Марина Серова - Один взмах мотылька
– Я еще не встретила свою любовь.
– Что так? Сапожник без сапог? – слегка подтрунивала я, улыбаясь.
– Еще время не пришло. Но это произойдет очень скоро, – с лукавой улыбкой отвечала девушка.
– Никак не позже следующего вторника? – продолжала подтрунивать я.
– Хорошего стоит немного подождать, – мудро отвечала Ирина.
То, что произошло дальше, оказалось полной неожиданностью. Мы с Ирой, болтая, вошли в подъезд и направились к лифту. Нажали кнопку вызова и замерли в ожидании. Не столько из опасений, сколько следуя инстинкту, выработанному годами, я расположилась так, чтобы подопечная стояла у глухой несущей стены. А я в это время находилась между дверью подъезда и дверью, ведущей на плохо освещенную лестницу, прикрывая Ирину от возможной опасности.
Молодой человек прятался за последней дверью, поджидая нас. Как только подъехал лифт и створки стали с шумом открываться, он мягким кошачьим прыжком выскочил из укрытия и ринулся к Ирине. Меня он, очевидно, в расчет совершенно не брал, обманутый стройной фигурой в паре с симпатичным личиком. А совершенно зря. Краем глаза я зафиксировала движение, и когда парень оказался рядом, была полностью готова действовать. Неожиданно для него я выбросила вперед руку, применив простой до смешного прием. Удар пришелся в область шеи, паренек, чье ускорение я использовала против него самого, повалился ничком на бетонный пол. Пока он, оглушенный падением, барахтался, силясь встать, я нанесла ему ощутимый удар локтем сверху вниз и, заметив в руке нож, наступила ногой на запястье, вынуждая разжать кисть. Парень сопротивлялся. Клянусь, если бы я увеличила нажим, просто раздробила бы кости его руки. Он корчился от боли, но не выпускал нож. Тогда я перенесла вес тела на упорную ногу, крутнулась вокруг своей оси на руке парня, одновременно другой ногой нанеся ему ощутимый удар в челюсть. Молодой человек обмяк всем телом и разжал руку. Я пнула нож ногой, отбросив его в сторону.
– Ира, у тебя есть платок?
– Женя, что это? Все так быстро произошло… А ты знала, что он нападет на нас? – ошарашенная, испуганная девушка сыпала вопросами.
– Ира, давай не сейчас! Обойди меня со спины, ножа руками не касайся, особенно ручки. Возьми платком или салфеткой за лезвие. Если есть пакет – отлично, опусти в него и держи за верх пакета, – я инструктировала Ирину, одновременно стягивая с парня длинные рукава парки, переворачивая его на живот, сводя руки за спиной и связывая рукава. Это немного скует его движения, когда он очнется, жалко, что наручников при себе нет.
– Пакет есть небольшой и салфетки, сейчас, – Ира подняла с пола нож. – Что мы с ними будем делать?
– В полицию сдадим. Допросим для начала, но не здесь. Думаю, в твоей квартире будет удобнее. Там найдется веревка?
– На балконе.
– Отлично, заходи в лифт, займи дальний угол. Что бы ни произошло, держись за моей спиной.
– Ага.
Ирина метнулась к лифту. Я, держа за сведенные сзади руки, подняла молодого человека. На ногах он стоял нетвердо, но пытался вырываться. Преодолевая сопротивление, я резко ударила его в район почек, парень согнулся и застонал. Я быстро достала из наплечной кобуры револьвер, взвела курок и поднесла к глазам преступника.
– Будешь дергаться, пристрелю! Понятно?! Шагай!
Я завела парня в лифт, шагнула следом, обошла его, чтобы в тесном пространстве он был у двери. Ира у дальней стены, а я между ними. Я нажала локтем кнопку восьмого этажа.
– Признаться, не ожидал. Ловко вы меня, проклятые ведьмы! – зло прохрипел паршивец, брызгая слюной. – Но ничего. Издохнете скоро все вы! В адских мученьях издохнете! Долго ждать не придется.
– Да ты что? – насмешливо проронила я, рассчитывая разозлить парня и тем самым развязать его язык.
– Хе-хе-хе, – хрипло то ли засмеялся, то ли закаркал он.
От этого странного смеха стало немного не по себе.
– Дернешься – пущу пулю в лоб! – зло предупредила я.
Лифт тем временем поднялся на восьмой этаж.
– По моей команде делаешь шаг вперед! – сказала я парню. – Ира, мы выйдем, ты нас обходишь. Открываешь дверь квартиры, отходишь в сторону. Заходишь только после того, как мы минуем коридор и я крикну из гостиной…
Я не успела договорить, а Ира – ответить. Дверцы лифта раскрылись. Парень неожиданно резко крутнулся, вырываясь, и бросился бежать. Я выскочила следом, крикнув Ире:
– Будь пока в лифте! Стой, гад! Пристрелю! – Я действительно хотела прострелить парню ногу, чтобы гарантированно догнать, не подвергая при этом опасности подопечную. Но не успела не только прицелиться, даже полностью выкрикнуть фразу. Молодой человек, пробежав половину лестничного пролета и разбивая головой стекло, ласточкой сиганул в окно между восьмым и седьмым этажами. Раздался звук падения, стена дома, кажется, содрогнулась, как если бы на балкон сбросили с порядочной высоты мешок с цементом.
