Картер Браун - Соблазнительница (роман)
Я почувствовал чью-то нежную руку у себя на плече.
– Я готова, – прошептал приятный голос мне прямо в ухо. – Если у вас хватить пороху вырваться отсюда.
Доун Деймон стояла возле меня, одетая в белый кашемировый свитер и тесные черные брючки, как у тореадора; одна штанина была украшена прыгающими вверх и вниз по ноге нарисованными быками, и я мог понять, что они при этом испытывают.
– Что-нибудь не так? – спросила она.
– Это важный момент в моей жизни, милая, – произнес я с благоговейным трепетом. – Впервые меня посетила мысль, что девушка может так восхитительно выглядеть в одежде!
– Интересная теория, – пробормотала она. – Если бы у Венеры Милосской были руки, любопытно, стала бы она придерживать ими подол?
– У меня вдруг появилось страстное деловое желание поскорее поехать к вам на квартиру, – признался я. – Машина ждет нас там, пойдем!
Мы уже уходили, когда я заметил знакомую черную униформу, с трудом пробивающуюся сквозь толпу с полным подносом пустых стаканов. Я видел, как двое перебравших парней преградили Тине дорогу. Один из них встал впереди, не давая ей пройти, второй подкрался сзади и неожиданно схватил ее за талию. Он поднял ее в воздух, поднос закачался и с грохотом полетел на землю. Тина отчаянно сопротивлялась, отбивая чечетку каблуками на его голенях.
– Эй! – проговорил стоявший впереди малый, еле ворочая языком. – Эта девчонка – просто милашка!
– Точно, классная куколка! – ответил второй, все еще держа извивающуюся Тину за талию в воздухе.
– Хочешь поспорить, что у нее под черной униформой ничего нет?
– Конечно, давай проверим, ставлю пятьдесят. Как ни сопротивлялась Тина, она не смогла воспрепятствовать им задрать ее юбку так, что стали видны нежно-розовые трусики.
– Я выиграл! – в восторге выкрикнул парень, неожиданно ослабив хватку. Тина упала на землю, ноги ее беспомощно дергались.
Я подбежал, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке, и едва не получил ногой по физиономии.
– Эй! – схватил я ее за лодыжку. – Это же я, Дэнни Бойд, глупышка.
Я держал ее щиколотку, а ослепительный свет прожекторов безжалостно высвечивал каждый сантиметр ее округлой очаровательной ножки, и тут я увидел скопление мелких точек от уколов чуть выше чулка на внутренней стороне бедра. От неожиданности я отпустил ее ногу. Тина наконец приняла сидячее положение и повернулась ко мне пурпурным от возмущения лицом.
– Ишь, герой выискался! – выкрикнула она в бешенстве.
– Сейчас я покажу, какой я герой, – сказал я небрежно.
Малый, выигравший спор, стоял, слегка покачиваясь, с блаженным выражением лица, пока его соперник отсчитывал пятьдесят проигранных долларов. Я подошел к ним и стал рядом, спокойно наблюдая до тех пор, пока все деньги не были отсчитаны.
– Ну-с, приятели, – сочувственно сказал я им, – вам не повезло, что я здесь. Почему бы вам не прилечь отдохнуть после стольких усилий?
– Я не устал, – решительно произнес победитель.
– Я тоже, – проворчал его соперник. Он долго смотрел на меня, стараясь сосредоточить свой взгляд, что ему, впрочем, плохо удавалось, затем тупо взглянул на приятеля:
– Кто эта задница, в конце концов?
– Зовите меня просто дремой, ребятки, – сказал я счастливым голосом, затем отступил на шаг, схватил их за шеи и со всей силы столкнул лбами. Послышался тупой стук, я отпустил их, и они неуклюже распластались на траве. Потребовалось немало усилий, чтобы разжать пальцы победителя и вытащить из них деньги.
Тина и Доун Деймон стояли рядом и наблюдали за мной с одинаковым выражением напряженности на лицах, когда я вернулся к ним.
– Вот такой я герой! – сказал я с покаянной улыбкой.
– Ты знал, что это не опасно, – презрительно усмехнулась Тина. – Они до того набрались, что не могли даже смотреть прямо.
– Они хотели, чтобы ты получила компенсацию за ту неловкость, которую, должно быть, испытала, – ответил я сдержанно. – Давай руку.
Догадавшись, о чем идет речь, Тина послушно протянула руку, глаза ее жадно загорелись. Я принялся отсчитывать пятерки, вкладывая их по одной в ее маленькую горячую ручку.
– Тридцать, тридцать пять, сорок! – Я улыбался, довольный отлично выполненной работой.
– Ну спасибо! Ты лучше всех, Дэнни, правда! Эй! – Смутное подозрение вдруг мелькнуло на ее личике. – А как же остальные десять?
– Мой гонорар.
– Что твой?
