Валерия Леман - Душитель со 120 страницы
– Заходи, Ален… Нет, пожалуйста, не закрывай до конца дверь, пусть она будет приоткрытой! Вдруг он придет…
Кто такой «он» не стоило и уточнять – повторюсь, Пенка была влюблена перманентно и страстно.
– Садись, Ален. Возьми себе стакан – там, на столе. Наливай себе – это виноградная ракия, она в сто раз лучше вашей ужасно горькой водки. Налил? Давай чокнемся: за любовь!
И мы чокнулись, и выпили, и разлили по новой, и вновь чокнулись под тост за любовь. Поначалу мы пили мини-порциями. Но эта блажь в суровой российской действительности (слабое отопление холодного месяца марта плюс мужская неверность и отчаянное одиночество) быстро испарилась: через каких-то пару часов мы уже глушили ракию полными стаканами, наперебой рассказывая друг другу собственную историю несчастной любви.
Финал и вовсе был как из полнометражного художественного фильма: мы крепко обнялись и буквально плакались друг другу в жилетку. Вот тут и шевельнулось во мне первое чувство – сопричастности? Возможного рождения новой любви?
Как бы там ни было и что бы во мне ни шевельнулось, а я обнял Пенку немного нежнее и поцеловал немного более страстно, а она в ответ прильнула ко мне всем телом, заставив на мгновение и думать забыть о разных там Сонях-изменщицах.
И вот тут бог весьма вовремя успел прихватить меня за ушко, не дав лишний раз согрешить: в дверь пару раз стукнули, и в нашу тихую обитель ввалилась шумная, веселая компания.
Естественно, мы с Пенкой тут же отскочили друг от друга, принявшись обниматься и хихикать с гостями, которые принесли с собой все для праздничного стола: водку, соленые огурцы-помидоры, котлеты из столовой, три буханки хлеба и отварную вермишель в кастрюльке.
Так завязка нашей любви оборвалась в самом начале, и мы с Пенкой на всю жизнь остались просто добрыми друзьями, за что лично я весьма благодарен высшим силам, потому как мог смотреть в ясные очи Пенки чисто и честно.
…И вот спустя энное количество лет мы вновь были с Пенкой тет-а-тет. Поскольку мне в ближайшие два часа предстояло исполнить роль жилетки, я уже хотел было начать хлопотать по части кофе, но хозяйка жестом руки остановила мой пыл:
– Ален, прошу тебя, садись. Сейчас я сама тебя как следует покормлю и кофе по новой организую.
И она улыбнулась мне вполне бодрой улыбкой, первым делом открывая холодильник и извлекая из него большую сковороду.
– И о чем же ты мне хотела рассказать? – поинтересовался я, чтобы помочь подруге начать свой рассказ, очевидно, о ее последней любовной драме, которую Соня кратко обозначила для меня меткой «редактор Ангел».
К этому времени Пенка наложила щедрой рукой порцию некой вкуснятины в тарелку, поставила ее в микроволновку, а при моих последних словах вдруг помрачнела, словно разом вернувшись из мира ночных грез в суровую реальность с ее трупами. Вместо ответа она поспешно встала и направилась на террасу. Разумеется, и я, слегка этому удивившись, поспешил за ней. Мы обошли дом и очутились в симпатичном саду с кустами роз и по самому центру огромным деревом грецкого ореха с толстенным стволом. Пенка замерла на месте и, подбоченившись, внимательно все кругом осмотрела.
– Если не секрет, что ты ищешь? – не выдержав, поинтересовался я.
– Новый труп, – немедленно ответила Пенка и с облегчением развернулась ко мне. – Слава богу, их больше нет! А я так боялась, что все вновь повторится: я выйду в сад и обнаружу под моим любимым орехом новый труп.
Я с интересом посмотрел на подругу.
– И почему это ты полагала, что будет еще один труп?
Пенка опять мимолетно нахмурилась, тут же преувеличенно-радостно улыбнулась и махнула рукой:
– Это трудно объяснить, нужен долгий рассказ. Вернемся на кухню.
Мы молча вернулись. Я занял свое место за столом, а Пенка вновь полезла в холодильник и поставила на стол передо мной тарелку с салатом. Насколько мне помнилось, по части кулинарии она всегда была молодчиной, так что я с удовольствием принялся за свою первую болгарскую трапезу.
– Ешь, Ален, это закуска, фирменный болгарский салат по-шопски, очень вкусно! Хотя, конечно, им лучше всего закусывать ракию – но ведь не напиваться же нам с тобой с самого утра!
И Пенка, улыбнувшись моему здоровому аппетиту, принялась привычно заряжать новую порцию кофе.
