Эрик Аксл Сунд - Подсказки пифии
Когда они проезжали Морской исторический музей, направляясь к жилищу Дюрера в Норра-Юргорден, у Жанетт появилось предчувствие, что и там они столкнутся с чем-то подобным, то есть с ничем.
По Юргордсбруннвэген, потом мимо телебашни Какнэсторнет и дальше, к Хундуддену. Лес стал чаще, строения попадались реже. Хуртиг завел разговор о том, что если ехать дальше на восток, в сторону мыса, то приедешь к кафе “Крутхюсет” возле Лилла-Вэртан, в район яхт-клубов.
Вскоре вокруг сгустились тени, стало холодно, и Жанетт попросила Хуртига включить обогрев. Они словно ехали через туннель из черных ветвей, и Жанетт поражалась тому, что такие пустынные места все еще существуют совсем рядом с городом. Она покачивалась в медитативном спокойствии, из которого ее вырвал телефонный звонок. Звонил Олунд.
– Я проверил гостиницы в Стокгольме и окрестностях.
– И?..
– Итого в городе семь постояльцев по имени Мадлен, но ни одной Мадлен Сильверберг. Я их все-таки проверил, для надежности. Если у нее фальшивые документы, то, значит, она предпочитает скрывать свое имя. С точки зрения статистики – обычное дело. Или она может быть замужем. Мы же ничего о ней не знаем.
С этим Жанетт была согласна.
– Хорошая мысль. Нашел что-нибудь интересное?
– Не знаю. Шесть женщин определенно можно вычеркнуть, я связался с ними со всеми, а вот седьмая исчезла. Ее зовут Мадлен Дюшан, и вписывалась она по французским водительским правам.
Жанетт вздрогнула. Французские водительские права?
– Она выписалась сегодня из гостиницы “Шёфарт” в Слюссене.
– О’кей. – Жанетт немного успокоилась. Даже если Мадлен жила в Южной Франции все последние годы, она, согласно их сведениям, все еще гражданка Дании. – Поезжай в гостиницу и поговори с персоналом. Узнай все, что можно, все может оказаться важным, но первым делом попытайся добыть приметы.
Они попрощались. Хуртиг вопросительно посмотрел на Жанетт:
– По-твоему, это все еще расчет на случайное везение?
– Не знаю, – ответила она. – Я просто не хочу ничего упустить.
Хуртиг кивнул, сбавляя скорость на очередном повороте.
– Почти приехали, – объявил он, сворачивая налево, на узкую гравийную дорожку.
Дорога вилась между деревьями, поднимаясь по склону, и кое-где была такой узкой, что, если бы навстречу кто-то шел или ехал, пришлось бы сдать назад. Жанетт заметила вдали, на фоне вечернего неба, силуэт дома и констатировала, что во владениях не заметно даже признака света. Их окружал глухой мрак.
После очередного поворота Хуртиг еще уменьшил скорость, и стало видно, что дом окружают высокие кусты сирени – вероятно, очень красивые весной и летом, но сейчас, поздней осенью, в свете автомобильных фар они выглядели жалкими, густо торчащими из земли тощими прутьями.
Хуртиг остановил машину перед большой железной калиткой, за которой начиналась подъездная дорожка, и заглушил мотор.
– Выглядит как надежная защита от посторонних глаз, – заметил Хуртиг.
Жанетт согласно кивнула, шаря в бардачке в поисках фонарика. Вокруг был густой хвойный лес, который словно смыкался вокруг усадьбы.
Они вышли из машины и остановились перед железными воротами в два с половиной метра высотой.
– Сможешь залезть? – вздохнул Хуртиг. – Или будем продираться сквозь кусты?
– Давай попробуем позвонить, – предложила Жанетт, указывая на кнопку домофона.
Только трижды позвонив и не получив ответа, Хуртиг повернулся к Жанетт. Ей показалось, что вид у него не очень-то уверенный.
– Полезем, – решила Жанетт и сунула фонарик в рот, чтобы освободить себе руки. Она вцепилась в калитку, поставила ногу на толстый железный прут, пересекающий калитку посредине, и ловко подбросила тело вверх. Потом она схватилась за заостренные прутья и через две секунды перемахнула на ту сторону, мягко приземлившись на гравийную дорожку, пока Хуртиг с изумлением взирал на нее.
Ему пришлось немного труднее, чем он рассчитывал, но через какое-то время он стоял рядом с Жанетт, с улыбкой на губах и длинной рваной дырой на куртке.
– Черт, я и не знал, что ты умеешь так лазать.
Он как будто немного пришел в себя, и Жанетт ответила на его улыбку.