– Ты думаешь, я работаю задаром? – спросил я ледяным тоном. – Я и так взял с тебя по минимуму, как с лучшего друга.
Глава 7
Сидя в автомобиле вдвоем с Доун Деймон, я почувствовал себя непривычно мирно и спокойно после дикого бедлама у Гаса Терри. Она сидела рядом со мной, и легкий бриз отбрасывал назад ее волосы, рот был полуоткрыт – казалось, езда доставляет ей удовольствие. Я достал сигареты из пачки в верхнем кармане и прикурил от зажигалки на приборной доске.
– Вы бываете на всех приемах у Гаса? – спросил я от нечего делать.
– Не на всех. Может, была на четырех-пяти, никогда не считаю количество такого рода вечеринок.
– Вы актриса на телевидении? Она печально улыбнулась:
– Мне хотелось бы ею быть. Я что-то там играла для рекламы в этом году. По крайней мере, это хороший опыт.
– Вы явно не нуждаетесь в деньгах, – заметил я, – если в состоянии покупать уникальные костюмы у Аннет.
Полуулыбка исчезла с ее лица, и я почувствовал, как она вся напряглась.
– Почему бы нам не сменить тему и не поговорить о вас? – равнодушно предложила она. – У вас, наверное, очень беспокойная жизнь, мистер Бойд?
– Дэнни, – поправил я. – Считаю, что лучше сразу называть друг друга по имени, чтобы избежать потом излишней неловкости, если мы вдруг решим лечь вместе в постель.
– Полагаю, что по сравнению с твоим “я” вторая по высоте вещица в Нью-Йорке – здание Эмпайр-Стейт-Билдинг, – перейдя на “ты”, все так же равнодушно произнесла она.
– Не волнуйся, крошка, – успокоил ее я. – Даже если мы и ляжем с тобой в постель, совсем не обязательно для этого становиться друзьями. Огрызайся сколько угодно, меня это нисколько не раздражает, – может, я получу даже больше удовольствия. Подумай об этом, самое время сейчас привести мысли в порядок.
Ее губы сложились в твердую прямую линию.
– Ты самый грубый, самый вульгарный и самодовольный петух, какого я только имела несчастье встретить в жизни! – со страстным негодованием проговорила она.
– Ну а ты квохчешь как заполошная курица, – парировал я. – Хотелось бы думать, что это обаяние моей личности и мой греческий профиль вызывают такую реакцию.
– Ты, видно, растерял последние остатки своего тупого разума, если вообразил такое.
– Я так и думал, – согласился я. – Далеко нам еще?
Она смотрела прямо на ветровое стекло.
– Еще одну милю, потом повернешь налево на Крествью, я живу в середине Четвертого квартала.
Она не проронила больше ни слова до самого дома, и оставшиеся пять минут показались мне вечностью. Я остановил машину где-то посреди квартала, а она выскочила из нее, будто испугавшись, что я тут же начну к ней приставать, раз уж у меня обе руки свободны. Я не стал говорить ей, что моя технология требует гораздо больше свободного пространства, чем переднее сиденье автомобиля, – подумал, что она сама вскоре сможет в этом убедиться.
Она жила в одном из этих безобразных калифорнийских трехэтажных домов, по выкрашенным облупившейся ярко-голубой краской стенам которых взбирается гибискус. Мы поднялись на верхний этаж, она остановилась и несколько секунд шарила в сумочке, отыскивая ключ. Наконец она его выудила и протянула мне.
– Что это? – проворчал я.
– Ключ от двери, – с досадой проговорила она, – вставь его в замочную скважину, поверни – дверь и откроется.
– Это что-то новенькое. – Я несколько оторопел и вернул ей ключ. – Покажи мне, как это делается?
Она нерешительно повертела ключ в руке, ее белый свитер приподнимался от дыхания чаще и выше обычного; если бы я был шибко ученым частным детективом, я бы непременно измерил объем ее груди, чтобы удостовериться.
– У Гаса Терри ты чувствовала, будто за тобой кто-то следит, – тихо проговорил я. – Сейчас ты испытываешь то же самое?
– Нет! – вскрикнула она на пол-октавы выше обычного. – Нет, все прошло. – Она облизнула губы, взглянув на меня, и быстро отодвинулась в сторону.
– Это начинает выводить меня из терпения, и я ничего не могу с собой поделать. – Я потер рукой затылок. – Час от часу не легче. Открывай дверь, дорогая, и давай, наконец, войдем в твою квартиру.
– Да, конечно. – Она снова облизнула губы, и ключ издал резкий царапающий звук, когда она вставляла его в замок. – Это ты меня нервируешь! – Она медленно повернула ключ и снова заколебалась.
– Ты позволишь мне войти первым? – вежливо спросил я.
– Ты так хочешь? – Она с явным облегчением посмотрела на меня.
