сначала они намеревались заключить с Общиной договор.
Малко рассмеялся. Звук неожиданно громко рассыпался по кабине.
– И каков результат? Я ни о каком договоре не слыхал.
– В том-то и дело, – весело откликнулась Белинда. – Они долго носились с этой идеей, выламывали мне руки, уговаривали пойти на мировую, несмотря на то что этот документ однозначно выгоден только им, – и вдруг на попятную! Что такое? Почему? Да потому, что такое соглашение равносильно официальному признанию Общины дальнепроходцев в качестве субъекта космического права. Генеральный секретарь Амньер буквально метал громы и молнии.
