Вячеслав Лялин - Несостоявшееся убийство
— У меня тоже подозрение насчёт этого писаки. Я проверил видеозаписи в больнице, допросил свидетелей. У меня все подозрения винить в смерти медбрата Бориса этого Журавлёва. Можно его брать и колоть. Во всяком случае, он знает больше, чем говорит.
— Вот как…
— Что будем делать?
Аверьянов, вспомнив о назначенной встрече с Мариной, взглянул на часы, убедившись, что времени на продолжение разговора уже нет, решил поспешить на свидание.
— Вот что, Юра, — сжав лицо ладонями, выговорил Аверьянов. — Давай спешить не будем. Журавлёв не бродяга. Задержим, вдруг сорвётся, проблем не оберёшься. У него наверняка хороший адвокат есть. Потом будет статейки строчить. Да и всё это лишь предположения. Тут разобраться нужно.
— Давай попасём его, — предложил Хлебников.
— Это ты верно говоришь, — согласился Аверьянов. — Паси его денно и нощно. Нужно о нём все узнать. Собери на него всё. Не мне тебя учить. И давай пошустрее, уже и так два трупа. Ты понимаешь, что у нас пара дней, не больше. Скоро на ковёр, а нам крыть нечем.
— Не волнуйся, сделаем в лучшем виде.
— Всё, мне пора. Если что, сразу звони.
Аверьянов, собираясь уходить, взял портфель, но затем вновь швырнул его на стол, решив ехать на встречу с девушкой налегке.
— Да ты как на встречу с ценным агентом собираешься, — пошутил Хлебников.
— От оперов ничего не скроешь.
11
К больнице Аверьянов подъехал вовремя. Марина с Анжелой как раз выходили из вестибюля больницы.
Аверьянов посигналил, и, убедившись, что его заметили, вышел из машины, приготовив купленный по пути букет алых роз.
Дождавшись, пока к нему подойдут девушки, он протянул цветы Марине.
— Это мне? — сделав удивлённое лицо, спросила Марина.
— Да.
— Спасибо, розы мои любимые цветы.
— Я рад, что угодил.
Девушка улыбнулась, и, прищурившись, посмотрела на подругу. Анжела расплылась в широкой улыбке, не скрывая восхищения. Она восторженно смотрела на Александра, приоткрыв рот. Марине, чтобы привести подругу в чувство, пришлось легко толкнуть её локтем в бок. Анжела, смутившись, тут же переведя взгляд в сторону, заявила, что спешит и вынуждена оставить Марину и Александра одних.
Уговоры Александра на Анжелу не подействовали, и она быстро ушла.
— Какая у вас понимающая подруга, — заметил Аверьянов.
— Какое там, — улыбаясь, отвечала Марина. — Я её долго уговаривала оставить нас. Она ни в какую. Пришлось пригрозить.
— Чем же?
— Сказала, что порчу на неё наведу.
— Неужели вы колдунья?
— Нет. Я пошутила. Просто пообещала рассказать, как пройдёт наше свидание.
— Всё расскажите?
— Какое там, выдумаю.
— Какая у нас программа?
— Давай погуляем в парке, — пожав плечами, предложила Марина.
— Может, вы голодны, мадмуазель, пообедаем.
— Да, — вновь улыбнулась Марина. — Сашенька, вы приглашаете меня в кафе?
— Да, тут одно заведение есть, неплохое.
— Поехали.
Александр перед Мариной открыл пассажирскую дверь, и подождал, пока девушка разместилась на пассажирском сиденье, только после этого сел за руль.
В машине Марина рассказывала Александру различные смешные истории из своей студенческой жизни, как она раньше боялась вида крови, но смогла пересилить себя. Девушка поведала Александру о своих родителях, отметив, что является их любимой и единственной дочерью. Она же стала инициатором перехода на дружеские взаимоотношения, отбросив официальный тон.
Слушая рассказы Марины, Александр быстро доехал до кафе.
После заказа нескольких блюд, Александр решил поговорить с Мариной о Журавлёве, чтобы рассеять или подтвердить свои подозрения насчёт журналиста.
— Признайся Марина, ты специально облила меня в больнице?
— Разве можно что-то скрыть от следователя, — мило улыбаясь, отвечала девушка. — Правда, это был гениальный план наладить отношения. Ты вернулся за пиджаком, и вот мы вместе обедаем. А так могли бы расстаться навсегда.
— Ты хотела отношений?
— Да, ты мне сразу понравился.
— Разве такое бывает?
— А с тобой это не так?
— Со мной так, но такая красавица, как ты… — Александр, не найдя нужного слова, развёл руками. — Мне кажется это не правдоподобным.
