Фридрих Незнанский - Ошибка президента
Сивыч улыбнулся. Он вспомнил о путанице в «Московском комсомольце». Опровержения, разумеется, никто никуда не посылал, и до сих пор весь честной мир уверен в том, что и девятнадцатой квартире действительно произошла страшная кровавая драма.
Жив ваш Шевченко,— снова улыбнулся Сивыч,— Поправляется. Хотя, конечно, ранение было серьезным. Отделал его этот Станиславский.
— И что же теперь с Витей?
Я же говорю — до восьми. Тут еще опьянение, дебош. Да и защиту дадут так, для проформы. Так что скорее всего впаяют ему по максимуму.
Галя задумалась.
— Если Шура жив, лучше спросить его, — наконец сказала она. — Он лучше знал Гамлета, ходил к нему обычно именно он. Правда, в ту ночь они уходили вместе... Спросите их. Я уверена, они про Гамлета знают немало.
Глава десятая ПОКУШЕНИЕ НОМЕР ТРИ
1
Возвращаясь обратно в прокуратуру, Турецкий решил часть пути пройти пешком — хотелось подышать свежим воздухом, как будто то, что он узнал от Вадьки Дроздова, мешало ему дышать.
Он брел по Никольской улице, которая еще совсем недавно называлась улицей 25-го Октября (Турецкий еще не успел привыкнуть к новым названиям). Мимо него куда-то торопились люди, торговцы топтались у прилавков, на которых был разложен товар, люди покупали и продавали, с важным видом ходили из магазина в магазин модные женщины, выпорхнувшие из дорогих иномарок, и никто из них не знал, какая опасность нависла над страной.
И действительно, картина, нарисованная перед ним старым школьным приятелем, была чудовищной по своей правдивости. Тому, что рассказал ему Дроздов, Турецкий поверил сразу. Смысл его рассказа вкратце сводился к следующему.
В течение некоторого времени на Президента России совершено уже несколько покушений. Лишь случайность спасла его во время полета в Испанию. Тогда в его персональном самолете, который, разумеется, тщательнейшим образом проверяется перед каждым полетом, внезапно отказало электрооборудование. Теоретически это могло закончиться взрывом самолета в воздухе, и тогда гибель Президента и всех, кто был с ним, оказалась бы неминуемой. К счастью, опытной команде, ведущей самолет, удалось вовремя выяснить причину неполадок и исправить ситуацию. Однако пришлось совершить аварийную посадку на небольшом аэродроме, не приспособленном для приема больших машин, и в результате слишком резкого толчка самолета о землю российский Президент повредил позвоночник и в Испании ему пришлось делать срочную операцию.
«Они рассчитывали если не уничтожить его, то, по крайней мере, сделать из него инвалида, прикованного к постели или инвалидному креслу, — вспомнил Турецкий слова Вадика Дроздова. — Однако этот номер не прошел. Президент, на удивление, быстро вернулся в прежнюю форму». Однако Вадика Дроздова уже тогда насторожил тот факт, что по официальной версии авария в самолете произошла по каким-то техническим причинам, и виновный так и не был найден. Собственно, его и не искали.
Дроздов, а вслед за ним и Турецкий были уверены, что, случись что-либо подобное с американским президентом, с Горбачевым, а уж тем более с Брежневым, самолет разобрали бы по винтикам, но докопались до точной причины аварии и нашли бы виновных. Тут же ничего подобного сделано не было.
Прошло некоторое время, и уже совсем недавно, буквально две недели назад, произошел новый не менее страннный случай. Президент возвращался по Рублевскому шоссе из своей загородной резиденции. Машину в тот день вел один из самых опытных шоферов — Николай Фомич Купанин, водитель высочайшей квалификации, возивший в свое время премьера Павлова, Рыжкова, а однажды даже саму Нэнси Рейган, когда та вместе с Раисой Максимовной изъявила желание осмотреть Новодевичий монастырь. В общем, Николай Фомич был человек исключительно надежный, а насчет исправности президентской машины и говорить не приходится — ее проверяют почти также, как и самолет.
Стоит ли говорить о том, что по всей трассе следования Президента гаишники останавливают движение, так что вероятность столкновения с другим автомобилем фактически нулевая. И тем не менее столкновение произошло. На Кутузовском проспекте, почти сразу же за Триумфальной аркой, на противоположной стороне внезапно возникла неизвестно откуда взявшаяся серая «Волга» без номеров. Неожиданно на предельной скорости выехав на сторону встречного движения, и конкретно на ту полосу, по которой шел президентский «линкольн», неопознанная «Волга» помчалась прямо на машину, в которой ехал Президент. Судьбу главы государства решали не секунды, а малые их доли.