Дорожка вела к большому двухэтажному дому из серого камня, построенному, вероятно, в начале двадцатого века и сравнительно недавно обновленному. Возле двух высоких темных елей слева от дома располагались пристройка и гараж, тоже сложенный из серого камня, но по виду лет на сто позже.
Жанетт зажгла фонарик и заметила, что трава на большом участке высокая и, несмотря на ремонт главного здания, все выглядит запущенным. Это впечатление усиливали несколько яблонь, чьи несобранные сгнившие плоды наполняли сад сладковатым затхлым запахом.
Свет в доме не горел, и Хуртиг с Жанетт сразу поняли, что там никого нет. Через окошко во входной двери мигал слабый синий огонек, свидетельствовавший о том, что охранная сигнализация включена.
Они подошли к дому. Удерживать фонарик на одном уровне было трудно, и свет подпрыгивал в такт их шагам, отчего казалось, будто узловатые яблони тянутся за ними.
Жанетт присела у двери гаража.
– Следы колес, – констатировала она, – и сравнительно свежие. – Гравий перед гаражом был почти сухой, густые ветки двух высоких елей бросали тени на землю перед входной дверью. Опавшая хвоя покрывала гравий, и следы колес виднелись отчетливыми углублениями. – Кто-то здесь был, может, даже прямо сегодня. Широкие шины.
Хуртиг сунул руки в карманы куртки и поежился от холода.
– Пойдем проверим, что в доме.
Они обошли дом, но жилище казалось таким же покинутым, как и городская квартира Дюрера. Жанетт заглянула в окно. Здесь, во всяком случае, была мебель: Жанетт увидела несколько диванов, стол и пианино. Однако все было покрыто густым слоем пыли. Ничего. Но в то же время – дом на сигнализации.
Хорошо скрытый темнотой и елями, позади гаража стоял автомобиль, покрытый брезентом. Быстро заглянув под засыпанное хвоей покрытие, они констатировали, что это “ситроен”, а также что машина темно-синяя, изрядно поеденная ржавчиной. Вероятно, это была снятая с учета машина, которую хозяин планировал продать как лом.
– Погоди… – Жанетт остановилась, и конус света от ее фонарика зашарил по кустам, росшим вдоль стены дома. – Видишь? Что это, вон там?
Свет лег на точку на каменном фундаменте, между двумя окнами.
По выражению лица Хуртига она поняла, что он ничего не видит, кроме грубых гранитных четырехугольников за жидкими кустами, но когда он отвел ветки, его брови поползли вверх.
– Здесь подвал. Или был, во всяком случае. Кто-то заложил окна.
– Так я и думала, – кивнула Жанетт.
Один из гранитных блоков существенно отличался от других. Размер был примерно с подвальное окно, хотя другие блоки фундамента были меньше.
Обойдя вокруг дома еще раз, Хуртиг с Жанетт насчитали восемь подвальных окон, заложенных отличающимися по размеру блоками. В гараже, кажется, подвала не было.
– Что скажешь? – спросил Хуртиг. – Стоит уцепиться?
– Уцепиться? – Жанетт удивленно взглянула на него. – Это что, диалектизм?
Хуртиг усмехнулся выражению ее лица.
– Ну, по-моему, это что-нибудь да значит. Думаешь, он хотел уйти в добровольную изоляцию?
– Не знаю… – Жанетт снова осветила фундамент и один из блоков. – Наверное, чертовски трудно было притащить все это сюда. Подгонять по размеру – дорого, перекладывать весь фундамент – некрасиво. У меня такое чувство, что кто-то хочет скрыть, что у него был подвал.
– Или скрыть, что у него есть подвал? – предположил Хуртиг.
– Именно… Хотя это, может, и притянуто за уши.
Хуртиг с задумчивым видом почесал подбородок.
– Я тоже не могу сказать наверняка. Но может, это выяснится во время обыска? Может, стоит установить слежку за домом, если Дюрер объявится?
– Пока он в розыске. – Жанетт подумала о фон Квисте. На чудо надеяться нечего.
– Ладно. Значит, здесь мы закончили?
– Нет, пока не закончили. Проверим еще гараж.
Гараж мог бы вместить две машины. Двери были заперты, окошко нашлось всего одно – расположенное высоко на задней стене. Жанетт подумала, что строение напоминает небольшой бункер, и криво улыбнулась Хуртигу, взглянув на окошко.
– Есть какие-нибудь инструменты с собой?
– Есть кое-что в багажнике. – Хуртиг улыбнулся в ответ. – Что, будем вламываться?
– Нет, просто глянем, что в гараже. На окне вроде нет датчиков сигнализации. Так что мы вполне сойдем за парочку шалунов, которым просто интересно, что там внутри, или двух вандалов, которые хотят все разломать. А потом возьмем на анализ лак с машины – для верности.
