Марина Серова - Тише воды, ниже травы
— Здравствуйте, — холодно поздоровалась со мной девушка.
— Маша, а к нам частный детектив пожаловал, прикинь! — с улыбкой начал Женя.
— По поводу? — таким же холодным тоном осведомилась девушка в хайкингах.
— По поводу Динки.
— Ее что, убили? — безразлично продолжила Маша, вешая куртку.
— С чего вы взяли? — вступила я.
— Я ничего не взяла, просто с какой бы стати вы тогда пожаловали.
В тоне прибывшей на тусовку Маши не содержалось ничего похожего на дружелюбие. Она говорила своим грудным голосом так холодно, как будто отбивалась от назойливого приставания на улице незнакомого мужчины.
— А у меня есть предложение, — раздевшись и разувшись, вдруг заявила Маша. — Давайте все вместе соберемся и поговорим с гостьей.
— Неплохая идея, — ухмыльнулся Женя. — Вот только эти дураки, — он кивнул в сторону Ольги с Гансом, — пьянку затеяли.
— Это кто здесь дураки? — взвилась Оля и неожиданно повисла на хозяине квартиры, принявшись его душить.
«Господи, только этого не хватало! — с досадой подумала я, глядя на молодежный выпендреж. — Сейчас заведут свою глупую бодягу на два часа, ничего полезного не узнаешь!»
Однако, рыжая Маша взяла инициативу в свои руки. Она повернулась ко мне и спросила:
— Что же вы хотели от нас узнать?
— А вот, например, у кого из вас были ключи от ее квартиры? — спросила я прямо в лоб, чем вызвала мгновенное возвращение Оли к серьезному и даже смущенному выражению лица.
Стоявший рядом Ганс нахмурился.
— Пройдемте в комнату, — распорядилась Маша, которая, видимо, обладала здесь определенным авторитетом, поскольку и Женя, и двое остальных послушно пошли за ней.
В комнате я, к своему удивлению, обнаружила минимум мебели. Зато наличествовал большой ковер, на котором, собственно, и стояло какое-то подобие стола. А на нем, в свою очередь, стояла бутылка божественно дешевого алкогольного нектара, называемого «Анапой», и банка килек в томате. В комнате было очень накурено, несмотря даже на то что дверь на балкон была открыта. В углу, также на полу стоял музыкальный центр, который издавал чудовищные дрелеобразные звуки.
— Я сделаю потише, — невозмутимо произнесла Маша, проходя к нему и поворачивая соответствующий выключатель.
Потом она снова обратилась ко мне:
— Присаживайтесь, у нас здесь обычно не стесняются и садятся прямо на пол. Впрочем, если вы опасаетесь за свою одежду, можете подстелить газетку.
Все это было сказано с выражением необыкновенного недоверия и даже презрения ко мне. Видимо, мой внешний вид и мой род занятий не вызывали почтения у неформалов.
Я, ни слова не говоря, уселась на ковер. Моему примеру последовали Женя и Оля с Гансом. Маша опустилась на пол последней.
— Будете? — спросил Женя, вертя бутылку «Анапы» в руках.
— Нет, я за рулем, — ответила я. — Давайте лучше о деле. Так что насчет ключей?
— Ключи от квартиры Дины брали, по-моему, все здесь присутствующие, — поджав губы, сказала Маша, прикуривая сигарету. — По той или иной надобности. Но это не основание для того, чтобы нас в чем-то подозревать.
— И вы лично тоже брали ключи? — осведомилась я.
— Брала в прошлом году.
— И по какой надобности?
— Думаю, что на подобные вопросы я могу и не отвечать, — тон Маши стал еще более недружелюбным.
— Мне — да, — согласилась я. — Но в милиции вы вряд ли сможете выбирать, на какие вопросы вам отвечать.
— Мы не в милиции, — равнодушно-спокойным тоном возразила Маша.
— Это пока, — столь же спокойно сказала я. — Милиция ведь непременно вызовет всех приятелей Дины, пользовавшихся ключами от ее квартиры, если узнает об этом факте.
— Вы что же, пытаетесь нас шантажировать? — с усмешкой спросила Маша, только жест, которым она поправила волосы, показал, что она заволновалась, правда — совсем чуть-чуть.
— Просто предупреждаю, — немного смягчила я обстановку. — Скажите лучше, остались ли у кого-нибудь из вас ключи от квартиры Дины?
Ганс и Оля отрицательно покачали головами. Маша вообще не стала отвечать, отвернувшись в другую сторону. Женя пожал плечами и сказал:
— Я-то вообще ключи не брал, если что… Они мне на фиг не нужны.
— Когда вы в последний раз видели Дину?
Оля с Гансом переглянулись.
— Ну… в прошлом месяце, наверное, — протянула Оля. — Да, Ганс?
— Да, — подтвердил тот и посмотрел на Женю.
