Наталья Солнцева - Танец семи вуалей
– Чувак пьян в стельку! – повысил голос Олег. – Сам будешь с ним возиться!
Бармен кивнул. Он сообразил, о чем просит его начальник. Не наливать больше парню, который уже лыка не вяжет. А то потом свалится на стойку, таскай его на себе… машину вызывай, отправляй домой за счет заведения. Карташин печется о репутации клуба, не хочет неприятностей с полицией и родителями «золотой молодежи». Правда, «Пони» пока не дотягивает до «высшей лиги», но у босса большие амбиции.
Бармен отрицательно покачал головой в ответ на мычание парня, которое означало «налей мне еще!».
– Ну ты че… – разозлился тот. – Не борзей… Я п-плачу!
Бармен вернул ему обратно смятую купюру и отвернулся к своим бутылкам. Две девушки заказали коктейль «Звезда прерий». Он должен их обслужить…
Карташин тем временем вернулся за служебный столик, где его ждал приятель. Официант принес им коньяк, нарезанный ломтиками лимон и бутерброды.
– Ни черта сами не смыслят, – выругался Карташин, разливая коньяк. – Каждому подойди, скажи… Где толковый персонал набрать? Не подскажешь, Моха?
Приятель криво усмехался, пил не закусывая. Он без огонька косился на девчонок, модно одетых, тонких, как бамбуковая поросль. В темноте и бегающих бликах света они все казались хорошенькими.
– А моей Мариши нет, – с горечью выдохнул Моха. – И не будет. Никогда не будет! Ты понял? Ни-ког-да…
– Давай за нее, – предложил Карташин. – Чтоб земля пухом…
Они выпили.
– Должен я отомстить или не должен? – с надрывом вопрошал Моха. – Ты скажи, братан…
– Сима, дуреха, меня не слушает, – пожаловался ему Карташин. – Молится на этого врачишку, блин, как на Бога! А меня побоку.
– Почему она? Почему Мариша?
Они говорили не друг с другом, а каждый о своем, наболевшем.
– Может, нам его приговорить? – предложил Моха. – Вывезти в лес и… того? Замочить? Без суда и следствия…
– Чтобы потом на нарах париться? Я только бизнес налаживаю, Моха. В люди выбиваться начал. Тачку новую купить хочу. Жениться.
– На Симке, что ли?
– На ней.
– Я тоже на Марише жениться хотел… а вышло по-другому. Убийца на свободе гуляет, а она в земле… спит вечным сном… И никаких концов, братан! Спецы руками разводят. Я им денег давал… а они одно твердят: нет улик, нет доказательств. Нельзя, мол, уважаемого человека огульно обвинять! Это он – уважаемый человек? А мы с Маришей кто? Быдло?
Владимир Мохов, которого друзья и знакомые прозвали Мохой, взревел и стукнул кулаком по столу.
– Тише ты, успокойся, – сказал Карташин. – Посуду бить не надо. Маришу твою не вернуть… А ты уверен, что это он ее?
– Он! Больше некому… Та девчонка, что до Мариши у него работала… тоже… пропала без вести…
– Пропала – еще не значит, что убита. Тела-то не нашли…
– Думаешь, ее искали? Потыкались, помыкались и списали в архив. Нет тела – нет дела.
– Знаешь, сколько людей каждый год пропадает только по Москве? Мой одноклассник в спецотделе служит, такие страсти рассказывает…
– Я себе верю! – Моха постучал кулаком в грудь. – Я чую, что он это! Кто с психами общается, сам в психа превращается… слыхал поговорку?
Он плеснул в бокал изрядную порцию коньяка и выпил двумя глотками.
– Надо же, блин… чтобы Серафима к нему попала! – с сердцем вымолвил Карташин. – Вот повезло так повезло.
– Забирай ее оттуда, иначе…
Приятель запрокинул голову и провел краем ладони по горлу.
– Как забрать? Она меня, блин, слушать не хочет.
– Видел, какие бабы к этому врачишке шастают? – закатил глаза Моха. – Как пчелы на мед слетаются. И че они в нем находят? Мужик и мужик… Морда наглая, весь из себя… А мы че, хуже?
Мохов стремительно пьянел. Коньяк, которого он напился на голодный желудок, давал о себе знать. Хмель ударил в голову, помутил рассудок.
– Мочить его надо… по-другому никак…
– Хватит тебе, – уговаривал приятеля Олег. – Заладил, мочить да мочить… Тут по-умному надо!
Моха его не слушал. Он совсем осоловел и клевал носом, забыв и о Марише, и о своих угрозах. Карташин подозвал официанта.
– Развезло? – спросил тот, убирая со стола. – Охрану позвать?
– Я сам его отвезу. Поможешь до машины дотащить?
– Сей момент…
Через пару минут официант вернулся, они вдвоем с боссом подхватили пьяного под руки и вывели во двор, на парковку.
