Смерть под занавес - Ирина Градова
– Неужели вы ни разу не видели, что ее кто-то подвозил от театра, встречал с цветами?
– Цветов у нас море каждый вечер – корзинами несут. Машина у Дианы своя, так зачем кому-то ее подвозить? Я, может, и не самый благовоспитанный человек, но у меня имеется одно ценное качество: я не лезу в чужие дела, если только другие сами не горят желанием посвятить меня в подробности своей личной жизни. И если такое вдруг случается, я не бегу болтать об этом по городу, а тут же забываю – себе дешевле!
К концу допросов Лера чувствовала себя выжатой досуха: ее даже подташнивало – отчасти от обилия информации (преимущественно бесполезной!), но больше оттого, что в ней плескался кофе, несколько чашек которого она выпила на голодный желудок. Снаружи стемнело, когда Лера в сопровождении оперов вышла из здания театра.
– Я – смотреть записи с камер! – объявил Леонид. – А вы?
Севада взглянул на наручные часы.
– Я, пожалуй, съезжу к экс-супругу убиенной, – сказал он. – Зачем откладывать на завтра… Ну, вы сами знаете!
– Отличная мысль, – кивнула Лера. – Наверняка он сейчас дома – время подходящее!
– А я, пожалуй, пробегусь по соседям Кочакидзе, – сообщил Логинов. – Как ты и сказала, время подходящее, и большинство наверняка сидят по своим квартирам и смотрят телик. А ты куда?
– В управление, – ответила она. – Постараюсь рассортировать показания артистов и служащих театра и поискать зацепки. Ну, по коням!
Однако в свой кабинет в тот вечер Лера так и не попала. Коллеги отъехали, а она все медлила на стоянке, освещенной светом фонарей, и глядела в сторону Музыкального театра, черным силуэтом возвышавшегося посреди площади с неработающим в это время года фонтаном. Кусты сирени, рассаженные по периметру площади, красивые и благоуханные весной, сейчас, с голыми ветками и упрямо цепляющимися за них здесь и там пожухлыми листочками, выглядели печально, словно голые люди на морозе. В театре свет горел только в кабинете охранника и в фойе – тусклый, рассеянный – наверное, лишь для того, чтобы этот самый охранник не споткнулся в темноте, если ему вдруг приспичит дойти до туалета. Остальные окна были темными и походили на закрытые глаза. Лера поежилась: вдруг показалось, что кто-то наблюдает за ней из здания, в котором почти никого не осталось. Почему-то вспомнился фильм «Призрак Оперы» – не тот известный, костюмированный, где все пели и плясали под чудесную музыку Эндрю Ллойда Уэббера, а другой, с Джулианом Сэндсом, гораздо более пугающий, напоминающий фильм ужасов. Там тоже «призрак» незримо наблюдал за жертвой, которая одновременно являлась его музой и ученицей… Только вот Лера не какая-то там певичка, нуждающаяся в защите, – у нее, между прочим, есть оружие, и она умеет им пользоваться!
А температура заметно понизилась! Лера запахнула пальто на груди и уже собралась залезать в салон машины, как вдруг ее взгляд выхватил что-то странное на крыше театра. Может, показалось? На фоне темного неба с низко нависающими облаками, недвусмысленно обещавшими снегопад, вырисовывался человеческий силуэт – судя по всему, мужской. Удивляла его одежда – слишком легкая, принимая во внимание портящуюся погоду. Да и что он мог делать на крыше в такое время?! Суицидник? Но как он попал в здание, которое охранник закрыл сразу, как только Лера с операми покинули театр? Необходимо прояснить ситуацию, а то в деле может появиться еще один труп!
Пока она быстрым шагом шла к служебному входу, в воздухе начали кружить крупные снежинки. Ветра почти не было – редкий случай в таком городе, как Питер! – и они падали практически вертикально и ложились на подмерзший асфальт. Колотить в двери не имело смысла, поэтому Лера набрала номер дежурного охранника, который записала в телефон вместе с номерами артистов, худрука и обслуживающего персонала. Ей пришлось прождать семь минут, пока он соизволил спуститься – видимо, как и большинство нормальных сторожей, он лег спать, как только здание опустело. Немудрено, что мужик «прохлопал» убийство! Правда, в прошлую ночь дежурил его напарник.
– Что-то случилось? – не пытаясь скрыть недовольство, поинтересовался охранник, впуская Леру внутрь.
– Вы что, не в курсе? – буркнула она. – И еще может случиться… Скажите, кто еще остался в театре?
– Еще? – удивленно переспросил мужчина. – Да нет никого, один я!
– Как пройти на крышу?
– На… А зачем вам туда?
– Как пройти?
Они поднялись на лифте на четвертый этаж.
– Дальше пешком, – предупредил охранник и распахнул дверь на лестницу.
Лера быстро взлетела на два пролета, в то время как пожилой сторож, пыхтя, тяжело преодолевал ступеньку за ступенькой. Дверь на крышу оказалась не заперта, и Лера, толкнув ее, вышла на свежий воздух. Холодный ветер пахнул ей в лицо, заставив задохнуться на несколько секунд. Ветер усиливался. С неба теперь падали не отдельные снежинки, а сыпались крупные хлопья: начиналась самая настоящая метель, первая в этом году. У невысокого металлического бордюра, опоясывавшего крышу, спиной к Лере стоял человек. Над его головой клубился дымок. Услышав скрип открывающейся двери, он резко обернулся.
– Вы курите?! – воскликнула девушка, узнав Кирилла Третьякова.
В данных обстоятельствах трудно было придумать более дурацкий вопрос.
– Вам показалось, – ответил он, заводя руку с сигаретой за спину, словно застигнутый врасплох подросток.
– Вы только что выбросили окурок! – настаивала Лера. – Разве певцам разрешено смолить?!
– Ну, вы же меня не «сдадите»? – усмехнулся он краем рта.
– Кирилл, что вы тут делаете, раздетый? – поинтересовался подоспевший охранник. Артист и впрямь был без верхней одежды.
– Там очень душно, – ответил тот. – А здесь свежий воздух!
– Я думал, все ушли! А вы один или…
– Один, не волнуйтесь. Я сейчас уйду – дайте мне пять минут, ладно?
Сторож удалился, а Лера приблизилась.
– Вы замерзнете, – заметила она. – Метель начинается… Что вы вообще здесь делаете?
– А вы?
– Я? Ну я… я заметила, что кто-то ходит по крыше, и подумала…
– Что же вы подумали?
Сейчас ее собственная мысль показалась Лере глупой, поэтому она не ответила.
– А-а, вы решили, что я хочу прыгнуть? – догадался Третьяков.
Лера почувствовала, что ее щеки заливаются краской: она всегда краснела, будучи светлокожей, и это сильно мешало ей как в работе, так и в повседневной жизни.
– Что вы, Валерия, я бы так не поступил! – продолжал артист, качая головой. – Сигануть с высоты – это так неэстетично!
– Не… эстетично? – переспросила изумленная Лера.
– Голова вдребезги, мозги на асфальте… В общем, ужас ужасный, не находите?
– Смерть редко выглядит презентабельно!
– Если бы я выбирал способ