К счастью, реакция у Купавина была мгновенной. Понимая, что столкновения не избежать, он резко взял машину влево. «Волга» попыталась повторить это движение, чтобы удар был лобовым, но ей не хватило времени, и она врезалась в правое крыло президентского автомобиля.
Удар был чудовищным, очевидно, серая «Волга» шла со скоростью не менее ста пятидесяти километров в час. Вся левая часть салона «Волги» была расплющена. Растеряйся Купавин хоть на секунду, он был бы раздавлен искореженными частями кузова, и никакие ремни безопасности не помогли бы. А машина, потеряв управление, стала бы просто-напросто камерой смертников для всех, кто находился внутри — для самого главы российского государства и для сидевшего сзади охранника.
— Понимаешь, — поймав недоуменный взгляд Турецкого, объяснил ему Вадим, — обычно Президент и другие члены правительства сидят в машине одни, а охранники едут рядом в других машинах — впереди и сзади. Но после Испании мы решили усилить охрану, и один из наших ребят теперь обязательно сидит рядом с Президентом. Это, конечно, не очень удобно для него, но ничего не поделаешь.
«Золотая цепь», — вспомнил Турецкий выражение Татьяны Бурмеевой.
— Им тогда все равно досталось, — продолжал рассказ Вадим Дроздов. — Тряхнуло как следует. Если бы не ремни, которые они пристегивают по нашему настоянию даже на заднем сиденье, сотрясение мозга было бы обоим обеспечено. В лучшем случае. Это было самое настоящее покушение. Хорошо спланированное и организованное. И, вишь ты, какая незадача — опять виновных не нашли. Водитель серой «Волги» погиб, а мертвые, как ты знаешь, не очень разговорчивы.
— Ну, слушай, — возмутился Турецкий, — а что, милиция и ФСК не смогли установить его личность? Это уж какая-то фантастика, ты меня извини!
— Представь себе, — ответил Вадим, — неизвестный маньяк на неизвестно откуда взявшейся машине... Как будто он возник прямо из воздуха.
— Да, тут попахивает высокими структурами, — покачал головой Турецкий.
— Именно, — подтвердил Дроздов. — Настолько высокими, что всякая попытка обратиться в то же самое ФСК или к вам, в правоохранительные органы, станет моментально известна. Так мне представляется. Вот поэтому-то я и решил тебе все рассказать, говоря твоими же словами, как частному детективу.
— Значит, два покушения за год?
— Три, Саша, три покушения.
Турецкий уже подходил к «Театральной», собираясь ехать обратно в Мосгорпрокуратуру, но внезапно резко развернулся и пошел в другую сторону.
2
— Ой, Сашок, не говори мне об этих войсках спецохраны, — в раздражении махнула рукой Романова. — Развели разных войск. Мало им армии, милиции, войск КГБ...
— ФСК, — поправил Турецкий.
— Да один хрен!
— Шура, ты же официальное лицо.
— Хорошо, ФСК, — с необычной для нее покорностью согласилась Александра Ивановна. — Но ты вспомни, теперь еще эта президентская охрана, спецназ, спецхрен, потом эти спецвойска, которые никому не подчиняются. Этого показалось мало — появились еще какие-то войска государственной охраны. Просто черт ногу сломит! Ты про них еще не слыхал? Опять же подчиняются только своему собственному маршалу, или кто там у них. Только генералов плодят. Скажи, Сашок, сколько можно иметь в стране силовых структур, а?
— Шура, я с тобой в общем и целом совершенно согласен, — Турецкий улыбнулся, видя искренний гнев начальницы МУРа, — но сейчас речь не о том. Спецвойска есть, и с этим фактом мы должны просто считаться. Вопрос в другом: что конкретно твое, Александра Ивановна, подразделение могло бы сделать, чтобы обеспечить безопасность Президента России?
— Ты имеешь в виду милицию? — Шура посмотрела на Турецкого в упор. — Ты же сам знаешь, Сашок, что практически ничего. У него есть своя президентская охрана, так чего же еще и эти там кормятся? Пока все соревнуются, кто лучше охраняет, его и укокошат. Но милицейскую команду в их многоборье не приглашают, боятся, что хлеб у них отобьем, так что резюмирую: ни официально, ни полуофициально нам туда и не сунуться. Орудуют-то там небось свои же.