– Давай его сюда… на заднее сиденье… – скомандовал Олег. – Все, спасибо… Свободен.
В свете круглых фонарей было видно, как паренек, съежившись от холода, бежит назад, к черному ходу.
К ночи похолодало. Дул ветер, косо летел мелкий ледяной дождь. Бродячая собака свернулась клубочком на люке, от которого шел пар. Олег чертыхнулся и завел двигатель, оглядываясь на спящего Моху. Сильно тот запал на Маринку, души в ней не чаял… на похоронах плакал, не стыдясь, клялся уложить в землю того, кто убил его девушку. Потом квасил беспробудно неделю…
Тогда Олегу и в голову не могло прийти, что он попадет в похожую ситуацию. Вернее, что его Сима будет работать у того же Оленина. Собственно, он тогда про Симу не вспоминал. Голенастая конопатая дылда, которую он дразнил в детстве «жирафой», была не в его вкусе. Кто же ожидал, что из нее вырастет такая принцесса? Олег глазам не поверил, увидев ее в клубе. Подумал – обознался. Подошел, заговорил, – ей-богу, она! Будто переродилась: расцвела, похорошела. Только веснушки те же. Но теперь даже они Симе к лицу.
Олег не сразу сообразил, что влюбился. Когда начал слишком часто ловить себя на мыслях о ней, предложил встречаться. Сима не отказала, но и не ответила согласием. Они продолжали изредка проводить вечера вместе – гуляли, танцевали, Карташин угощал девушку выпивкой, дарил разные мелочи. Он ломал голову, почему Сима «тормозит».
«У тебя есть парень?» – напрямик спросил он.
Ответ Симы его обнадежил. Она сказала, что пока не готова к серьезным отношениям. В ее словах и выражении лица сквозило лукавство. Она кокетничала. В ее возрасте девушки уже охотно выскакивают замуж, а Сима как будто не стремится к этому. Собирается учиться на врача, хочет поступать. Олег ничего не имел против. Пусть учится – он поможет. С детьми можно не торопиться, зарабатывает он достаточно: хватит и на жизнь, и на учебу.
Карташин не был красавцем, но и уродом себя не считал. Хоть без диплома, зато при деньгах. Не алкаш, травку не покуривает, с криминалом завязал. Чем он Симе не подходит? Задаваясь этим вопросом, он невольно начал наводить справки… наблюдать за ней. Как живет, чем дышит…
Оказалось – весь прикол в докторе, у которого она работала ассистенткой. Чутье подсказало Карташину, что Сима попала под влияние более зрелого мужчины, к тому же босса. Он предложил девушке перейти в его клуб официанткой. Он взял бы ее под свое крыло, дал хорошую зарплату. Сима решительно отказалась. Ей, видите ли, необходимо трудиться по специальности. Она же не зря оканчивала медучилище?
Карташин проглотил отказ. Соперничать с доктором казалось оскорбительным. Он поделился проблемой с давним приятелем, Вовкой Моховым. Тот просветил его насчет Оленина: порассказал такое!..
Задумавшись, Олег чуть не проехал поворот к автомастерской Мохова. Тот разругался с матерью и переселился в свой рабочий кабинет. Окна мастерской светились. Ребята пахали круглосуточно. Брали за срочность приличную надбавку, но заказов не убывало.
Карташин позвонил автомеханику, тот вышел, взвалил на себя Моху и потащил. Стрелки часов приближались к полуночи. Карташин сидел в машине, глядя на зыбкую пелену дождя, и думал о Марише. Он мало знал погибшую девушку. Моха подозревал доктора в убийстве Мариши, однако его мнение осталось при нем…
Мохов не был близким другом Олега – так, встречались от случая к случаю. На похороны Мариши Карташин пошел из чувства солидарности. Он помнил проклятия и угрозы, расточаемые на кладбище несостоявшимся женихом, жалел Моху… выражал соболезнования. Но ему и в страшном сне не могло присниться, что это каким-то образом коснется его самого…
Глава 9
Телепатию Глория, видимо, в должной степени не освоила. Вызвать Лаврова в Черный Лог не удалось. Поэтому ей пришлось самой ехать в Москву.
Санта был счастлив, что появился повод развеяться и покататься на «Аутландере». Он обожал ездить за рулем. «Тойоту» Глории оставили в гараже, решили воспользоваться внедорожником.
«Застрянем же на проселке, – убеждал ее великан. – В распутицу на „Тойоте“ дальше ста метров не проедем. За околицей такие колдобины…»
Уговорил. Глория давно не садилась за руль, соскучилась. Однако слуга прав, лучше не рисковать. По дороге она пыталась дозвониться матери. Связи не было. Из-под колес «Аутландера» летела жидкая грязь. Наконец добрались до шоссейки, и на дисплее сотового высветилась антенна.
– Мам! – обрадовалась Глория. – Привет! Я заеду… Что? Спите еще? Ничего себе… Выходной? Ой, прости…
