Тайная игра - Людмила Кононенко
Офицеры отметили начало работы Скороходова на новом месте, немного выпили, закусили и потом поехали по домам. Мурашов по пути домой заехал в ночной клуб. – "Успею домой", – решил он.
На стоянке около ночного клуба Сергей припарковался, закрыл машину у входа в клуб, посмотрел на сверкающую вывеску и, показывая охранникам удостоверение, вошёл внутрь.
Здесь играла музыка, за столиками сидели подвыпившие посетители мужского пола и смотрели на танцующих девушек в приглушённом свете.
– Даа, знакомое место со времен юности и не только, – вполголоса сказал сам себе Мурашов. Они с братом любили бывать здесь в юности, да и сейчас он не прочь был иногда посещать подобного рода заведения.
Сергей вспомнил годы своей юности, иногда проводимые в подобных заведениях, и подошёл к барной стойке, за которой бармен делал коктейли и разливал горячительные напитки подходившим посетителям. Он увидел только что подошедшего к стойке Мурашова и спросил:
– Что заказывать будете?
– Леонид, стакан минералки, если можно, – ответил Мурашов, прочитав имя на бейджике и показывая удостоверение, – и нужны записи с камер наблюдения.
– За какой день и за какое время? Сейчас найдём, – ответил бармен, подавая стакан минеральной воды.
Мурашов засмотрелся на танцующих девушек в бикини и не сразу услышал вопрос бармена; одна из них улыбнулась ему и подмигнула. Сергей переспросил:
– Леонид, вы что-то спрашивали?
– Я спросил, за какой день и какое время вам запись нужна? – спокойно повторил свой вопрос бармен.
– Вроде за вчерашний день, точнее, ночь, – ответил Мурашов, отпивая минеральную воду.
Одна из танцовщиц, которая подмигнула Мурашову, после танца оделась и подошла к барной стойке. Кареглазая девушка невысокого роста, со средними формами, подошла к барной стойке, присела рядом с ним и, заказывая вино, спросила:
– Это та запись, на которой виден бывший универмаг напротив нашего клуба? Я Диана, а тебя как зовут?
Леонид, зная предпочтения Дианы, наливая красное вино и делая бутерброды с колбасой и сыром, сказал:
– Найдём, товарищ капитан, и скопируем.
– Наверное, та самая запись, – ответил Мурашов. – Леонид, время я точно не могу сказать, но получается ночью. – И обратился к Диане:
– Сергей.
– Хорошо, сейчас сделаем, – ответил Лёня.
Диана нежно погладила Мурашова по щеке и ответила:
– Серёж, я могу фоторобот составить. Точнее, нарисовать, я ходила в изостудию. Пошли в мою комнату.
– Вот, возьмите флешку, товарищ капитан, – сказал Лёня.
– Диана, прекратите, – ответил Мурашов, отстраняясь. – На записи есть этот человек. Приходите завтра в отделение и составите фоторобот у нашего эксперта.
– Я лучше сейчас нарисовала бы, в отделение нет желания приходить. На записи темно и плохо видно.
– Ну хорошо, пошли, – ответил Сергей.
– Пошли, только за это инфо заплатить нужно будет, – кокетливо улыбнулась Диана.
– Заплачу, сколько скажете, – ответил Мурашов, ничего не подозревая.
Диана с Сергеем зашли в комнату, в которой она обслуживала своих клиентов. Девушка нарисовала лицо человека, который привязывал гранату к двери бывшего универмага.
– Спасибо, – Мурашов взял нарисованный фоторобот и пошёл к двери.
– А заплатить? – сказала Диана. – Ты же ведь обещал.
Мурашов вытащил из кошелька деньги и дал полторы тысячи Диане. Она, положив их на тумбочку и поцеловав его в губы, сказала:
– Ты не так понял меня, не деньгами нужно было заплатить за инфо, – Диана подошла к двери и закрыла её на ключ.
Сергей догадался, что она имела в виду под словом «заплатить». Он подошёл к ней сзади, обнял. Его ладони оказались у неё на груди, нет, он не гладил их, скорее всего, был в раздумье или просто не решался. Она была на седьмом небе от счастья, что вот-вот соблазнит мента и, видя его небольшое замешательство, повернулась к Мурашову и поцеловала, он ответил взаимным поцелуем и начал расстегивать блузку.
Диана проворно скинула с себя блузку, прижалась к нему и, быстро расстегнув его рубашку, стала снимать её. В планы Мурашова не входило провести ночь с «ночной «бабочкой». Он вспомнил, что ему ещё предстоит примирение с женой. Отстранившись и застегивая рубашку, Сергей сказал:
– Диана, нам не стоит этого делать.
Мурашов вышел из клуба. В другой ситуации он, возможно, провёл бы с ней ночь, но только не сегодня. Диана посмотрела на закрывшуюся дверь, она никак не ожидала такого поворота. Ещё никто из мужчин не уходил вот так. Этот был первым, кто разрушил её надежды на незабываемую ночь.
Сергей попросил детей ненадолго отвлечь Виолетту, затем в гостиной повесил на стену баннер, на котором было написано: «Виолетта, милая, прости, пожалуйста, меня за вчерашнее: за необоснованную ревность и мою выходку за ужином. Признаю, я виноват и был неправ. Целую, люблю. Сергей»; накрыл стол, поставив торт, коробку конфет, вино, и пошёл в детскую.
– Глаш, Уля, позовите маму. Пусть зайдёт в гостиную, – сказал Мурашов.
– Мам, зайди в гостиную. Тебя папа зовёт, – сказали девочки в один голос.
Виолетта вышла из детской, зашла в гостиную и, увидев на стене баннер с извинениями, улыбнулась.
– Виола, любимая, прости меня за вчерашнюю ревность на пустом месте и за мою глупую выходку с брошенной вилкой и уходом из-за стола, – с этими словами Сергей встал на колени, протянув букет роз и духи, – я был не прав.
– Мои любимые «Бонамор», – сказала Виолетта, взяв букет и духи из рук мужа. – Сереж, вставай, я прощаю тебя.
Мурашов встал с колен и, обнимая жену, поцеловал её:
– Милая, спасибо за то, что простила. Но на этом сюрпризы не закончены. Ещё есть билеты на семейный поход в цирк; билеты в цирк, скорее всего, больше в качестве извинений перед Глашей.
– Извинений?? – удивилась Виоллета.
– Да, извинений. Я её сегодня утром обидел, – ответил Сергей.
– Серёж, тогда пойдём в кухню или сюда девочек позовём?
– Давай сюда, Виолетта. У меня ещё для тебя сюрприз, – сказал Мурашов, давая жене кулон, – а для наших девочек у меня ещё по шоколадке есть.
Виолетта позвала Глафиру с Ульяной в гостиную. Сергей подарил им по шоколадке и, подавая билеты в цирк, сказал:
– На выходных всей семьёй сходим в цирк. Глаш, билеты, скорее всего, в качестве моих извинений за то, что утром немного обидел тебя по телефону.
– Спасибо большое, пап. Тебе не стоит извиняться передо мной. Я подросток и много лишнего наговорила тебе, – сказала Глаша. – Я понимаю, у тебя работа. Это ты меня прости, пап, за то, что сгоряча сказала, что когда-нибудь в органы опеки напишу и, что снова назвала тебя «дядя Серёжа». Я даже не заметила, что телефон включен был.
– Глаш, я на тебя не сержусь, – ответил Мурашов, обнимая