— Ты, Сашенька, меня обижаешь, — строго произнесла Марина. — Неужели я похожа на вертихвостку?
— Нет, я не хотел тебя обидеть.
— Не бойся, я не обижусь, — рассмеялась Марина.
— Ты уже использовала свой приём для знакомства?
— Нет. По правде сказать, я не такая умная. Мне Костя подсказал.
— Ему зачем?
— Не знаю.
— Может, и познакомиться со мной Костя предложил?
— Это не смешно!
Улыбка моментально слетела с лица Марины. Она заёрзала на стуле, пытаясь принять решение: уйти или остаться.
Перемена настроения девушки не ускользнула от Александра. Он испугался, что Марина обидится и уйдёт. Александр взял руку Марины, и, нежно её поглаживая, стал успокаивать девушку:
— Не злись, хотя ты и в таком состоянии прекрасна, но мне становиться страшно. Мы, можно сказать, на первом свидании начинаем ссориться.
— Это же хорошо, — вновь улыбнулась девушка. — Это примета такая: в будущем мы никогда не поругаемся.
— Если так, я хочу сразу выяснить место Кости в твоей жизни.
— Это прилипало, его гонят в дверь, он лезет в окно. Он всем надоел, но прогнать его никто не решается. Если тебе это интересно, меня с ним ничего не связывало и не связывает.
— Я знаком с Журавлёвым несколько дней, поэтому знаю его недостаточно хорошо, но думаю, что он ничего не делает просто так. У него везде свой интерес.
— Это для тебя важно?
— Да, хочется разобраться, — Александр решил всё рассказать напрямую. — Я веду дело по факту попытки убийства мальчика, который находится у вас в больнице. А Журавлёв крутиться вокруг этого дела. Зачем? Подозреваю, не только ради журналистского интереса.
— Тот платок, что ты утром искал, был важен для тебя?
— Да это улика, но его пропажа не страшна, я успел всё рассмотреть и запомнить.
— Я к этому не причастна, правда!
— Я знаю.
— Расскажи мне.
Александр пересказал Марине всё, о чём поведал Кузнецов.
За разговорами время пролетело незаметно, так что обед сильно затянулся. После Аверьянов подвёз Марину домой. Девушка пригласила его к себе. Аверьянов недолго раздумывал, полагая, что знакомиться с родителями слишком рано, но после согласился.
В гостях Александр задержался, и на работу больше не попал. Родители Марины оказались людьми гостеприимными и весёлыми, начисто лишёнными каких-либо условностей. Так что Александр смог уехать домой лишь ближе к полуночи.
По дороге домой Аверьянов думал о Марине. Он был восхищён девушкой, но её светлый образ омрачала дружба с Журавлёвым. В глубине души у Аверьянова таились слабые сомнения по поводу искренности Марины. Он подозревал девушку в возможной игре, придуманной хитрым журналистом. Хотя, ослеплённый красотой, гнал от себя сомнения, но привычка во всём и во всех сомневаться оказывала действие.
Дома Александр долго не мог уснуть. Он думал о Марине.
12
Утром Александр встал поздно, едва успел приехать к утренней планёрке. Полковник, видимо сам получивший нагоняй от руководства, был настроен решительно. Следователю пришлось оправдываться, но слушать начальник не хотел. Тем более ничего существенного по делу сообщить Александр не мог. Он топтался на месте, не продвинувшись в раскрытии ни на шаг. Более того, допустил много ошибок. Одна из которых, стала причиной смерти молодого человека в больнице.
— Вот что, дорогой мой, — совсем спокойно в конце планёрки подвёл итоги полковник. — Времени у тебя три дня. После решено создать следственно-оперативную группу по этому делу. Это означает, сам понимаешь, что: ты будешь не у дел. Поэтому думай. Я понимаю, что дело сложное и раскрыть его за три дня трудно, но ты думай, что сможешь передать следственной группе. Какие у тебя будут наработки. Хороший материал или пустую папку. Думай сам, а то с работы с позором вылетишь. Понял?
— Понял, — удручающе ответил Аверьянов.
— Тогда свободен.
Аверьянов вышел от полковника в подавленном состоянии.
— Не переживай, — подбодрил товарища Хлебников. — Мне тоже досталось. Не в первый раз, нам не привыкать.
— Да я не переживаю.
— Ты где вчера весь день пропадал?
— Загулял.
— Тоже нужно, — улыбнулся оперативник.
— Есть что-нибудь новенькое?
— Есть.
Коллеги прошли в кабинет Аверьянова, и, усевшись возле окна, продолжили беседу.
— Ты своему учёному библиотекарю не звонил?
— Некогда было, — оправдывался Александр.
— Понимаю.
