Айзек Азимов - Убийство в Эй-Би-Эй

– А как насчет "Убийства в Эй-Би-Эй"? Впитали в себя местный колорит?

– В достаточной мере, – ответил он беззаботно, – думаю, что он мне особенно не понадобится.

– Сюжет уже разработан?

– Нет. Я никогда не делаю этого заранее. Но для начала хватит. Я придумал, за что зацепиться, а потом буду развивать сюжет по ходу дела.

– А что, если вы застрянете посередине и не сможете выпутаться?

– Такого никогда не бывает, – ответил он жизнерадостно. – Я всегда выпутываюсь.

Тем временем официант поставил на стол закуски, и я знал, что за ними последует суп, а затем вторые блюда, да еще чай в промежутке, так что разговаривать будет немыслимо. Как только еда появляется на столе, Азимов пасует как собеседник. Его мирок в это время состоит исключительно из него самого и еды. Я ел молча и не пытался угнаться за ним.

Как только он проглотил последний кусок утки по-китайски, я спросил:

– А кого вы убьете, в своем варианте съезда Эй-Би-Эй? Джайлса?

– Знаете, мне как-то грустно из-за Джайлса. Мне грустно оттого, что на самом деле мне не грустно. Понимаете, что я хочу сказать?

– Нет, – признался я.

– Дело в том, что я постоянно дурачусь с множеством людей. Например, с вами. Я не могу заставить себя сказать, что люди значат для меня на самом деле. Я все это топлю в балагурстве. А потом, когда люди умирают, мне хочется, чтобы они вернулись, и я мог бы сказать, какие чувства я в действительности испытывал по отношению к ним. Если бы вы, например..

– Знаю, вы хотели бы, чтобы я вернулся, и вы могли бы сказать, что вовсе не замечали, какого я маленького роста и ваши миленькие шутки были адресованы не мне, а кому-то другому.

Он покраснел:

– Может быть, что-то в этом роде, Дэрайес. Но что касается Джайлса, тут другое дело. У меня нет желания что-либо сказать ему теперь, когда он умер. Понимаете, Дэрайес, он мне не нравился, ну, разве самую малость, – он сказал это так, словно признавался в преступлении.

– Это не возбраняется. Мне он тоже не нравился, – сказал я.

– Но я не люблю, когда мне люди не нравятся.

– Нельзя же, чтобы всегда все было так, как вам хочется.. Значит ли это, что вы не используете смерть Джайлса в своей книге?

– Во всяком случае не называя его имени и не приводя никаких деталей, которые могли бы навести на мысль о нем. Конечно, это будет убийство, а не несчастный случай.

Я подумал: "Ну что ж, попробуем еще раз", – и вслух сказал:

– Я лично считаю, что это и было убийство, а не несчастный случай.

– Что это? – спросил Азимов.

– Смерть Джайлса.

Он долго смотрел на меня, потом спросил необычно высоким голосом:

– Полиция заявляет, что он был убит?

– Нет, не полиция, я считаю, что он убит. Насколько мне известно, только я придерживаюсь такого мнения. И я пытаюсь найти доказательства, подтверждающие мое мнение. Я хотел бы поговорить с вами об этом.

– Со мной? Я уверен, что он не был убит. Бросьте вы эту идею, Дэрайес.

– Не могу, я подвел его позавчера и должен удостовериться, что это не способствовало его смерти.

– В таком случае, что я должен делать? Играть роль Уотсона?

– Только если я смогу играть роль Холмса, но, судя по тому, как развивались события в последние 24 часа, мне это не по плечу. Я просто хочу, чтобы вы помогли мне восстановить все, что произошло в период между моей последней встречей с Джайлсом и тем моментом, когда я увидел его мертвым.

– Как я могу помочь вам? Я видел его два дня назад, и то мельком, вот и все, если не считать надписывания автографов. И кроме того… – он задумался. – Я не горю желанием впутываться. Стоит стать свидетелем, и бог знает, сколько часов придется потратить с полицией и в суде, а у меня жесткие сроки в издательстве.

Когда он упомянул о жестких сроках, я вспомнил, что в его распоряжении самое большое три месяца, и мне пришло в голову, так сказать, подкупить его.

– Послушайте, – сказал я, – если окажется, что было совершено убийство, а я думаю, так оно и будет, вы можете получить уже готовый сюжет для вашего злосчастного детектива.

– Но тогда вы сами захотите написать его.

– Я? Ни за что. У меня есть более интересные занятия, чем писать глупые детективы. Вы его напишете.

(Обычная уловка писателей, которые недостаточно умны, чтобы писать хорошие детективы, – делать вид, что подобные произведения ниже их достоинства.

Айзек Азимов.

Не считаю нужным отвечать на это смехотворное заявление. Дэрайес Джаст.)

Я видел, что мысль Азимова быстро заработала в том направлении, где быстрота мысли – его специальность, а именно – конструирование книги.