— Вроде так, — пожал тот плечами.
— Она приходила сюда?
— Да, она всегда сама приходила, — ответила Оля, и на лице ее появилась усмешка, похожая на Машину.
— В каком смысле сама? — уточнила я.
— В том, что ее не нужно было уговаривать, — не поворачиваясь от окна, процедила Маша.
— А вы были против, что ли? — бросила реплику я.
— Почему против? Совсем даже не против! Мы дружелюбные люди, — ответил за всех Евгений, разливая «Анапу».
Ганс, который был наиболее молчаливым из всех, неожиданно выдал длинную фразу:
— Иногда по приколу было с ней общаться. Над ней… поприкалываться. У нее же там…
Он неопределенно повертел руками вокруг своей рыжей головы.
— Она что, вызывала такую реакцию? — спросила я.
Женя тем временем разлил вино, и компания приложилась к стаканам. Маша чуть отпила и тут же брезгливо поставила стакан назад.
— Ну и гадость же эта «Анапа»!
— Зато дешево, — ничуть не смущаясь, весело откликнулась Оля.
Потом, подцепив кильку на вилку, бросила ее себе в рот.
— Динка была нормальной девчонкой, не слушайте их никого, — обратилась она ко мне. — А что случилось с ней, так это, как говорится, судьба.
Она показала пальцем вверх.
— Где же вы видели ее в последний раз? — уточнила я.
— Здесь, по-моему, и видели, — ответила Оля.
— Нет, здесь вы ее не видели, — с напором возразил Евгений. — Я вообще ее не видел с прошлого года. Чего гонишь? Она давно уже сюда не ходила. С тех пор, когда вы над ней простебались, она обиделась, наверное, и не приходила больше.
Молчаливый Ганс, уплетая кильку, пожал плечами.
— Да не помню я, когда ее видела! — резко крикнула Оля. — С чего я должна помнить такую ерунду.
— Вы порой не помните и своего имени, Ольга Валерьевна, — неожиданно чопорно отозвалась Маша.
— Ой-ой! — закривлялась Оля. — Ты-то в любой момент времени можешь оттарабанить, что ты Пантелеева Мария Владимировна!
— Вы лучше с Мартином поговорите, — Евгений снова принялся разливать «божественный нектар». — Он больше к ней расположения имел. По-моему, у них даже что-то там было.
— Оставь свои грязные намеки, — сдвинула брови чопорная Маша. — Мартин влюблен в Олю, а она любит Ганса.
— А Ганс влюблен в «Анапу», — пошутил рыжеволосый юноша, за что получил подзатыльник от Оли.
Этот маленький эпизод послужил стартом большой заварухи за столом. Эмоциональная и вздорная, Оля вместе с Гансом устроили потасовку. Нервный Евгений начал на них орать, а Маша, вздохнув, вышла из комнаты. Я одна осталась как бы не при делах, весь возникший базар, кривлянье и разборки мне были неинтересны. Но у меня осталась еще парочка вопросов. И я, преодолев нежелание общаться с Машей, последовала за ней.
Она же, пройдя через прихожую к туалету и собираясь уже включать там свет, внезапно обернулась.
— Вы ко мне? — насмешливо осведомилась она. — Вы за мной в туалет пойдете?
— Ну, насчет туалета это, пожалуй, лишнее. Может, на кухне посидим?
— Хорошо, — Маша отдернула руку от выключателя и, изменив направление, прошла на кухню.
— Так что вы хотели у меня спросить? — спросила она, усаживаясь на стул и раскуривая сигарету.
— При упоминании некоего Мартина вы, в отличие от Евгения, дали понять, что между ним и Диной не было близких отношений.
— Я вообще против сплетен, — категорично отозвалась рыжая ханжа.
— Это прекрасно! Мне и не нужны сплетни. Мне нужно знать, с кем, помимо вашей компании, общалась Дина. А также — был ли у нее друг.
— Я не комментирую близкие отношения… В данном случае просто потому, что не знаю, был ли у нее друг. По-моему, был, журналист, но в нашей компании он не появлялся. А насчет круга общения… — она пожала плечами. — Дело в том, что нам не слишком-то интересно было ее общество, и после того, как Оля намекнула об этом, Дина и перестала приходить. С кем она общалась? Я однажды видела ее с одним интересным мужчиной…
— С кем же? — сразу ухватилась я.
— Понятия не имею. Я видела его первый и последний раз в жизни.
— Как он выглядел?
— Он очень интересно выглядел. У него было очень дорогое пальто, правда, все измазанное грязью, и дорогие ботинки. Ко всему прочему, он очень весело вел себя, — усмехнулась Маша. — Очень радостно смеялся, сгребал снег, лепил снежки и кидался ими в разные стороны. Потом он увидел меня, неожиданно рассмеялся и бросил снежком в меня. Промахнулся и показал мне язык.