Я тяжко вздохнула – накрылся допрос.
– Ира, выходи из лифта!
– Женя, что случилось? Что это так ухнуло?!
– Выбросился из окна, гад! Я уже думала, раз версия с местью недовольных клиентов потихоньку накрывается, допросим его! Узнаем, кто и почему на тебя нападает! А теперь что?!
У распростертого на асфальте тела начала собираться толпа зевак. Люди шумели, что-то бурно обсуждали, кто-то кричал: «Вызывайте полицию!», кто-то добавлял: «И «Скорую»!»
– Да зачем ему «Скорая»?! – кричал старичок.
– А положено! – парировала тетка в синем халате с розами.
Я не стала дожидаться окончания диспута, крикнула, свесившись из окна:
– Спокойно, граждане! Полиция уже едет! Вы от трупа отойдите подальше! Не то натопчете, а полицейские, когда прибудут, всех вас оштрафуют!!
Зеваки, как по команде, подняли лица вверх и замолчали. Правда, на шажок, другой от тела отступили и замерли, шушукаясь.
– Ира, ты сейчас беги домой, бери, что собиралась. Когда доблестные коллеги явятся, не до того будет.
Девушка кивнула и скрылась за дверью квартиры. «Ох, и нагорит мне от Генки», – думала я с тоской. В этом районе какое отделение? Надо звонить. Немного поразмыслив, я решила: если разговора с приятелем не избежать, лучше позвонить первой, заодно попросить прислать сюда его ребят.
Но начала я все же со звонка Василию. Предупредила, чтобы опергруппу собирал, а заодно – что конспирация наша накрылась.
Генка, слушая мой покаянный монолог, свирепо молчал. Я сообщила, что охраняю девушку-экстрасенса. Что на подопечную напали и, по несчастной случайности, нападавший мертв. Покончил с собой. Когда я закончила говорить, в трубке повисла гнетущая тишина, которая, кажется, длилась бесконечно долго.
– Гена, ты здесь? – робко поинтересовалась.
И тут его прорвало.
– Конечно, а я-то думаю, с чего это Охотникова – сама любезность?! Позвонила, удачи пожелала! На свидание идти согласилась, да сразу, без обычных условий и ужимок! Развела как лоха последнего! Значит, ты проверяешь дружка для приятельницы, а тетя Мила на диете?! Все у вас в порядке?! И ничего от меня не скрывали?! То-то я в толк взять не мог, с чего Васек звонит, предлагает дело у пятого забрать о суициде?! Чтобы мои парни сами себе занятие искали?! Когда такое было?! Говори, Женька, твоя работа?!
– Ну, моя. Убили подругу и коллегу подопечной. А товарищи из пятого дело заводить не собирались, несмотря на нестыковки. Даже Василий заметил.
– Ну а нападавшего парня ты зачем угробила?! И как это все разгребать прикажешь?!
– Он сам из окна выпрыгнул! Я остановить не успела, но была в пяти метрах, и свидетели есть!
– Свидетели, говоришь, есть? Зато совести у тебя нет, Охотникова! – тяжко вздохнул Генка.
– Если честно, Петров, то ты сам виноват! Как только я получаю работу, ты начинаешь ахать и охать!
– Да, я…
– Не перебивай! – сердито гаркнула я. – А в последнее время вообще взял манеру тетю Милу настраивать. Работа опасная, для девушки неприемлемая. Нужно с этой профессией завязывать! Что, скажешь, неправда?
– Ну, было, – нехотя признался приятель.
– Тогда к чему весь этот праведный гнев? Ты сам, своим поведением, принудил меня обмануть, вернее, всей правды не сказать!
– Вечно ты, Женька, так выкрутишь, будто и не виновата вовсе.
– А то! Я звонить тебе собиралась, только позже, Василий может подтвердить! И не наседай на парня, это я просила его дать мне пару дней.
– А он делает все, что ты попросишь, – язвительно выдал приятель и отключился.
Ладно, подуется и перестанет.
* * *Я зашла в квартиру Ирины, предупредила, что осмотр тела, протоколы – это все надолго. Сейчас ей лучше оставаться в квартире, пока она не понадобится, и отдыхать. Дверь, разумеется, открывать только тем полицейским, что придут со мной. Мало ли кому придет в голову, полицией представиться?! Ведь у погибшего парня могут быть сообщники, значит, пока мы точно не знаем, кто он и почему напал, расслабляться, терять бдительность рано.