Разумеется, она ничуть не преувеличила: салат был вкусный, а с черным ароматным хлебом – и того лучше. Пенка, не теряя времени, достала из микроволновки тарелку и поставила передо мной с краткой аннотацией:
– Ты и не представляешь, какая это вкуснятина! Я приготовила это блюдо как раз на вечер перед… Перед тем трупом. Так вот, блюдо называется «задушен заек»…
Она многозначительно посмотрела на меня.
– Переводится это: тушеный кролик. Ну а болгарский вариант для русского уха – сам понимаешь. Мы ужинали с Соней, и, помню, я еще рассмеялась, объясняя Соне название: «Не волнуйся, у нас никто задушен не будет – ешь!» Как это вы говорите – накаркала! Потому что утром я встала, пошла в сад срезать свежих роз…
Пенка вздохнула и разлила по чашкам подоспевший кофе, снова усевшись напротив меня, строго сведя брови у переносицы.
– Послушай, Ален, мне действительно лучше все тебе рассказать. ВСЕ, понимаешь? Этого еще никто не знает, ты будешь первым. Ты готов?
Я как можно более серьезно кивнул.
– Всегда готов!
Пенка, глубоко вздохнув, сказала:
– Тогда слушай! Рассказ из первых уст. Но начну я, конечно, немного не сначала. Я начну с моей истории любви. Ты же меня знаешь!..
Глава 14
Из первых уст
Солнечное болгарское утро, беспечный щебет птиц в изумрудных кронах сада, и мы с Пенкой – друг против друга за деревянным столом.
– …Можешь смеяться надо мной, как вы смеялись раньше, во ВГИКе, но я – влюблена! В очередной раз.
Пенка посмотрела на меня, с таким решительным видом задрав подбородок, что мне только и оставалось сделать успокаивающий жест:
– Это совершенно нормально. Рассказывай дальше, если, конечно, твоя история любви связана с трупом в твоем саду…
– Конечно, связана! – почти гневно выкрикнула Пенка и даже стукнула кулачком по столу. – Я вовсе не мазохистка – просто так докладывать тебе историю своей несчастной любви. Потому что она снова несчастная! Не везет мне, но что я могу?
Несколько глотков кофе, и Пенка наконец-то начала свой рассказ:
– Итак, я люблю. Мою любовь зовут Ангел Стоянов, и он – мой издатель, генеральный директор издательского дома «Сфинкс». Очень богатый человек! У него море книжных магазинов в Софии и по всей Болгарии, а кроме всего прочего, он занимается продажей недвижимости на побережье. Словом, мой Ангел живет – не тужит, его законная жена, бывшая модель, жарит кости на острове Тенерифе, где Ангел купил себе дачку. А сам Ангел проживает просто в роскошных апартаментах в элитном районе Софии и ни в чем себе не отказывает.
Тут на лице Пенки появилось такое романтическое выражение, что впору было насторожиться. Она подперла щеку рукой, уставилась куда-то в направлении окна, улыбаясь так мечтательно, что мне в один миг стало совершенно ясно: девушка и думать забыла про все жутчайшие трупы на свете, и ближайшие полчаса как минимум меня ждут излияния амурных мук.
– Мы познакомились с ним… Ну, скажем так: сто лет назад! Я узнала, что можно неплохо зарабатывать, не выходя из дома, – написанием детективов да боевиков. Ты же знаешь – сочинять для меня не проблема! И вот я пришла в офис Ангела. Совершенно роскошный офис: кожаные диваны, кресла в стиле рококо, огромный письменный стол из мореного дуба… А за столом сидел потрясающе красивый мужчина, который при виде меня встал, улыбнулся и… И я почувствовала, что для меня нет никого роднее, а мое сердце принадлежит ему – моему Ангелу.
Пара романтических вздохов-улыбок, и рассказ продолжился:
– Видел бы ты его, Ален! Милый Ангел, он такой красивый! Даже Соня отметила, что он похож на Марлона Брандо. А он в сто раз лучше! Роскошный мужчина. И очень меня любит. Просто мой Ангел не может оставить свою жену – он сам мне сказал. Это мало кому известно, но его жена смертельно больна, потому и речи не может быть о разводе. А он такой нежный! И неплохо оплачивает мои романы, любит делать сюрпризы, как, например, было позавчера…
Тут она улыбнулась с совершенно блаженным видом.
– Он приехал ближе к ночи и отведал с нами за компанию моего тушеного кролика. Шутил, даже Соню почти очаровал, – тут в смешке Пенки мне послышалась нотка ревности. – Ну а потом мы поднялись ко мне, так и не выходили до утра…
Лукавый взгляд в мою сторону.
– Надеюсь, ты понимаешь, чем мы занимались?
Я понимающе кивнул, стараясь сохранить серьезный вид.
Пенка встала и принялась хлопотать о новой порции кофе – все было в точности, как во времена нашего дивного студенчества, когда мы бесконечно пили кофе, вновь и вновь переживая великие истории любви.
