Марина Серова - Дары Ангела
Наверно, и приятеля стоило предупредить: полицейским лучше не знать, что я частный детектив. Я схватила сотовый с намерением набрать Генку немедленно, и в ту же секунду телефон зазвонил.
– Привет, ма шер, – вкрадчиво мурлыкнул в трубку Генка.
– Привет. Ты обещал позвонить еще вчера.
– Прости, не получилось.
– Совсем? – Мой расстроенный тон не ускользнул от приятеля.
– Охотникова, ты меня неправильно поняла. Позвонить не мог, решение твоего вопроса затянулось.
– Генка! Ты смог договориться?! Вот спасибо!
– Погоди радоваться. Мои возможности велики, но ограниченны.
– Говори, будь добр, не тяни.
– Тебе разрешат осмотреть труп нумизмата, его квартиру и сообщат результаты экспертиз. Но никакого сотрудничества, прости.
– Все равно спасибо огромное. Ты очень помог.
– Не знаю, подруга, в какую историю ты вляпалась опять, но на всякий случай создал небольшое прикрытие для тебя.
– Какое?
– Ты, Охотникова, сотрудник Тарасовской прокуратуры. В данный момент находишься в декретном отпуске. В славный город Питер приехала с подругой посетить экскурсии и проведать дальнего родственника Холодова Вадима Сергеевича, ныне почившего. Ну, естественно, интересуешься обстоятельствами смерти и результатами следствия.
– Спасибо, это идеально! Генка, ты самый лучший!
– А я что говорю?! – обрадовался приятель. – Только ты мне никогда не веришь.
– Верю, не беспокойся. За мной должок.
– Я найду что попросить, можешь не сомневаться.
– Ты пока подумай, только сильно не увлекайся, – хихикнула я, – да, мне в какое отделение подъехать? И кто дело ведет, не подскажешь?
– В двадцатое отделение, это центральный район. Спросишь капитана Муромцева Василия. Он ведет дело по убийству твоего нумизмата.
– Хорошо. Еще раз спасибо.
– Женька, ты там будь осторожней, – напутствовал приятель, – не заставляй меня нервничать, бросать все дела и мчаться на выручку.
– Обижаешь, надеюсь, до этого не дойдет.
* * *Неожиданно погода испортилась, небо заволокло тучами, и пошел мелкий, косой, какой-то осенний дождик. Мы с Вероникой завтракали на веранде небольшого летнего кафе. Я, пусть немного запоздало, сообщила все подробности о гибели Дмитрия Мещерского, что узнал хакер.
– Значит, это не мог быть он. И детей у Дмитрия не было, – Вероника зябко повела плечами.
– Да. Теперь нам точно известно, что брат твоей бабушки погиб несколько десятилетий назад.
– Интересно, почему бабушка Елена ничего не упоминала об этом?
– Может, не знала?
– Она говорила, что много лет не общалась с братом. И больше ничего.
– Вероятно, Елена с Дмитрием поссорились, может, довольно серьезно. Отсюда и нежелание общаться. А информация о гибели брата не дошла до Елены, может, потому, что Дмитрий сменил фамилию? Так могло случиться, в ведомстве военного флота есть своя бюрократия.
– Какова же причина этой ссоры? Из-за чего родные люди готовы не общаться в течение многих лет?
– Разные бывают обстоятельства. – Внезапно я замолчала, потому что обратила внимание на странное застывшее выражение лица собеседницы. – Вероника, ты в порядке?
– Да, знаешь, похоже, ты права. Когда бабушка рассказывала семейную историю, я заметила, она немного замялась, описывая встречу с Федором во Владивостоке.
– Когда она получила монету от отца?
– Да. Именно из-за «Ангела» бабуля поссорилась с братом! Значит, они так и не помирились. Понимаешь, она описывает отца как грубого, необразованного и деспотичного человека.
– Скорее всего, Ольга была несчастна в браке, боялась мужа и не испытывала к нему любви. Лена даже в детстве осознавала это.
– Но бабуля никогда не чувствовала ненависти к отцу.
– Хочешь сказать, что Дмитрий отца ненавидел?
– Очень похоже на это! Даже не простил сестру за то, что она выполнила просьбу Федора!
– Знаешь, подруга, – усмехнулась я, – мы нащупали очередную загадку твоей семьи.
– Их пора в очередь выстраивать.
– Точно. Кстати, о загадках, надо в полицию собираться.
– Я поеду с тобой?
– Конечно, даже в гостиничном номере не рискну оставить тебя одну.
* * *Как это часто бывает в Питере, пасмурная, дождливая погода принесла с собой туман. Казалось, что влага с многочисленных рек поднимается в воздух, сгущается и окутывает мосты, проспекты и старинные дома.