– Я мог бы написать этот детектив так, чтобы рассказ от первого лица вели вы, а я был бы выведен как третье лицо.

– При условии, что вы не оклевещете меня.

– Мне придется написать, что ваш рост 5 футов 2 дюйма. Это будет самая интересная деталь.

– Пять футов пять дюймов, черт побери!

– В ботинках на высоких каблуках.

– Знаете что, делайте что хотите в рамках дозволенного, но дайте мне сперва просмотреть рукопись и обсудить ее с вами и, может быть, в отдельных местах сделать сноску в порядке разъяснения. И мы оба напишем в ней то, что сочтем нужным.

– Идет. Ознакомьте меня со всеми подробностями, и мы..

– Нет, ответил я резко. – Сейчас ничего не стану говорить. Нам сперва надо посмотреть, как это будет получаться. Пока же я хочу поговорить о том, что происходило, когда вы надписывали автографы.

– Ладно, спрашивайте. Что вы хотите об этом знать?

– Когда Джайлс пришел?

– Примерно без пяти одиннадцать. Я уже был на месте и ждал. Я считаю, что надо приходить рано. В самом деле, если люди так любезны, что…

– А кто его привел?

– Привел? – спросил Азимов с растерянным видом. – Его притащила какая-то женщина, которая позаботилась, чтобы он явился вовремя.

– Я никого не заметил.

– Ну, хорошо, а в каком он был настроении? – спросил я нетерпеливо. – Раздражен? Кричал?

– Я ничего не слышал. Возле меня толпилась сотня людей, и я был страшно занят. В последний момент появилась та маленькая женщина и стала извиняться.

– Да, знаю, – нетерпеливо прервал я. – Дальше.

– Поэтому Джайлс меня не слишком интересовал. Помнится, я обратил на него внимание, когда он уже сидел на другом конце возвышения, примерно в 10 футах слева от меня. Я крикнул: "Привет, Джайлс". Мне показалось, что он сердит, но у меня не было времени анализировать выражение его лица и мое впечатление. Читатели ждали моих автографов, и я должен был надписать и раздать 250 экземпляров "До золотого века", том II.

– Но в дальнейшем он поднял бучу?

– О, да. Этого я не пропустил. Прежде всего он перестал писать автографы, а это значило, что образовался затор. Ведь каждый, кто получал мой автограф, переходил к Джайлсу. Когда Джайлс перестал писать, очередь остановилась.

– Вы знали, что случилось?

– Я понял не сразу. Я спросил: "В чем дело?" – и кто-то из очереди сказал, что у мистера Дивора кончилась паста в ручке. А я сказал, что у меня есть запасная, готов был отдать, лишь бы очередь начала двигаться. Но кто-то другой дал ему ручку, и тут же в ней тоже кончилась паста…

– И в ней?

– Да, дважды за пять минут. Потом Нелли Гризуолд из "Хэкьюлиз Букс" прибежала с ручкой, и произошла некоторая неразбериха, но вскоре все уладилось.

– И что же Джайлс? Наверное, ругал меня?

– Я не слышал, чтобы он ругал вас. С какой стати?

– Черт знает, как это получилось, Айзек. Он дал мне номерок от гардероба, чтобы я взял там для него пакет с ручками, но я так и не забрал его.

– Теперь я понимаю, почему вы расстраиваетесь.

– В общем, Айзек, вы считаете, что шум был из-за того, что в ручках кончилась паста? Больше никаких причин?

– Насколько мне известно, нет.

– Я бы предпочел, чтобы причина была в другом, за что я не несу ответственности.

– Ничем не могу вам помочь. Я сказал вам все, что мне известно. Не гожусь в свидетели. Почему вы не спросите.. как бишь ее имя..

– Нелли Гризуолд?

– Нет, – он щелкнул пальцами, – Ненавижу, когда что-нибудь забываю. Всегда боюсь, что это признак приближающейся старости.

Я пытался помочь:

– Юнис? Но что она может знать?

– Да не Юнис, черт возьми! Ну, эта женщина, она ваш редактор тоже. Особа из "Призм Пресс", как же ее зовут?

– Тереза?

– Тереза Вэлиэр, ну, конечно.

– Какое она имеет к этому отношение? – удивился я.

Азимов встал.

– Она сидела рядом с Джайлсом, открывала каждую книгу на титульном листе и протягивала ему, чтобы он надписывал, – он выглядел огорченным. – Мне никто так не помогал. Пришлось самому находить нужный лист в каждой из 250 книг да еще надписывать.

8. Тереза Вэлиэр. 14.20

Издательство "Призм Пресс" находилось всего в двух кварталах от отеля. Почему бы не пройтись туда?

Когда я вошел в парадное, дверь лифта чуть не захлопнулась, но лифтер, хорошо меня знавший, успел открыть ее. Войдя в кабину лифта, я увидел Терезу.