После полудня, облачившись в теплые свитера и ветровки, мы с Вероникой штурмовали двадцатое отделение полиции. Оказалось, что попасть к простому российскому следователю сложнее, чем на прием к министру. Дежурный величественным жестом указал на висящий в коридоре телефон-автомат. Рядом на стену был прикреплен пожелтевший список сотрудников с номерами кабинетов и телефонами. Требовалось дозвониться Муромцеву в кабинет, капитан после разговора должен был позвонить дежурному, а тот на основании звонка выписать пропуск. Потом на основании пропускного документа разрешить пройти в здание.
– Как в дурацкой детской сказке, никогда ее не понимала, – шептала Вероника, пока я сердито накручивала диск телефона.
– Пойди к корове, она даст тебе молока, потом отнеси молоко молочнику, он взобьет масло, потом возьми масло, смажь им дверные петли, после чего войдешь? – шепнула я.
– Типа того, только цепочка была длиннее.
Мой слух тем временем радовали длинные гудки. То ли господин капитан отсутствовал в кабинете, то ли категорически не желал брать трубку. Жалко, что приятель не снабдил меня мобильным номером Муромцева. Но беспокоить Генку я не торопилась; думаю, для выполнения моей просьбы приятель тоже «задействовал длинную цепочку», дергать за которую лишний раз не нужно.
Размышляя, я незаметно и быстро рассматривала все вокруг. Будка дежурного, рядом «вертушка», как на проходной, это все находится в центре фойе, из которого в разные стороны идут два небольших коридора. Чуть дальше из фойе две лестницы, правая и левая, ведут на верхние этажи. Номер кабинета Муромцева двадцать седьмой, значит, нам нужно на второй этаж. Не будь рядом Вероники, я бы изобрела сто один способ относительно законного проникновения в нужную точку, но, боюсь, девушка не справится. Значит, нужно срочно придумать сто второй способ, самый простой.
Я заглянула к дежурному:
– А если Муромцев не отвечает?
– Значит, его нет в кабинете, ожидайте.
– Ага.
После этого диалога я постояла несколько секунд, будто в раздумьях, зорко разглядывая оба коридора. И, заметив нечто интересное в конце левого, ретировалась, кивнув Веронике:
– Пошли!
Мы обогнули здание с левой стороны.
– Возможно, если повезет, – бормотала я.
– Жень, объясни, куда мы идем, вернее бежим? – Вероника еле поспевала, то и дело поскальзываясь в туфлях на каблучках на неровных выбоинах асфальта.
Я немного притормозила.
– Долго объяснять, но так даже лучше. Не успеешь испугаться. Поэтому веди себя как ни в чем не бывало, держись рядом и, когда скажу: «Ускоряйся!», в быстром темпе иди за мной.
Еще раз завернув за угол, я увидела то, что искала: неприметную железную дверь, окрашенную синей краской. Сюда спускались сотрудники полиции со всего здания – покурить, отдохнуть от духоты кабинетов, поболтать вдалеке от начальства. На вделанном в стену крюке висела железная банка из-под консервов, полная окурков. Рядом курили и болтали два молоденьких опера, может даже стажера.
Я весело подмигнула Веронике, достала из сумочки пачку сигарет, вытянула одну и, улыбаясь, подошла к мальчишкам.
– Привет, не дадите прикурить?
– Конечно, таким милым девушкам, – оживились, заулыбались ребята.
Тот, что постарше, щелкнул зажигалкой, я подалась немного вперед, прикуривая.
– Спасибо, – улыбнулась, тем временем прикидывая: получится проникнуть внутрь хитростью или придется применить силу. Конечно, если я рассчитываю появиться в этом отделении не раз, силу применять нежелательно.
– Сегодня прохладно, – завел разговор другой молодой человек.
– Да, есть немного.
Ребята, а вы тут Василия случайно не встречали? – невинно улыбалась я, – звоню на трубку, не отвечает.
– Муромцева, что ли?
– Да, его.
– Где-то тут бегал.
– Наверно, к экспертам убежал, а телефон в кабинете бросил.
– Попробую еще раз набрать, – достала я сотовый из кармана.
– Мне как раз в ту сторону, если встречу, передам…
– Что его ждет Женя.
– Возле курилки?
– Нет, лучше со стороны проходной.
– Ребята попрощались и зашли внутрь; дверь, снабженная автоматическим доводчиком, стала медленно закрываться. Я воровато огляделась по сторонам, в последние секунды ухватила дверь пальцами и потянула на себя.
– Давай бегом, – кивнула Веронике.
– Женя, нас выставят с позором! Или еще хуже – арестуют.
– Максимум задержат, – поправила я, – и то маловероятно. – Быстро снимай куртку! Сверни и держи в руках. – Сама тоже стянула ветровку, распустила и расправила волосы, ранее собранные в хвост. Повернула спиной к себе слегка упирающуюся Веронику, критически осмотрела:
